Марта Таро - Эхо чужих грехов

– Ты ведь в отпуске. Почему ты у Милорадовича, а не со мной? – спросил Александр Павлович.

– Долгая история, ваше императорское величество, я вернулся в строй, а сейчас мой командир послал меня за инструкциями.

По лицу императора нельзя было понять, устроило ли его такое объяснение, впрочем, ответ всё поставил на свои места:

– Ладно, отпускаю тебя к Милорадовичу до вечера, а завтра утром выходишь на службу ко мне; сейчас же можешь сказать своему командиру, что Наполеон просил перемирия, а мы ему отказали. Пока гвардия – в резерве. Всё решится завтра, и это будет великий день.

Алексей передал слова императора Милорадовичу, а утром они узнали, что Наполеон под покровом темноты отступил к Лейпцигу и теперь ждёт армии союзников на укреплённой позиции перед городом. Алексей простился с командиром, а потом и с Василевским и поскакал к «императорскому холму».

Это и впрямь оказался великий день: после побед русских, одержанных накануне, все союзники безмолвно признали главенство Александра I, и тот возглавил всю союзную армию. Французы постепенно откатывались в город, и в конце концов их сопротивление было окончательно сломлено, а русские полки вошли в Лейпциг.

В этом сражении закатилась звезда Наполеона, тот отступил к границам Франции и через две недели перешёл Рейн, оставив германские земли своим противникам.

Стало понятно, что очередной этап освободительного похода закончен. Император Александр выбрал для своей главной квартиры Франкфурт-на-Майне. Здесь войска отдыхали, а командование союзников непрерывно торговалось: решали, идти ли походом на Париж. Алексей теперь всё время находился при государе. Черкасскому нравился новый Александр Павлович – опытный и храбрый главнокомандующий, но к тому же тонкий политик.

Тоска, накрывшая Алексея почти год назад, наконец-то притупилась. Он стал фаталистом и отдался на волю судьбы, так плывёт по реке сорванная ураганом ветка. Целей у Черкасского не осталось, как и желания жить, всё, что прежде увлекало и занимало, превратилось в рутину. Его жизнью правил долг.

В декабре тринадцатого года Алексея нашло письмо, отправленное графиней Апраксиной из подмосковного имения Марфино, письмо добиралось до адресата почти полгода. Тётка писала:

«Дорогой Алекс!

Надеюсь, что ты сможешь помочь семье в нашем ужасном горе.

Когда в сентябре прошлого года князь Василий приехал в Ратманово с известием, что ты погиб и он теперь – наследник имущества и опекун твоих сестёр, твой дядя совершил ужасное преступление. Он заставлял Элен выйти замуж за старого развратника – князя Головина, и после её отказа подчиниться страшно избил твою сестру ногами и кочергой, а твою няню, закрывшую своим телом Элен, убил. Той же ночью я с девочками уехала к своей подруге Мари Опекушиной, а Элен поскакала верхом на Ганнибале в столицу, чтобы передать письмо императору и потребовать для князя Василия наказания.

Я с девочками прожила у подруги до мая этого года, пока за нами не приехал из Ратманова дворецкий Иван Фёдорович. Он сообщил, что ты жив и князь Василий больше не хозяин имения.

Я отвезла твоих сестёр в Ратманово, оставила их с Опекушиной, а сама поехала искать Элен. В Петербурге её никто не видел. Я объехала все имения, и только в Марфино нашла её следы. Управляющий рассказал мне, что Элен приехала сюда и свалилась в горячке прямо в вестибюле. А через два дня в поместье пришёл французский гарнизон. Солдаты быстро нашли комнату Элен, но их полковник приказал не трогать твою сестру и разрешил одной из горничных ухаживать за ней. Элен пришла в себя через две недели, а потом стала поправляться. Французский полковник всё время навещал её и подолгу беседовал с Элен, а когда пришло время отступать, он забрал нашу девочку с собой. Теперь никто не знает, как сложилась судьба твоей сестры. Ни имя, ни фамилия полковника никому не известны.

Алекс, ты – в Европе, а Элен, наверное, во Франции. Пожалуйста, найди её.

Остальные твои сёстры вполне благополучны.

Храни тебя Бог.

Твоя тётя».

Алексей застыл с письмом в руке. Он же видел князя Василия в столице! Если бы знать!.. Алексей ведь мог придушить негодяя. Бешенство стучало в висках, грозя смести остатки разума. Убить!.. Забрать его мерзкую жизнь за жизнь няни и беду сестры! Мысль об Элен отрезвила Алексея. Что же сталось с ней? Где её теперь икать? Во Франции? Да он, если нужно, первым перейдёт границу… Главное, чтобы сестра осталась в живых, а уж Алексей её отыщет. Дав себе слово не сорваться и не стать на одну доску с убийцей, Черкасский собрал волю в кулак и отправился с письмом тётки к императору. Он собрался просить немедленного ареста князя Василия.

Государь сразу принял своего флигель-адъютанта.

– Ваше императорское величество, простите, что побеспокоил вас по личному делу, – начал разговор Алексей. – Меня нашло письмо тёти, графини Апраксиной. Она сообщает о преступлениях, совершенных князем Василием Черкасским против членов моей семьи. Этот человек убил мою старую няню и изуродовал сестру, принуждая её выйти замуж по его выбору. Спасая свою жизнь, Елена бежала из дома, и теперь её судьба неизвестна. Князя Василия нужно немедленно задержать, пока он не скрылся.

Алексей отдал письмо императору и молча ждал, когда государь закончит чтение.

– Какой ужас! – возмутился Александр Павлович. – Однако я помню, что месяца два назад подписывал указ об отставке князя Василия, вроде бы говорили, что тот болен и уезжает лечиться за границу. Но я сейчас же распоряжусь найти преступника. – Император глянул в лицо Черкасскому и сразу обо всём догадался: – Алексей, я знаю, чего ты сейчас хочешь: ты думаешь драться с ним на дуэли и убить. Я тебе это запрещаю. Мы будем судить князя Василия. Вынесем приговор и повесим.

Теперь Алексей изнывал от нетерпения, считая дни до предстоящего наступления. В первый день нового, четырнадцатого, года его желание наконец-то исполнилось: армия союзников перешла Рейн и начала поход на сердце наполеоновской империи – Париж.

Наполеон сражался отчаянно. Собрав новые полки, он двинулся на северо-восток Франции, напал на авангард русской армии и заставил его отступать. Но Бонапарт завяз в боях слишком далеко от Парижа, и император Александр повторил маневр, сделанный когда-то Кутузовым под Москвой: с основными силами армии он просто обогнул войска Наполеона и направился в столицу. Французские полки, оставленные для защиты Парижа, выстроились в огромное каре с трёх сторон на подступах к городу. На предложение сдаться они ответили отказом. Тогда русская кавалерия смяла и изрубила их. Император Александр лично руководил этим боем. Алексей несколько раз закрывал собой государя от выстрелов, но Бог миловал обоих – кроме простреленных треуголок, других потерь у них не было. Остатки французской армии отступили в город, командование союзных войск остановилось на ночлег в замке Бонди в семи верстах от Парижа, а армия союзников встала лагерем у границ города.