Саймон Скэрроу - Гладиатор по крови

И вдруг мятежники, державшиеся слева от колонны, отвернулись от приближавшихся повозок и уставились на ведущую в Маталу дорогу. Мгновение спустя некоторые из них начали пятиться, а потом, побросав наземь свое оружие, первые из них бросились наутек через поле к ближайшей масличной роще. Паника молниеносно охватила всю толпу, и еще до того, как римляне добрались до баррикады, возле нее не осталось ни одного раба.

— Владыки Тартара, что там еще?

Фургоны остановились, и Макрон повернулся к дороге. Как только грохот колес и скрипучий солдатский шаг утихли, он уловил новый звук — далекий гром конской поступи, приближавшейся по дороге. Из-за поворота дороги показались погонявшие лошадей первые всадники в красных туниках и галльских шлемах. В руках их были копья, щиты заброшены за спину. Возглавлял направлявшийся к перекрестку отряд воин в пластинчатом доспехе… На голове его красовался шлем центуриона, султан которого развевал ветер.

— Наши! — просиял Макрон. — Наши!!!

Рассыпалась и вторая, гнавшаяся за фургонами, банда рабов. Лишь их предводитель и его спутники оставались на месте. Увидев приближающихся всадников, главарь восставших коротко глянул на фургоны. Соприкоснувшись взглядом с Макроном, он с насмешкой отсалютовал гладиаторским мечом, а затем присоединился к остальным рабам, улепетывавшим к сулящей спасение оливковой роще.

Макрон вновь повернулся к приближавшимся всадникам, перешедшим с галопа на рысь и приблизившимся к баррикаде. Предводитель всадников осадил коня и аккуратно объехал край препятствия, приблизившись к фургонам.

— Центурион Макрон, — послышался знакомый голос. — Какого рожна ты тут делаешь?

— А, это ты, Катон! — рассмеялся Макрон. — Слава богам! А ты-то за каким хреном сюда пожаловал?

— Семпроний послал меня за тобой и Юлией, — пояснил Катон и, спрыгнув с коня, скривился, наступив на раненую ногу. Неловко ступая, он подошел к другу и пожал руку Макрона. — Мы нужны ему в Гортине.

Заметив его хромоту, ветеран кивнул:

— Что это там у тебя, парень?

— Один ублюдок пырнул в бедро, но жить буду.

Глянув через плечо Макрона на фургоны, Катон заметил раненых среди людей и животных.

— Я заметил рабов с дороги. Похоже, что они путались у тебя под ногами.

— Не то слово, — отозвался Макрон. — Просто сами бросались на мечи. Вот уж не думал, что рабы способны так упорно сражаться. Кстати, Гортина находится с той стороны от нас. А ты приехал из Маталы.

Катон кивнул:

— Я сначала побывал там. Центурион Портиллус сообщил мне о том, куда ты направился. Мы с сенатором проезжали здесь несколько дней назад и видели взбунтовавшихся рабов. Вот я и подумал, что лучше лично убедиться, что с тобой все в порядке.

— Ну, что ж, теперь все в порядке. — Макрон указал на турму [25] Турма — подразделение конницы в римской армии, порядка 30 человек. всадников-эквитов, [26] Эквиты — то же, что всадники, привилегированное сословие в Риме. оставшуюся по ту сторону завала. — А эти откуда?

— Четвертая Батавская ала, [27] Ала (крыло) — римская конница, причисленная к легионам; состояла из десяти турм по 30 всадников. При императорах так назывались отдельные конные полки в 500–1000 всадников, возглавлявшиеся местными вождями и называвшиеся, в зависимости от состава, алой батавской, маврской и так далее. расквартированная возле Гортины. Во время землетрясения они потеряли половину коней и больше сотни людей. Учитывая все опасности на дороге, сенатор предоставил нам эскорт.

— Опасности? Так, значит, рабы разгулялись не только здесь?

— Нет. — Катон понизил голос. — Рабы взбунтовались вдоль всего южного берега острова. В основном в крупных поместьях, но среди них есть беглые и из городов. Следовало ожидать, что они постараются воспользоваться ситуацией. Нам сообщили о нескольких нападениях бунтовщиков на фермы и мелкие поселения. Они даже напали на отряд, который Семпроний выслал для охраны поместий на дороге из Гортины.

Катон кивнул в сторону остановившейся позади Макрона колонны:

— Но это? Тебе следовало взять с собой целую сотню.

Он посмотрел в сторону деревьев, среди которых засели рабы. Горстка их маячила на опушке, с опаской наблюдая за римлянами.

— Они наглеют. Нам следует как можно скорее вывести твою колонну на дорогу в Маталу.

Несколько батавов преградили путь возможному нападению из оливковой рощи, в то время как остальные спешились, чтобы помочь людям Макрона расчистить дорогу. И в скором времени колонна уже громыхала по дороге в Маталу, а батавы ехали в две цепочки по обеим сторонам повозок, чтобы отразить любую возможную атаку. Отдав коня на попечение одного из своих людей, Катон шел рядом с Макроном.

— А как обстоят дела в Гортине? — спросил последний.

— Неважно. Город не настолько разрушен, как Матала, но почти все старшие чиновники и офицеры погибли или получили ранения из-за обрушения крыши в доме правителя.

— Правитель еще жив?

Катон покачал головой:

— Умер через несколько часов после нашего прибытия. Но, может, лучше было бы, если бы он погиб на месте.

— Как так?

— Бедняга сильно страдал, но главная беда в том, что он передал власть одному из своих людей — Глабию.

— Догадываюсь… Глабий наслаждается властью и не намеревается уступать ее Семпронию.

Катон сухо улыбнулся:

— Именно. А поскольку он окружил себя друзьями и целым войском телохранителей, то может диктовать свои условия. Поэтому сенатору пришлось пойти на компромисс. Теперь он делит власть с Глабием, который правит в Гортине, в то время как Семпроний распоряжается в остальной части провинции.

— Вот здорово, — нахмурился Макрон. — Этого нам не хватало. Междоусобной войны за власть между двумя политиками на развалинах мира.

— Правильно. Но все это ненадолго, — продолжил Катон. — Семпроний разослал послания во все находящиеся на острове когорты и гарнизоны, где описал ситуацию в Гортине и сообщил, что принял на себя временное командование всеми войсками. Как только они окажутся на нашей стороне, у Глабия не будет оснований упираться. Тогда мы сможем справиться с рабами и восстановить порядок.

— Легче сказать, чем сделать. Если остальные рабы будут вести себя так же, как эта вот банда, тогда нас ждут тяжелые времена, Катон. Поверь мне. Если их правильно вооружить и обучить, эти бунтовщики превратятся в крепкий орешек.

— Семпроний сомневается в этом, — ответил Катон. — По его мнению, их можно не опасаться до тех пор, пока среди них не появится вожак.