Надежда Остроменцкая - Приключения мальчика с собакой (Художник И. Архипов)

Александр печально смотрел вслед уходящему отряду, пока не исчез из виду последний всадник. Вот уж замер и стук копыт вдали… Александр вздохнул: только что он был окружен людьми, целый отряд прислушивался к каждому его слову, а теперь… А теперь Александр почувствовал себя таким маленьким и одиноким. И ему стало очень неуютно на большой поляне под звездным шатром неба. Александр повернулся и побежал домой: его могут хватиться каждую минуту. Он вспомнил последние слова отца и ускорил бег… И вдруг остановился: «Забыл рассказать Клеону, что Лев жив!..» Он оглянулся: отряд уже не догнать. «Это боги со зла на Клеона так подстроили, — подумал он. — Ну ничего: я покажусь дома — пусть Луций меня увидит. А днем проберусь в лагерь к Клеону».

Известными только ему потайными тропинками бежал Александр, чтобы опередить Луция и всадников: он боялся, что, обнаружив его отсутствие, сразу начнут пытать отца, мать и сестер, требуя признания, не убежал ли он к Спартаку. В саду он слышал топот коней и тихий говор. Александр побежал еще быстрее.

Александр, задыхаясь, вбежал во двор за несколько минут до появления всадников на вилле.

Первое, что он увидел, — пылающий помост и возле него громко плачущих и рвущих на себе волосы женщин. Всех убитых сжигали на одном костре. Пламя взвивалось вверх, окрашивая небо в розовый цвет.

Бегло осмотрев дом сенатора и не найдя в нем никого, кроме связанного Станиена, всадники, оставив Луция с отцом, снова вскочили на коней и, уже не таясь, помчались туда, где пылало зарево. Почти вслед за Александром ворвались они в проходы между сараями и, пораженные зрелищем похорон, осадили коней.

Распрощавшись с Александром, Фабия подъехала к Спурию. Чуть прихрамывая, Клеон шел у ее стремени.

— «Огню и мечу»!.. «Пьяная шайка»! — горько сказала Фабия, поравнявшись со Спурием. — Ты слышал, что сказал этот неблагодарный?.. Пока мы спасали хлеб Станиенов, они нас предали. Как низко пали римляне! А еще Луция считают в Риме одним из благороднейших людей!

— Ха! — пожал плечами Спурий. — Все они притворяются благородными, а как дело дойдет до шкуры, тут сразу все благородство с них слетает. Глупо из-за этого огорчаться… Ну, друзья, — обернулся он к пешим рабам Станиена, — ускорьте шаг. Лагерь близко.

— У тебя болит нога! — спохватилась Фабия, заметив у своего стремени Клеона. — Садись! — Она приостановила коня, и мальчик снова уселся позади нее.

— Я хотел спросить у тебя, госпожа, чего добиваются гладиаторы? Когда они победят римлян, они сами станут править Республикой, да?.. Они уничтожат рабство?.. А что еще они сделают?.. Чего хотят они?

— Трудно сказать, — покачала головой Фабия. — У каждого свои желания… Но Спартак стремится к одному: вывести рабов из Италии, чтобы каждый мог вернуться к себе на родину.

— К себе на родину? — переспросил Клеон. — Но зачем же тогда Рим губит свои легионы и разоряет поля хлебопашцев? Я бы дал вам спокойно уйти.

— Просто решаешь дело! — усмехнулась Фабия. — А если другие рабы тоже вооружатся и потребуют свободы?.. Что тогда будут делать все эти почтенные Станиены, Помпонии и прочие, которые не привыкли трудиться? Все полетит кувырком. Хотела бы я на это посмотреть!

— Госпожа, мы заблудились! — вскрикнул Клеон. — Впереди римский лагерь!

— Это наш лагерь, — успокоила его Фабия. — Мы научились окапываться не хуже прославленного Помпея. [110] Гней Помпей — знаменитый римский полководец (106 — 48 гг. до н. э.).

Двое часовых преградили им дорогу копьями:

— Кто идет?

— Свобода и братство, — ответил Спурий.

Часовые расступились.

Клеон с изумлением глядел вокруг: это был точь-в-точь такой лагерь, какой он видел весной у Везувия, и его так же окружал ров, а за ним темнел высокий вал с бойницами и воротами. На принципиуме горел костер, освещая знамена, украшенные вместо орлов колпаками, какие надевали на рабов, отпуская их на волю.

— Мы привели пополнение! — крикнула Фабия.

Раздвинулись полы палатки, и к отряду вышел высокий воин. Он взял из костра горящую ветку и поднял ее над головой. Блики света заиграли в светлых кудрях и в завитках его бороды, осветили широкие плечи и словно вылитые из бронзы мышцы рук и груди.

— Это Спартак, — шепнула Фабия Клеону.

Рабы Станиена глядели на вождя во все глаза.

— Вы словно с костра сошли! — воскликнул Спартак, рассматривая закопченные лица людей и обгоревшие лохмотья их одежды.

Кузнец поднял над головой меч:

— Зато почти все вооружены!

И все, у кого были мечи, подняли их вверх.

— Это хорошо! — улыбнулся Спартак. — Добывать оружие нам нелегко. Но, видно, вы побывали в бою и огне. Идите теперь отдыхайте. Спурий укажет вам палатки… А ты, — обратился он к Фабии, — останься и расскажи, как прошел твой торг с сенатором.

— Слава в веках Спартаку! — воскликнул Гефест.

— Слава!.. Слава!.. — подхватили бывшие рабы Станиена.

Клеон нехотя последовал за ними, все время оглядываясь на Фабию и Спартака.

— Ноги этого мальчика повернуты в одну сторону, а голова в другую, — засмеялся Спартак. — Уж не тот ли мальчик, о котором ты мне говорила и которого хотела спасти от наказания?

— Да.

— Поди сюда, — позвал Клеона Спартак.

Клеон вмиг очутился возле него. Спартак положил руку на плечо мальчика и так внимательно посмотрел ему в глаза, что Клеону показалось, будто вождь прочел все его мысли. И, видно, Спартаку понравилось, о чем думал в эту минуту Клеон, потому что он ласково усмехнулся и, толкнув мальчика к преториуму, сказал:

— Иди спать в мою палатку.

С этой минуты Клеон стал тенью гладиатора Спартака, о стойкости и мужестве которого с восхищением говорили даже враги.

Первое, что увидел не совсем еще проснувшийся Клеон, был луч солнца, пробившийся в палатку. «Опоздали выгнать овец!» — встревожился пастух. С полусомкнутыми веками он пополз на четвереньках к выходу… И вдруг задел коленом что-то холодное. «Змея!» Клеон в ужасе откатился в сторону и сел, широко раскрыв глаза. Возле подстилки, на которой он спал, лежал меч. Его меч!.. Сразу вспомнились все события вчерашнего дня. При мысли о том, что Лев убит, Клеона охватила жажда мести. Он вскочил. Он готов был немедленно сражаться. Но где?.. И как?.. Спросить не у кого — палатка пуста.

Клеон поднял свой меч и, не зная, должен ли он надеть оружие, огляделся. На шестах, служивших опорой полотняным стенам, висели меч, щит и шлем Спартака. Поднявшись на цыпочки, Клеон рядом с мечом вождя повесил свой и отошел полюбоваться ими. Его короткий меч (из тех, что Хризостом вместе с ним заказывал в Риме) выглядел детской игрушкой рядом с тяжелым и длинным мечом Спартака. И все же соседство двух этих мечей наполнило сердце мальчика гордостью.