Саймон Скэрроу - Легион смертников

Хамед вошел в комнату, одетый в тунику. Он был немного не в себе, будто его только что разбудили. Улыбнулся, увидев Макрона и Катона.

— Чем могу помочь вам, господа?

Катон безразлично поглядел на него, откинувшись на спинку стула.

— Для начала скажи, как твое настоящее имя.

Улыбка Хамеда пропала.

— Простите? Что вы сказали, командир?

— Ты слышал. Я хочу знать твое настоящее имя.

Хамед открыл рот, потом закрыл и беспомощно посмотрел на Макрона.

— Не понимаю, — сказал он.

— Давай попробуем по-другому, — раздраженно фыркнув, сказал Макрон. — Как долго ты знаешь Аякса? Ты присоединился к его бунту на Крите, или он выбрал тебя среди рабов на одном из судов, захваченных им позднее?

Хамед нервно сглотнул.

— Господин, я простой жрец. У меня не меньше причин ненавидеть Аякса, чем у вас. Он перебил моих братьев-жрецов и разграбил наш храм. Я Хамед. Поверьте мне, господин… пожалуйста. Клянусь вам всем святым для меня, я не шпион. Поверьте мне.

Катон холодно улыбнулся:

— Боги свидетели, ты отличный актер. Нет сомнений в том, почему Аякс выбрал тебя для этого дела. Это был правильный выбор. В конце концов, ты спас его из храма, а потом и из усыпальницы. И именно ты столкнул легата в яму.

— Нет! — воскликнул Хамед, тряся головой. — Я не делал этого. Это был несчастный случай. Центурион, вы там были. Вы же видели, как он падал.

— Я видел, как он падал, — спокойно согласился Макрон. — Но его могли и толкнуть.

Хамед в ужасе поглядел на него.

— Вы думаете, я это сделал?

— Я… я не знаю, — ответил Макрон, медленно качая головой. — Вот дерьмо, я действительно не знаю этого.

— Зато я знаю, — сказал Катон. — Доказательств вины этого человека вполне достаточно. После бегства Аякса из храма мы поняли, что кто-то в нашей армии ему помогает. Его бегство из усыпальницы подтвердило мои подозрения. Вот и наш шпион. — Катон помолчал. — А для шпиона есть лишь одно наказание.

Глаза Хамеда расширились от ужаса.

— Это все неправда! Я невиновен. Клянусь в этом всеми богами!

— Уведи его, — сказал Катон оптиону, не обращая внимания на крики Хамеда.

— Что мы с ним сделаем? — спросил Макрон.

— Распнем завтра на рассвете, а потом пошлем его голову врагам. Если Аяксу удалось вернуться к принцу Талмису, это даст ему понять, какая судьба ждет его и его людей.

Шагнув вперед, оптион схватил Хамеда за руку.

— Пошли, парень, — сказал он.

Жрец не двинулся с места, и оптион рывком развернул его и потащил в дверь, а потом по коридору.

— Вы делаете ошибку! — взвыл Хамед. — Я не шпион! Я невиновен!

Макрон и Катон услышали шаркание, когда оптион потащил Хамеда дальше. Потом раздался крик: «Ай, ублюдок! Стоять!»

Макрон вскочил на ноги и выбежал за дверь. Хамед стремглав бежал по колоннаде. Оптион упал на пол, но уже подымался, вынимая кинжал. Умелой рукой крутанул его, перехватывая за лезвие, прицелился, отвел руку и изо всех сил бросил вслед бегущему. Макрон увидел, как кинжал крутится в воздухе. Он попал Хамеду в спину, чуть ниже шеи. У того тут же подогнулись ноги, и он упал, покатившись, как брошенная ребенком кукла. И остался лежать неподвижно.

— Что случилось? — спросил Катон, выбегая следом за Макроном. — О-о…

Оптион, не торопясь, подбежал к телу и наклонился над ним. Потом поставил калигу на голову Хамеда и вытащил кинжал. Поглядел на двоих офицеров.

— Готов, господа офицеры, — сказал он.

Катон кивнул. Макрон прокашлялся.

— Думаю, эта смерть лучше той, которую он заслужил, — тихо сказал он. — Нам повезло, командир. Если бы вы не раскрыли его сейчас, неизвестно, сколько еще вреда он принес бы нам. — Макрон нахмурился. — Я бы никогда его не заподозрил… никогда.

Катон дождался, когда офицеры усядутся на скамьи во внутреннем дворе резиденции жрецов. Макрон стоял справа от него, близко, выпрямившись и расставив ноги, устойчиво и крепко, как бык. Офицеры выжидающе поглядели на Катона, и он встал, прокашлявшись.

— Исполняющий обязанности легата Аврелий умер от ран вскоре после полудня. Я принял командование несколько раньше, в силу его недееспособности, согласно заключению главного хирурга легиона. Однако теперь все это — вопросы теории. В качестве нового командира армии я уже отдал приказы относительно хода боевых действий против нубийцев. Никакого раздела армии не будет. Все силы будут собраны здесь, в Диосполисе, и армия выступит в поход и даст решительный бой врагу при первой возможности. — Катон оглядел офицеров. — Вопросы, господа офицеры?

Краткость его речи застала врасплох большинство командиров. Спустя мгновение один из старших по возрасту центурионов, Эшер, прихвостень покойного Аврелия, встал на ноги. Он холодно поглядел на Катона, а затем неискренне улыбнулся.

— Командир, думаю, выражу общее мнение, если скажу, что нас потрясла весть о смерти легата. Это тяжелый удар после гибели легата Кандида, в придачу к раскрытию шпиона, которого вы так неосмотрительно привели к нам.

Катон постарался не выказать удивления и раздражения по поводу того, что слух о предательстве Хамеда уже разошелся по всему легиону. Офицер продолжил говорить.

— Трудно порицать тех, кто может подумать, что «Шакалы» прокляты. Оба прежних командира были людьми исключительного воинского опыта. Оба хорошо знали легион и его солдат. Таким образом, командир, вы поймете меня, если я скажу, что в интересах легиона, армии и Рима отправить запрос губернатору в Александрию, чтобы он назначил нового легата на постоянной основе. Это ни в коем случае не вопрос сомнений в вашей компетентности, командир. Скорее беспокойство о боевом духе солдат. Они бы предпочли, чтобы ими командовал человек подобающего возраста и опыта.

Закончив, центурион сел.

— Благодарю тебя, — сказал Катон. — Кто-нибудь еще хочет высказаться?

Он огляделся, но офицеры молчали, ожидая, что он ответит на слова центуриона. Катон кивнул.

— Что ж, хорошо. Я выслушал твои замечания. А теперь слушайте, что скажу я. — Катон оглядел помещение. — Никакого запроса не будет. Нет времени обсуждать этот вопрос с губернатором. Я принял командование легионом на законном основании и не потерплю сомнений в моем праве им командовать. Ситуация слишком серьезная, господа офицеры, чтобы играть в игрушки. Провинция перед лицом огромной опасности. Мы должны устранить угрозу быстро и решительно. Протестуйте, сколько вам вздумается, когда разгромим нубийцев.

Центурион снова встал.

— Командир, можно спросить, что не так с прежним планом? Легат Аврелий…