Олег Соколов - Испанская война и тайна тамплиеров

Инженер любезно проводил обоих офицеров в контрминную галерею, которой явно гордился. Чувствовалось, что ему глубоко наплевать на подземный ход и на тамплиеров, но зато его очень волнуют фортификационные работы.

– Вы понимаете, что исходящий угол бастиона не достаточно защищен фланкирующим огнем, против ник, к тому же может использовать минные галереи, и в таком случае эскарп останется совершенно без прикрытия, ведь у нас нет ни кюнетов, ни контрэскарпов! Да и вообще я не понимаю, как можно воевать без приличного равелина… Вы знаете, на соседней скале в XVII веке был сооружен совершенно замечательный кронверк с каменной одеждой контрэскарпов. Ну так он пришел в полное запустение, и нужно его обязательно восстановить.

Монтегю и де Крессэ вполуха слушали этот экскурс в фортификацию, а адъютант Абера делал усилия, чтобы не прыснуть со смеха, настолько забавно звучала эта полная энтузиазма и неподдельного интереса речь инженерного офицерика о науке по копанию траншей.

Вооружившись лампами, в которые были вставлены свечки, офицеры полезли в контрминную галерею. Лампы выхватывали из темноты только маленький кусочек подземного хода, и молодым офицерам пришлось не раз испачкать свои мундиры об узкие стены галереи.

– Это дальше, дальше, идите сюда, – быстро лез вперед неугомонный и подвижный очкарик.

Внезапно узкая галерея оборвалась, и Монтегю с де Крессэ вступили вслед за инженером в куда более широкий подземный ход, выложенный ровным камнем. Здесь было немного посвободнее, но все равно очень душно и тесно. В скором времени галерея уперлась в груду земли и камней и оборвалась.

– Ну вот, здесь он и кончается, этот ваш подземный ход, – объявил офицерик так, как будто древняя катакомба тамплиеров принадлежала лично гостям и намеренно мешала нормальным инженерным работам, – ваш ход тут обрушился уже давным-давно, так что толку в нем никакого.

– Послушайте, а где же ниша? – воскликнул Монтегю.

– Да вот, вот она, ваша ниша, – произнес инженер, всовывая руку в какое-то углубление в стене.

Де Крессэ и Монтегю по очереди изучили углубление, которое, кажется, было когда-то тайником. Но ничего интересного там уже давно не было. Безрезультатно пощупав и обстучав всю стену вокруг ниши, молодые офицеры попросили провести их наружу…

Вывозившись в пыли, как трубочисты, Монтегю и де Крессэ вылезли на свет Божий и, посмотрев друг на друга, захохотали. Инженер, тоже грязный с ног до головы, слушал их смех, ничего не понимая.

– Любезный Эврар, – весело произнес Анри, – вот бы вам в таком виде предстать перед генералом Сюше и доложить о результатах поиска.

– Тогда меня точно выгнали бы с поста адъютанта, – смеясь, ответил Монтегю.

Попросив у инженера щетку, которую пришлось разыскивать еще минут десять, молодые офицеры направились в кабинет к коменданту. Там они обнаружили генерала, с озабоченным видом ходящего по комнате.

– Вы правы, – выпалил Абер, стоило только офицерам войти к нему в кабинет, – шкатулка была, но эти чудаки ее продали. Было там еще и несколько золотых монет. Сейчас этих героев препроводили в карцер.

– Вы уверены, что там больше ничего не было? – с сомнением спросил Крессэ.

– Уверен, – твердо ответил генерал.

– А как вам удалось добиться признания?

– Как? – Абер хмыкнул. – Есть методы…

Тут де Крессэ вспомнил о легендах, ходивших о генерале Абере, который был силен, как Геракл, и отважен, как Роланд. Как-то во время боев за Сарагосу он проходил мимо невысокого вала, за которым засели несколько солдат из его бригады. Испанцы были совсем рядом и стреляли по любому, кто хоть на секунду высовывал голову из-за укрепления. Абер, проходя позади вала, как и все нормальные люди, пригнул голову, и тогда один из солдатиков отпустил неудачную шутку:

– Смотри-ка, а генералы тоже боятся.

Абер взорвался. Почти что с рычанием он схватил солдата своими ручищами и вместе с ним поднялся над валом, так что оба оказались одинаково доступными для испанских стрелков. Тотчас же загрохотали ружейные выстрелы, и пули со свистом роем понеслись в генерала и солдата. В несколько секунд пять пуль угодили в голову и туловище рядового, но по какой-то удивительной случайности не убили и не ранили генерала, лишь одна из них порвала рукав его мундира. Абер отшвырнул труп бойца и произнес короткую надгробную речь:

– Так-то, салага! Надо думать, что говоришь.

И с этими словами спокойно продолжил свой путь. Как это ни странно, солдаты не только не осудили поступок генерала, а наоборот, добавили:

– Ну и правильно! Нечего оскорблять достойных людей.

Нетрудно догадаться, что рядовые (как, впрочем, и офицеры) уважали и боялись такого генерала. Ему было несложно добиться признания от любого, особенно с учетом того, что по законам военного времени он имел полное право расстрелять подчиненного за серьезную провинность.

После секундного молчания генерал продолжил: – Но вот в чем проблема. Шкатулку эти чудаки продали алькальду, а как раз сегодня ночью у нас в городе случилось большое несчастье. Какие-то люди проникли в дом алькальда, его самого убили, а в доме все перевернули… боюсь, не из-за этой ли чертовой шкатулки…

Предпринятые по приказу генерала Абера поиски продолжались весь день и ничего не дали. Выяснилось только, что в доме алькальда все было перевернуто. Его жена и дочь рассказали, что ночью в дом ворвались бандиты, ударили их по головам чем-то тяжелым, потом связали, а потоми еще раз ударили… И больше они ничего не помнят Никто из часовых на въезде в город ничего не видел. Только один солдат, стоявший на посту со стороны дороги на Бербегаль, сказал, что перед рассветом слышал удаляющийся топот коней, но, в чем дело, понять не успел, а сам топот быстро стих.

Монтегю и де Крессэ не оставалось ничего другого, как перейти ко второй части своей миссии, то есть рекогносцировке дорог на Лериду. Но Абер, у которого совсем не было конницы, почти слезно попросил их прочесать окрестности в поисках возможных бандитов. Монтегю отказался было, сославшись на приказ командующего, но де Крессэ напомнил ему, что, разыскав убийц алькальда, они, возможно, сумеют раскрыть и тайну шкатулки, и адъютант согласился.

В результате был выработан план, в соответствии с которым на следующий день маленький конный отряд разделится с рассветом на две части. Одна, под командованием де Крессэ и Веслава Гроховского, поедет в западном направлении, другая, под командованием Монтегю, возьмет немного севернее на Кастехон-дель-Пуэнте. А в полдень обе части отряда встретятся на большом постоялом дворе Вента Валериас, если, конечно, не найдут герильясов.