Юрий Никитин - О доблестном рыцаре Гае Гисборне

Сегодня днем солнце сумело прорваться сквозь тучи и светило весь вечер, потому намного позже пламя в ночи показалось Гаю отголоском заката.

Он некоторое время смотрел тупо, просто любуясь кроваво-красным заревом, потом в страхе сообразил, что зашедшее солнце ни при чем, поспешно выскочил во двор.

— Коня! Быстрее!

Беннет выбежал за ним следом, посмотрел, куда и Гай, ахнул.

— Это же Ягодное!.. Такая богатая деревня, у меня там есть одна с вот такими…

— Где Аустин?

— Еще не вернулся из округа айлайцев, — ответил Беннет. — Я с вами. Вдруг чего…

— Тогда не отставай! — крикнул Гай.

Конь смиренно принял его тяжесть, на воротах увидели и поспешно бросились отворять.

Гай успел увидеть, как выскочил заспанный Дарси и, ухватив неоседланного коня, вскочил ему на спину и ринулся вдогонку.

Они выметнулись из замка во весь опор, в ночи даже стук копыт кажется призрачным, небо черное, как и земля, только полоса протоптанной дороги смутно белеет во тьме.

Когда они домчались до полыхающей деревни, донесся треск горящих бревен и отчаянные крики, плач, в страшном зареве пожара мечутся темные фигуры.

Конь захрипел и шарахнулся от распростертого посреди дороги вниз лицом человека. Беннет проехал вперед и крутил головой по сторонам.

Гай бросил Дарси:

— Взгляни, что с ним?

Конь осторожно переступил, Гай выехал вперед, обойдя Беннета, и остановил коня между домами. Чувство острой опасности стиснуло грудь. Что-то неправильно, так не должно быть…

— Эй! — крикнул он одному из пробегающих мужчин. — Гасить нужно вот с того дома! Чего мечетесь?

Мужик остановился, будто ударился о стену, взглянул очумело.

— Гасить?

— Да! — крикнул Гай зло. — Гасить!.. Или хочешь, чтобы все дома сгорели?

Мужик огляделся.

— Н-нет… Но сперва посмотрю, где жена и дети…

Что за идиот, мелькнула злая мысль. Жена и дети должны быть при тебе, если только не спал у другой женщины…

Сзади прокричал Дарси:

— Ваша милость, он убит!.. И тут еще двое…

Гай соскочил на землю и ринулся к колодцу. Подбежал Беннет, принял ведро с водой, ринулся к дому, где только-только начала заниматься крыша, выплеснул с размаху и прибежал снова. В зареве пожара Гай рассмотрел еще две распростертые фигуры, теперь уже видно, что под ними расплываются лужи крови.

— Кто-то напал, — прокричал Беннет, — не сами ж…

Подбежала рослая женщина с испачканным копотью лицом и встала между Гаем и Беннетом. Потом из темноты выбежали двое мужчин, чуть позже примчался еще один, уже с ведром, дело пошло быстрее.

Дарси и еще несколько человек принялись растаскивать сарай между домами, откуда пожар мог перекинуться на другие строения, слышался лишь треск огня, стук топоров и тяжелые удары падающих о землю бревен.

Гай крикнул одному из мужиков:

— Что случилось?.. Разбойники?

Тот прокричал:

— Ваша милость… началось!

В голосе прозвучало такое мрачное торжество висельника, что Гая осыпало морозом.

— Что началось?

— Терпение урвалось! — крикнул мужик. — Народ озверел от поборов… уже пять деревень взялись за топоры! И, говорят, лорды тоже за нас. Пошли вроде бы в сторону Лондона.

— А вы при чем?

