Джеймс Нельсон - Хозяин форта. Возвращение викинга

Только Старри и сам Торгрим не заняли места в ряду воинов. Торгрим хотел держаться позади, чтобы наблюдать за всей стеной и быть готовым в любой момент броситься на помощь туда, где стена дрогнет, или чтобы встать на место убитого воина. Старри не присоединился к другим по иным причинам. Во-первых, у него не было щита. Он никогда им не пользовался в бою, по той же причине он никогда не носил шлем и кольчугу. Он не хотел себя защищать.

Во-вторых, никто не хотел оказаться рядом с ним. В стене щитов все зависит от стоящего рядом, чтобы держать свой щит внахлест со щитом соседа, таким образом формируется крепкая линия обороны. Но нельзя было рассчитывать, что Старри будет стоять до конца. Когда на него накатывало безумие сражения, никто не знал, что он выкинет. Он мог легко разорвать строй и броситься на врага; это доблесть для берсерка, но совершенно недопустимо для тех, кто стоит в стене щитов.

Сейчас Старри вертелся, как танцор, размахивая руками — в каждой он держал по топору, пребывая в неком безумии, которому был необходим какой-то выход; бой вот-вот должен был начаться, но кровь еще не пролилась.

Торгриму подобный выход энергии был не нужен. Он стоял почти неподвижно, оглядываясь вокруг, хотя в действительности мысли в его голове кружились так же безумно, как руки Старри.

Он видел, как отходят люди Берси, крадучись, чтобы оставаться невидимыми в высокой траве и за низкими холмами, и гадал, будут ли они драться. Это был риск, огромный риск.

Он мог бы настоять, чтобы они остались и заняли места в стене щитов, а потом у них не было бы шансов увильнуть от сражения. Но вместо этого он приказал им скрыться и ввязаться в резню, только когда она завяжется. А он не сомневался, что начнется резня. Если Берси правильно рассчитает время, ирландцам не поздоровится. Но Берси может решить, что подходящее время наступит тогда, когда всех людей Торгрима перебьют. И искушение было велико.

Торгрим вышел вперед, протиснувшись сквозь стену щитов между Харальдом и Орнольфом, пока между ним и собирающимися силами ирландцев не оказалось всего двести метров деревянного настила. От отвращения он покачал головой. Если бы норвежцы и датчане не отвлекались на глупые ссоры между собой, они бы заметили наступающего противника и убили бы половину ирландцев еще до того, как те перемахнули через стену. А теперь из-за собственной глупости и беспечности их ждет длинный кровавый бой. в Было очевидно, что ирландцы заметили стену щитов. Даже с такого расстояния Торгрим видел, как они указывают на них и поворачивают головы в их сторону. Из-за домов все выходили и выходили воины, строились на дороге недалеко от дома Гримарра. Сначала небольшие группы, потом десятки, а потом целая сотня воинов собралась неорганизованной толпой. Солнце отражалось от начищенного оружия и шлемов, от набалдашников щитов. В глазах рябило от блеска их кольчуг.

Торгрим услышал голос, хотя не мог разобрать слов, да, скорее всего, не понял бы их, даже если бы разобрал, но он узнал этот командный тон. Толпа разошлась, как вода под килем корабля, и показалась массивная фигура, на голову выше любого стоящего рядом, в тяжелой черной накидке на плечах. В одной руке человек держал щит, в другой топор, а грудь его прикрывала огромная кольчуга. Сперва Торгрим подумал, что тот повязал себе что-то на лицо, но потом понял, что это борода — большая спутанная борода, полностью закрывающая нижнюю половину лица.

— Это Лоркан, — сказал Харальд. — Их ярл, вождь здешних ирландцев.

Торгрим кивнул. Лоркана он раньше не видел, но был наслышан об этом человеке за короткое время своего пребывания в Вик-Ло.

— Таким я себе его и представлял, — сказал Торгрим.

Это командный голос принадлежал Лоркану, и рык его не стих, когда он жестами и толчками выстраивал своих людей. И те спешили ему повиноваться.

— Харальд, ты понимаешь хоть что-то из того, что говорит Лоркан? — спросил Торгрим. Харальд навострил ухо в сторону стоящего вдалеке Лоркана, прислушался, потом покачал головой.

— Я слышу его, отец, но слов не разобрать.

Торгрим пробормотал:

— Не важно. Могу догадаться, что он говорит.

То, чем занимался сейчас Лоркан — организовывал атаку против стены щитов неприятеля, — Торгрим сам много раз делал в прошлом. Иногда враг был силен, и его главная задача заключалась в том, чтобы поднять боевой дух своих людей, привести их туда, где они с готовностью бросятся в смертельный шторм из топоров, щитов и копий. А иногда он находился в более выгодном положении, готовясь к тому, что его превосходящие силы разобьют более слабого противника, то есть в том положении, в котором сейчас находился Лоркан.

Торгрим повернулся, взглянул на лица своих людей, видя на них различные чувства. Выражение некоторых невозможно было прочесть, кто-то явно сдерживал страх, на других была написана скука — но Торгрим знал, что это еще одна маска, скрывающая страх. Харальд казался сосредоточенным, готовым к бою, однако Торгрим догадывался, что сын думает об ударе меча, которым враг отсечет ему голову, и одновременно изо всех сил гонит прочь от себя эти мысли.

— Здесь много этих сукиных детей, — произнес Торгрим достаточно громко, чтобы услышали все его воины. — Но это не норманны, не датчане. Это ирландцы. — Он понимал, что им не стало от этого легче. Многие уже сражались с ирландцами и знали, что такого врага не стоит сбрасывать со счетов. — Вы знаете свое дело. И знаете, как нужно действовать сейчас, — продолжал он. — Стойте намертво. Не отступайте. Подпустите их ближе и убейте. Не отступайте, пока не подоспеют люди Берси и не пронзят копьями им задницы. И победа будет за нами!

Воины загалдели. Подняли оружие, ударили им по щитам, стали выкрикивать оскорбления, издавать боевые кличи.

А в двухстах метрах от них люди Лоркана тоже радостно завопили, а потом бросились вперед, в неукротимое наступление.

Харальд с Орнольфом расступились, Торгрим протиснулся на свое место позади стены щитов. Один. Старри исчез. Куда? Он не знал, да и времени гадать у него не было. Люди Лоркана приближались, скоро они будут здесь. И викингов ждет не тщательно организованное наступление, а скорее внезапная атака.

— Выровняйтесь, парни, стойте на смерть! — крикнул Торгрим.

Ирландцы набирали скорость, и Торгрим подозревал, что они будут бежать во весь дух, пока не натолкнутся на стену щитов. Они видели, что дружина норманнов малочисленна, чувствовали запах крови и легкой добычи. И не хотели ее упускать.

В центре строя шел Лоркан. Торгрим ожидал, что тот замедлится, возьмет командование на себя, но он с каждым шагом только двигался все быстрее, а остальные следовали за ним, старались не отставать, однако и обгонять его никто не решался. Еще пятьдесят метров — и Торгрим заметил, как за спиной у Лоркана развеваются волосы. Плащ он закинул за плечи, обнажив массивные руки; меч и топор в его руках выглядели просто игрушечными.