Маргарита Свидерская - Радуга Над Теокалли

Заставить Шочи сидеть в своих покоях, когда она знала, что Амантлан в городе и рядом нет его жены, не смог бы и сам тлатоани. Поэтому, тщательно подобрав одежду, уложив и украсив волосы благоухающими цветами, женщина под покровом ночи направилась к нему.

Каково же было разочарование, что труд рабынь пропал даром, и любимый мужчина не смог оценить ее красоту по достоинству. Она, очевидно, плохо понимала, что значит, тяжело ранен. Ее напугал вид мечущегося в горячке Амантлана, который абсолютно никого не узнавал. Ухаживала за ним почтенная Шочи, которая к визиту сестры тлатоани отнеслась почтительно, но с неодобрением, немедленно высказав это в слух:

— Напрасно вы беспокоились, госпожа Шочи, скоро прибудет его жена, а пока за ним есть, кому ходить… — но Шочи, с мольбой в глазах, забрала у старой женщины миску с водой и тряпицу. Она присела на край постели, чтобы вместо его матери обтирать больного, у которого не спадал жар.

Так она провела всю ночь, терпеливо давая Амантлану настои из трав и обтирая прохладной водой. Ишто только дивилась, с какой любовью ухаживает эта знатная девушка за её сыном. А любовь внплескивалась наружу из глаз, обращенных на больного, чувствовалась в каждом движении рук.

— Ну же, приди в себя, мой Храбрый Ягуар! — шептала она, наклоняясь к нему, и касаясь его губ, когда Ишто уходила менять воду. Но Амантлан произносил что-то непонятное и бессвязное и не открывал глаза. Под утро Ишто посмотрела на гостью сурово и, придав голосу строгость — кому нужны неприятности с семьей правителя — вишь, как далеко дело зашло, сказала:

— Всё, госпожа, уже утро, а если вас хватятся во дворце или кто заметит у нашего дома? Ступайте домой!

— Мне все равно, что скажут или подумают, не прогоняйте меня, почтенная Ишто! — крепко схватила Шочи за руки мать Амантлана и с надеждой заглянула ей в глаза, понимая о невозможности своей просьбы. Ишто еще больше нахмурила брови и потянула, сохраняя почтение, девушку к выходу, где мирно посапывала рабыня, которая ту сопровождала. Ишто растолкала рабыню, выпроводив обоих. Перед этим ей пришлось снова услышать мольбы Шочи:

— Позвольте мне приходить к вашему сыну, почтенная Ишто, у вашей невестки маленький ребенок, когда ей смотреть за больным мужем… Позвольте это делать мне, я умоляю вас!

«Ну, что ты будешь делать, с этой сумашедшей девицей?! ' — вздохнула почтенная Ишто, уворачиваясь изо всех сил от ответа, бурча себе под нос о возможных проблемах, за которые тут же ухватилась Шочи:

— Ох, что вы, никаких проблем не будет, я ручаюсь вам, никто не будет ничего знать! Я приду сегодня поздно вечером… — быстро добавила девушка и, боясь услышать снова отказ, шустро скрылась за углом. Ишто подняла руки к небу:

— Наша Змеиная мать, как ты можешь такое допускать!

И покачав сокрушенно головой, направилась к раненому сыну.

Она никак не могла понять, почему не приехала невестка, но нашла ей оправдание — маленький ребенок требовал большого внимания. Но, а если её сын отойдет в мир духов, он что, так и не увидет своего сына? И неужели Иш-Чель не соскучилась по мужу и не желает его видеть: «Очевидно, мне не понять этих молодых» — махнула женщина обреченно. В создавшейся ситуации почтенную Ишто смущало не то, что к ее сыну, приходит молодая девушка, пугало старушку положение, которое эта девушка занимала.

«Может быть, Амантлан действительно возьмет ее второй женой, если она так хочет…»- предполагала хороший конец этим визитам женщина, но тут же себя поправляла: «Как же можно! Она сестра тлатоани, ее мужем должен стать какой-нибудь правитель, куда моему сыну! А может быть и получится?! Как знать?» И почтенная Ишто перестала мучиться сомнениями. Теперь каждый приход Шочи она воспринимала, как должное и посматривала на девушку с интересом, прикидывая, какой она будет женой её сыну.

Шочи, получив немое согласие со стороны матери Амантлана, воспряла духом, получив женщину в союзницы. Она приносила с собою разные травы, во дворце расспрашивала у опытных женщин, как и в каком составе их нужно давать раненому. Каждая ночь для неё была счастливой возможностью быть рядом, ухаживать и заботиться о мужчине, которого она хотела вернуть. Она с такой любовью пожирала взглядом, горевшее в горячке, тело Амантлана, что Ишто испуганно отворачивалась и уходила к себе.

Иш-Чель не приезжала. Шочи наслаждалась, и все больше уверовала в свои чары, подкрепленные силой оленьей богини.

Амантлан пришел в себя на шестой день рано утром, когда Шочи уже собралась уходить. Едва завидя женский силуэт, он тихо позвал:

— Иш-Чель?..

К нему склонилось знакомое лицо, но это была не жена.

— Что ты здесьделаешь? — делая ударение на «ты», произнес раненый, пытаясь подняться на локте и моощась от боли и слабости.

— Я ухаживаю эа тобой, милый, — ласково прошептала Шочи, приникая к нему всем телом.

— В моем доме все вымерли, и этого некому больше делать?

— Мой Храбрый Ягуар, разве я могу это доверить кому-то?

— Эти кто-то: моя мать и жена, где они? — Амантлан еще до ранения не получал сведений о своей семье и ему подумалось, что с ними что-то случилось. Неужели с Иш-Чель?!

— Не нужно так волноваться, все живы и здоровы! — Шочи ласково положила ему свои руки на плечи и мягко заставила снова лечь.

— Тогда почему ты здесь?

— А ты этому не рад?

— Я еще раз должен повторить свой вопрос?! — брови Амантлана грозно сошлись на переносице, таким его Шочи еще не знала. Не показывая, что начинает нервничать — разговор не получался таким, как она его задумала. Девушка напустила на себя скромность, ей не свойственную, и пролепетала:

— Твоя мать утомилась и прилегла, а жена занята собой и ребенком, она не пожелала даже приехать и ухаживать за тобой!

— Как я понял, ты решила занять её место?! — насмешливо скривился Амантлан. Шочи еще больше напустила на себя скромность. Это рассмешила мужчину, который достаточно хорошо её знал:

— Уходи, мы с тобой решили все еще год назад… Нам не о чем говорить!

— Нет, Амантлан, я ухаживала за тобой, а не она… Ты ей не нужен, а я схожу с ума без тебя. Кого же ты гонишь?!

— Шочи, спасибо за заботу, но мне ничего от тебя не нужно. Тлатоани знает о том, что ты в моем доме? — уже по одному виду испуганных глаз Шочи, Амантлан понял, что тлатоани не знает о тайных приходах своей сестры. «Как же мне это надоело… ' — подумалось ему. Он понял, что Шочи снова добивается кратких встречь в своем саду, а он так устал от этих тайн, больше всего хотелось просто отдохнуть от всех…

— Нет, — честно призналась девушка, но с надеждой и мольбой обратила к нему свои красивые глаза, немного влажные от готовых сорваться слез:

— Амантлан, я не могу без тебя, я сама поговорю с братом, и он позволит мне стать твоей женой. Я сделаю так, что он окажет тебе честь, а не ты. Ты ни о чем не будешь просить, клянусь тебе нашей любовью.