— Нас по дороге зацепили, — пояснил мужик. — Когда люди звереют, уже не видят разницы, кого бить и грабить…

Пожар постепенно загасили, хотя три дома и десяток сараев сгорели дотла, но остальные спасли. Дарси сновал везде, как шершень, разузнал, что разбойников было два десятка, сейчас они ушли вон туда в лес, увели трех молодых женщин, забрали всю еду, намереваются соединиться с отрядами знаменитого Кнуда Железнорукого.

Оба смотрели на Гая в ожидании решений, он поколебался, посмотрел на их ждущие лица и покачал головой.

— Нет. За подмогой посылать поздно. Впрочем, одного из крестьян можно отрядить в замок. Пусть там все садятся на коней и едут сюда.

— В село?

— Да.

— Значит, — воскликнул Дарси воспламененно, — нападем?

— Угадал, — ответил Гай сумрачно, — прямо сейчас. Давайте оба на коней! Молодцы, с оружием спать ложитесь…

Один из крестьян понесся в замок поднимать отряд, еще один рвался показать шерифу, какой дорогой отправились разбойники в лес и увели женщин.

Лошаденка у него мелкая, но резвая, бежала до самого леса, а там крестьянин вытянул руку, указывая на часть леса, где дубровник неспешно переходит в березняк, а дальше то ли непролазная чаща клена, то ли так тесно сомкнули ряды лиственницы.

— Ваша милость, — прошептал он, — это вот там! Дальше, знаю, хорошая такая поляна с ручьем. Там лучшее место, чтобы остановиться и глумиться над нашими женщинами! И делить добычу. Там еще дуб такой могучий, его зовут дубом самого Одина…

Гай сказал так же тихо:

— Хорошо, оставайся здесь. Или дуй в деревню. Беннет, Дарси!

— Здесь, ваша милость.

— Приготовьте стрелы. За мечи хватайтесь не раньше, чем на вас бросятся.

— Выполним, ваша милость, — ответил Беннет, взглянув с осторожностью. — А их в самом деле там два десятка?

Гай буркнул:

— Но и не сотня же? Обычно в шайке три-пять человек. От силы — семеро.

— Но тот мужик говорил насчет двух десятков!

Гай отмахнулся.

— В темноте всегда все страшнее.

— Пусть семеро, — проговорил Беннет. — Двоих мы с Дарси уберем сразу, он уже птицу бьет на лету… Ну, а потом как получится и как повезет…

— Вот и хорошо, — сказал Гай нетерпеливо. — Это не взятие Акры или Иерусалима, чтобы вот так все до последнего шажка! Навалимся и просто всех без всякого там. Что тут сложного?

Беннет ответил со вздохом:

— Вам виднее, ваша милость.

Дальше они пробирались молча, коней оставили на опушке. Беннет с Дарси остановились, только чтобы натянуть тетивы на луки, а затем пошли за Гаем следом, наложив стрелы и цепко держа в пальцах оперенные кончики стрел.

Деревья то сдвигались так, что не протиснуться, то чуть расступались, но между ними оказывались зависшие трухлявые стволы, только тронь, рухнет и придавит. Ветер носится по верхушкам, а здесь ветра не бывает. Ноги то и дело проваливаются в норы зверей, иногда слышится рассерженный писк. Однажды что-то злое вцепилось Гаю в носок сапога, но когда он поднял ногу, на сапоге остались только следы острых зубов.

Все трое вспотели, за шиворот сыплется древесная труха, сосновые иголки, падают мелкие жучки и отчаянно скребутся, пытаясь выкопаться на свободу.

Гай уже начал сомневаться, не обманул ли мужичок, когда настороженные уши поймали далекий смех, а через минуту и пьяно-веселые голоса.

Он удвоил осторожность, Беннет и Дарси начали расходиться в стороны, а он обнажил меч и начал всматриваться в появившийся между деревьями просвет.

Поляна широка, посредине чудовищно толстый дуб. Настолько могучий, будто его и в самом деле посадил Один: толстые, как ляжка коня, нижние ветви простерты горизонтально, а веточки на кончиках даже опускаются к земле.