Саймон Скэрроу - Кровавые вороны Рима

Остальная часть гарнизона в Брукциуме, состоящая из когорты легионеров, также имела добротный, но не слишком впечатляющий послужной список. Ситуация резко изменилась в последние месяцы, и воинам под командованием Квертуса неизменно сопутствовала удача. Настораживало лишь одно: с тех пор как Квертус увел своих людей в горы, не поступило ни одного сообщения о нарушении дисциплины. Обычно ими пестрели все доклады, регулярно отправляемые в штаб легиона. А здесь лишь кратко указывалось число убитых противников и сожженных деревень. А потом и вообще никаких сведений в течение последнего месяца.

Катон со спутниками и эскортом проехали по бревенчатому мосту через реку Северн, который построили инженеры Четырнадцатого легиона, и направили лошадей по протянувшейся вдоль берега дороге. По сравнению с остальными областями провинции здесь встречалось гораздо меньше местных жителей, не считая нескольких крестьянских хозяйств, разбросанных в отдалении. Люди были одеты в лохмотья и звериные шкуры, что придавало им дикий вид. Обычно они пасли небольшие стада коз или трудились на плодородных полях у реки. Через каждые пять миль путники проезжали мимо маленьких фортов, построенных для охраны дороги. Гарнизон состоял из двадцати-тридцати наемников, укрывающихся за покрытой дерном стеной, на которой стоял прочный деревянный забор. Часовой наблюдал за окрестностями с небольшой сторожевой башни, возвышающейся над скромными укреплениями.

На исходе дня колонна подъехала к крупному форту Иска, который охраняла когорта галлов. Верховых лошадей и вьючных животных развели по конюшням, после чего Катон со спутниками последовали за декурионом в офицерскую столовую, разместившуюся в одной комнате. Вся мебель состояла из двух обеденных столов и прилавка, за которым тощий хозяин торговал скверным вином по цене первосортного, ибо конкурентов у него здесь не имелось. Этот берег реки Северн находился на землях силуров, и никто из маркитантов при римской армии не отваживался останавливаться в поселке за стенами крепости.

Макрон и Децимус в течение дня избавились от тяжкого похмелья и теперь попросили хозяина принести кувшин вина. Вид у Макрона был недовольный, как у человека, который точно знает, что его бессовестно обманывают.

– Пять сестерциев за эту мочу? – грозно рыкнул Макрон, скривив гримасу после первого глотка. – Бесстыдный грабеж!

– Вино не такое уж и плохое, – возразил Децимус, отхлебывая из кружки.

– Еще бы! – фыркнул Макрон. – Особенно если оно досталось тебе даром. Смотри, вычту из жалованья за все вино, что ты пьешь.

– Тогда придется справляться с этой мочой в одиночку, господин старший центурион, – изобразил обиду Децимус. – Вам бы следовало поблагодарить меня за бескорыстную помощь.

– Да ну? – сердито сощурился Макрон. – А ты что скажешь? – обратился он к Катону.

– А? В чем дело? – рассеянно откликнулся Катон. – Прости, я задумался.

– В вине. Попробуй и скажи свое мнение.

Катон заглянул в самосскую керамическую кружку и принюхался. Уксусный запах перебивала застоялая смесь козьего сыра и нечистот. Исключительно ради друга Катон все же отважился сделать глоток, но, почувствовав на языке вонючую жижу, скривился.

– И эта дрянь называется вином? – возмутился он, с грохотом ставя кружку на стол.

– Именно так считает наш приятель за прилавком. Винодел хренов! Пожалуй, пойду скажу ему пару ласковых.

– А что толку? На что еще можно рассчитывать в такой глуши вдали от границы?

– Великие боги! Надеюсь, ты ошибаешься. – Слова друга ошеломили Макрона. – Интересно, что же тогда пьют в Брукциуме?

Катон повернулся к декуриону, который совершенно спокойно пил охаянное Макроном вино и был целиком поглощен этим занятием.

– Ведь тебя зовут Требеллий, так? – деликатно откашлявшись, обратился к нему Катон.

– Верно, господин, – откликнулся декурион.

– Похоже, лазанье по горам не доставляет тебе радости. По крайней мере, вино помогает отвлечься, так что давай, пей.

Требеллий покорно сделал глоток, при этом выражение лица ничуть не изменилось.

– Кажется, кое-кому это пойло по душе, – заметил Макрон.

– Я же говорил, господин, – хмыкнул Децимус. – Вино не такое уж и скверное. В Британии быстро привыкаешь к разного рода гадостям. Все-то здесь хуже некуда: погода, вино и даже женщины – неотесанные грубиянки. Во всей империи не сыскать таких мерзких баб. Странно, что Клавдий и его советники надеются сделать что-то путное из этого гиблого места. А по-моему, нам вообще следовало не соваться сюда и оставить дикарей в покое. Хотят жить в землянках, поклоняться друидам и вечно драться друг с другом, ну и на здоровье! Не полезь император в Британию, и я бы бегал на обеих здоровых ногах.

– Акто тебя сюда гнал? – нахмурился Макрон. – Ведь прекрасно знал условия договора, который подписывал. Едешь, куда пошлют, не задавая лишних вопросов. Убиваешь, кого прикажут, вот так-то. А если эти уроды тебя опередят, что ж, ты знал, чем рискуешь. Кому не нравится, могут вести праздную жизнь изнеженных франтов, что убивают время, читая труды по философии. – Макрон искоса глянул на друга. – Присутствующие, разумеется, не в счет.

– Благодарю за лестное мнение, Макрон, – вспылил Катон, но тут же вернулся к разговору с декурионом. – Сколько времени ты служишь в Четырнадцатом легионе?

– Летом исполнится двадцать лет.

– А фракийская кавалерия, как долго они служат в Четырнадцатом?

– Эти ребята? Уж и не припомню. Все годы, что я служу.

– Мне довелось повидать немало наемных отрядов, – улыбнулся Катон. – И хороших, и плохих. А вот служить с фракийскими кавалеристами не приходилось. Что они собой представляют?

– Ну, от них не воняет, как от других наемников, – шмыгнул носом декурион. – Не то что германцы. Но от германцев, по крайней мере, знаешь чего ожидать, а фракийцы другие. Есть в них особая жестокость. Однако кавалеристы отменные. Хорошо, что они сражаются на нашей стороне.

– Ясно. – Катон протянул руку к кувшину и наполнил кружку декуриона. – А что скажешь о центурионе Квертусе?

– Да вроде и сказать нечего, – осторожно откликнулся декурион. – Фракийцы общаются только между собой. Я встречался с Квертусом на строевом плацу, когда мы были на учебных маневрах. Мощный мужик. Ни дать ни взять кирпичный сортир. Да и нутро под стать.

– Видно, ты специалист по отхожим местам, – встрял Макрон.

Катон метнул в сторону друга гневный взгляд.

– А что еще? – вновь обратился он к декуриону.

– Я же говорю, он отважный воин, и люди пойдут за ним в огонь и воду.

– Умеет вдохновить солдат?

– Можно и так сказать. Смотря о каком вдохновении идет речь. Квертус – прирожденный воин, из тех, что умрут, но не отступят ни на шаг. Вот только беда, что он требует того же от подчиненных. Я видел, как он чуть не до смерти забил солдата на учебном плацу только за то, что тот не мог заставить лошадь перепрыгнуть через ров. Скажем так: Квертус высоко ценит дисциплину. И верность. Говорят, в родных краях он был вроде принца. – Декурион огляделся по сторонам и наклонился ближе. – А еще жрецом, который разбирается в колдовстве и магии, требующей человеческих жертв.