Надежда Остроменцкая - Приключения мальчика с собакой (Художник И. Архипов)

— Сто мечей! — воскликнул всадник. — Оружейник в Риме говорил мне, что домоправитель Станиена заказал сто мечей… А нам так нужно оружие! Я сообщу Спартаку то, что ты мне сказал. А ты должен держать со мной связь. Теперь важно знать, когда Хризостом вернется.

В саду неподалеку послышался слабый свист — раз, два и три.

— Это предупреждение, — торопливо сказал кузнец. — О возвращении Хризостома узнаешь у Германика… в кузнице у перевала. Там тебе удобнее появляться, не вызывая подозрений. Тшш… Слышишь? Это опять сумасшедший Луций. Только что я чуть не столкнулся с ним. — Гефест отступил в тень деревьев.

Всадник наклонился к уху лошади, тихо свистнул… и конь помчался прочь от виллы Станиена, прямиком через поляну, к проезжей дороге.

Этой ночью, как теперь вошло в обычай, Долговязый спал в шалаше, а Клеон сидел у костра, прислушиваясь к голосам ночи; Лев, беспокойно рыская по опушке, обнюхивал почву и рычал, словно почуял врага. Клеон сунул в костер пучок сухих веток, и они запылали, как факел. Мальчик ждал: вот покажется из лесу волк…

Лев со свирепым лаем бросился к дальнему загону. Клеон побежал за ним, освещая путь факелом. Но не успел он еще добежать до загона, как услышал блеяние ягненка и крик старшего пастуха:

— На помощь!.. Он меня заживо сожрет!

— Так это ты воруешь ягнят?! Погоди же!.. Держи его, Лев, пока я приведу Долговязого… Эй, Долговязый!..

Никто не отозвался. Долговязый, очевидно, крепко спал.

— Спятил ты, что ли? — кричал Мардоний. — Сейчас же убери пса! Не то всажу в него нож!

Это испугало Клеона, и он свистнул. Оставив свою жертву, Лев подбежал к хозяину.

Стиснув зубы от боли, Мардоний упал лицом в траву. Клеон снова позвал Долговязого. Старший пастух со стоном поднял голову:

— Дурак!.. Что вообразил! Посвети мне… Не туда!.. На ногу, дурень!

Клеон опустил факел так, чтобы Мардоний мог осмотреть свою ногу.

— Чуть не до кости прокусил! — Старший пастух пошарил рукой по траве: — Нож потерял… Дай свой. Да не бойся ты: я не собираюсь убивать твою собаку. — Он отрезал кусок туники и стал им обвязывать ногу. — Я хотел проверить вас. Теперь вижу, что хорошо стережете. В награду можешь этого ягненка зарезать и вместе со своим псом съесть… А почему ты не спишь? Разве сегодня очередь не Долговязого?

— Моя, — ответил Клеон, не желая выдавать товарища.

— Помоги мне подняться и сесть в седло. Осторожнее!.. Ой, нога!.. Я доложу господину о вашем усердии. Он вознаградит тебя и твоего пса. — Старший пастух тронул поводья и, причитая и охая, исчез в темноте.

Ошеломленный Клеон взял на руки ягненка и пошел к костру. Лев весело бежал впереди, время от времени останавливаясь. Долговязый спал. Костер почти погас. Клеон подбросил в него сухих веток и при свете вспыхнувшего пламени стал осматривать ягненка. Он был невредим. «Зачем же резать здорового? И что это выдумал Мардоний — дать Льву мясо барашка?.. Наверное, с перепугу сболтнул. Отец говорил, что нельзя кормить собаку мясом скота, который она стережет».

Он отнес ягненка в загон и, вернувшись к костру, задумался: очень уж подозрительным казалось ему, что Мардоний не бранился и не пробовал обороняться от Льва ножом. А Долговязый уверял, что старший пастух невоздержан на язык и скор на расправу. Неужто нрав Мардония так переменился от страха?.. Клеон снова и снова представлял себе сцену возле загона, и непонятная тревога все ближе овладевала им. Рассказать Долговязому или нет?.. Вспомнив странную улыбку рыжего пастуха, Клеон решил, что рассказывать не стоит.

На заре он разбудил Долговязого, и они вместе выпустили овец на пастбище.

Клеон проспал почти целый день. Он выбрался из шалаша в предзакатный час. Смутные ночные подозрения при свете солнца показались Клеону нелепостью. Ничего странного нет в том, что старший пастух, проверяя работу на пастбище, похвалил его и Льва за бдительность, хотя сам и пострадал от чрезмерного их усердия.

Захватив подойник, Клеон отправился доить овец. Долговязый, по обыкновению, валялся на траве. Завидя Клеона, он лениво поднялся и также принялся доить. В предвкушении ужина Лев с интересом следил за непрерывными струйками, которые под искусными пальцами пастухов с легким звоном тянулись от вымени овец к подойникам.

Некоторое время пастухи доили молча. Вдруг Долговязый удивленно вскрикнул, указывая на двух приближающихся всадников:

— Смотри-ка: старший с виликом! Чего это они вдвоем к нам?

Ночные подозрения охватили Клеона с новой силой.

— При мне вилик еще ни разу на пастбище не приезжал, — пробормотал Долговязый, поднимаясь.

Подъехав к загонам, всадники спешились. Боясь, что Лев снова нападет на Мардония, Клеон привязал его за шалашом, а чтобы пес не скучал, мальчик поставил ему миску с молоком. Между тем Сильвин и Мардоний, стреножив лошадей, пустили их пастись, а сами подошли к погасшему костру и стали ворошить его палками, что-то отыскивая в золе. Лев рвался с привязи и лаял.

— Спрятал где-нибудь в лесу, — говорил старший пастух. — Впрочем, это можно проверить. Я взял с собой мясо: если пес не станет его есть, значит, сыт. — Он направился к лошади — взять мясо из седельной сумки, но, увидев пастухов, которые несли подойники, остановился.

— А ягненок целехонек! — еще издали крикнул ему Клеон. — Я подумал, что ты не приказал бы его резать, если бы знал это… — Он умолк, заметив свирепый взгляд Мардония.

— Что ты болтаешь? Когда я приказал зарезать ягненка?! Мальчишке, видно, что-то приснилось, — обернулся Мардоний к вилику.

— Как — приснилось? — воскликнул Клеон. — Я говорю об ягненке, которого ты сегодня ночью обронил… когда Лев напал на тебя. Ты приказал, чтобы я зарезал его и съел… чтобы мы вместе со Львом его съели…

— Убил ягненка, негодяй, и теперь невесть что выдумываешь! — закричал Мардоний.

Клеон поставил подойник и, подбежав к вилику, потянул его за тунику:

— Проверь!.. Идем со мной. Проверь — все ягнята и овцы целы.

Мардоний также подбежал к вилику и, оттолкнув Клеона, торопливо заговорил:

— Я позвал тебя, чтобы ты на месте убедился, правда ли то, что донес мне Долговязый.

— Он донес?! — ахнул Клеон. — Пусть Пан поразит его за эту ложь!

Рыжий пастух скривился, но ничего не сказал.

— Да, я приезжал ночью на пастбище, — сыпал словами Мардоний, — но спроси: зачем? Я хотел проверить донесение Долговязого. Он говорил, что сицилиец жарит по ночам ягнят и со своим псом пожирает их. Но я ничего такого не обнаружил, оба пастуха спали. Чтобы наказать их за нерадивость, я взял одного ягненка. А пес погнался за мной, прокусил мне ногу, — Мардоний указал на свою забинтованную голень, — и, когда я от боли выронил ягненка, он стал терзать его…