Василий Седугин - Славянский викинг Рюрик. Кровь героев

Наконец дотянули до того, что пришли с разных сторон разведчики и сообщили, что все дороги к отступлению перекрыты и без боя не вырваться, а если ждать дальше, то будут зажаты в узком пространстве и уничтожены.

На этот раз решали быстро и деловито: собрать все силы в один кулак и ударить в направлении на юго-восток, в сторону племени лютичей, от которых, судя по последним сведениям, вот-вот должна прийти помощь.

Сложнее оказался вопрос с ранеными. Брать с собой не представлялось возможным. За каждыми носилками надо было закреплять по 8 человек, иначе на большое расстояние не донести, но тогда сразу из боевого отряда выбывало до полутора тысяч человек, да и о быстром передвижении, каком-то неожиданном обходе тоже приходилось забыть. Можно оставить в селениях, но никто не мог поручиться, что саксы их попросту не перережут…

Выход нашел Олятка. Его Рерик приглашал на военные совещания, чтобы услышать какое-то неожиданное предложение и чтобы лесной человек указал на какую-то существенную мелочь, которую могли не заметить городские жители. Вот и на этот раз он несколько раз порывался высказаться, привставал на месте, пока Рерик не разрешил:

– Ну, говори, Олятка, поделись тем, что у тебя там накопилось.

– Место у меня есть!

– Какое такое место?

– Куда можно поместить на время пленных. Думаю, вы скоро вернетесь, а пока они будут в целости и сохранности.

– Говори, что за место такое хитрое припас!

– Вы знаете болото к западу от лагеря? Вот там остров большой имеется. Никаких подходов нему нет, будьте уверены.

– Как же ты добираешься? По тропинке заветной? Тогда наверняка ее знает еще кто-нибудь, а это уже опасно.

– И тропинки нет. Средство есть верное добраться туда.

– Какое такое средство? Говори, не темни, старик!

– Волы. Они за милую душу перевезут туда любой груз. Проверено неоднократно, головой отвечаю.

– Ладно, дед. Великую службу сослужил. Мы там срочно землянки соорудим для раненых и все необходимое переправим.

– Землянки не подойдут. Подземные воды близко. Шалаши, а лучше избы придется рубить.

– Срубим избы, сегодня же и начнем!

Вскоре селяне пригнали два десятка волов, их запрягли в телеги, куда погрузили топоры, стамески и другой инструмент, потом волы пошли к острову. С замиранием сердца следил Рерик, как, загребая своими ногами-коротышками болотную жижу, сопя и отфыркиваясь, тащили за собой повозки эти непотопляемые животные. От кочки к островочку и снова к новой кочке брели, а может, плыли эти неторопливые животные, оставляя за собой следы из пузырьков…

За три дня были построены помещения для раненых и лекарей, доставили на остров продовольствие. Как ни уговаривал Рерик, отправилась на остров Ильва.

– Мы вместе работали все эти трудные дни, – сказала она Рерику. – Я руководила лекарями, больные меня знают. Как я могу предать их?

– Но ты княгиня. Остаешься без охраны.

– Я хочу быть как все. Если всем грозит опасность, то почему я должна быть исключением?

– Ты – женщина…

– А сколько женщин рисковали собой в селениях? – не давая закончить начатую фразу, прерывала она его. – Не беспокойся. Все будет хорошо. На острове даже безопаснее, чем в войске. Что будет, когда оно пойдет на прорыв!..

– Там мы будем все вместе…

– И на болоте мы будем вместе.

Наконец, она приблизилась к нему близко-близко и прошептала:

– Пойми, милый, я – саксонка, не у всех ко мне доверие. Я должна доказать, что я такой же борец за нашу землю, как и они! Для меня это очень важно! Очень прошу, пойми меня!

И Рерик сдался. Прощание было коротким. Он прижал ее к себе, поцеловал в щеку, улыбнулся:

– Держись. Скоро свидимся. Ты у меня молодец!

Она села в телегу, волы вошли в болото, и их спины заколыхались среди грязновато-зеленой жижи, медленно удаляясь от берега. Ильва с просветленным лицом кивнула ему головой, а он не отрываясь смотрел ей вслед. «Пожалуй, она права, – думалось ему. – Какое дело саксам до раненых и больных! Скоро начнется такое, что только повертывайся».

На совещании военачальников отряда Рерик говорил:

– За три месяца после захвата Рерика положение резко изменилось в лучшую для нас сторону.

Постоянными нападениями врагу нанесен большой урон, он не досчитывается тысячи воинов. Ему не удалось установить власть над нашими землями. По сути, под его контролем только столица. В то же время за счет притока ополченцев наш отряд увеличился на треть. Дражко нарастил свои силы на четверть. Так что мы можем дать сражение, не дожидаясь помощи от лютичей или поморян.

Рерик оглядел присутствующих. Опытные, закаленные в боях предводители сотен слушали его внимательно и в знак согласия кивали.

– Но для нанесения удара нужно объединиться с Дражко. Как донесла разведка и как сообщают люди из групп самообороны, саксы поняли наш замысел и сосредоточили свои силы на востоке. Пусть ждут. А мы пойдем на юг. Наше преимущество в том, что мы можем ударить в любом месте. На участке прорыва наших сил будет в несколько раз больше, чем у врага. В том же направлении ударит и воевода Дражко.

– Он извещен о наших замыслах?

– Да. Я получил подтверждение, что он выступит в тот же день, что и мы.

Выступили в полночь, на рассвете сблизились с противником. По общему сигналу навалились на него всеми силами. Рубка была беспощадная. Мало кому из саксов удалось скрыться. Путь на юг был свободен. На другой день соединились с войском Дражко.

– Ну, племянничек, ты просто сверх всяких похвал! – обнимая Рерика и похлопывая ладонью его по плечу, растроганно говорил дядя. – Так все умело подготовить и провести! Оба войска были в-кольце, а теперь мы на свободе, да еще вместе!

– Ты тоже, дядя, молодец!

– Ась? Как ты сказал?

– Молодец, говорю! И воины твои на загляденье!

– На загляденье, говоришь?

– Хорошо вооружены, упитанны, настроение, судя по всему, боевое!

– Еще бы! Прямо-таки рвутся в бой!

– Будем готовиться к битве! – решительно заявил Рерик.

Вместе с Улебом они объехали окрестности и выбрали место для предстоящего сражения: пологая возвышенность, очень удобная для размещения войска, можно ее укрепить и отбиваться, изматывая силы противника, а потом ударить во всю мочь.

С правой стороны близко подступал глухой непролазный лес, слева тянулись на сотни шагов луга, которые переходили в болото; это было самое слабое место в обороне, потому что надежно прикрыть его не было сил, а луг был прекрасной площадкой для атаки конницей. Пока стояли, размышляли, подошел Олятка, тут же предложил выход:

– Выроем волчьи ямы. А что?

Подумав, добавил:

– Одну волчью яму. Но длинную, во весь луг.

– Дельно! – подхватил мысль старика Рерик. – Выкопаем ров, закроем его настилом, сверху застелем дерном. Ну, спасибо, Олятка! Чтоб жил ты еще сто лет, нужный нам человек!