Елена Первушина - Фавориты императорского двора. От Василия Голицына до Матильды Кшесинской

Не больше симпатизировали Анне Иоанновне и Бирону и советские историки. Да и некоторые современные учебники почти слово в слово повторяют характеристику Пушкарева.

Меж тем другие историки считают, что картина была немного сложнее.

Среди немцев, «захвативших власть», при Анне оставались и «птенцы гнезда Петрова». Великий реформатор любил немцев только немногим меньше, чем голландцев, и высоко ценил их деловые качества, а его, кажется, никто не упрекал в недостатке патриотизма. И оба «петровских немца», Миних и Остерман, вовсе не были «лишними людьми», бесполезными для России.

Якоб Бурхард Миних

Якоб Бурхард Миних — сын инженера, смотрителя плотин в герцогстве Ольденбургском, получившего за свою службу дворянство от датского короля. Бурхард Кристоф, желая продолжить дело отца, обучался математике, фортификации и иностранным языкам. Затем, в возрасте 18 лет, поступил в гессен-дармштадтскую армию, участвовал в боях, но уже через год получил место главного инженера Ост-Фрисландского княжества. Однако вскоре снова вернулся в действующую армию, был ранен, попал в плен, возвратился на родину, где принимал участие в строительстве гидротехнических сооружений в ландграфстве Гессенском. Через несколько лет он снова идет на войну, на этот раз в польско-саксонскую армию, но, не поладив с начальством, решает поискать себе другое место. В 1710 году 27-летний Миних присылает Петру I свой трактат о фортификации, и в 1721 году Петр приглашает его приехать в новую столицу.

Здесь Миних выдерживает императорский экзамен (ему поручили начертить план укрепления Кронштадта). Петр I остался доволен знаниями и сноровкой своего нового подчиненного. Согласно воспоминаниям «государева токаря» Андрея Нартова, Петр при виде чертежа Миниха воскликнул: «Спасибо Долгорукову! Он доставил мне сего искусного инженера и генерала. Когда саксонцы и поляки не умели его в службе своей держать, так я покажу им, что я умею достойных и знающих генералов награждать».

Миних принимается за работу. Он руководит строительством Ладожского канала — проектом, которому Петр придавал большое значение. Канал, соединяющий истоки Невы с устьем Волхова в обход бурного и непредсказуемого Ладожского озера должен был обеспечить безопасность судам, доставляющим на берега Невы строительные материалы и многие товары. Петровский указ о строительстве канала гласил: «Оную работу яко наиглавнейшую нужно посчитать…». На открытии строительства канала 22 марта 1719 года Петр собственноручно нагрузил и отвез первую тачку земли. Однако до приезда в Россию Миниха работы на канале продвигались крайне медленно, там процветали некомпетентность и казнокрадство. Лишь назначение руководителем решительного, знающего и амбициозного инженера-специалиста значительно улучшило положение дел.

Андрей Нартов рассказывает, что, осматривая постройку Ладожского канала, Петр I говорил: «Невою видели из Европы ходящие суда, а Волгою нашею, — указав на канал, — увидят в Петербурге торгующих азиатцев». По замыслу Петра, канал должен был стать частью нового пути «из варяг в греки», точнее, из Европы в Азию: из Финского залива в Неву, оттуда через канал в Волхов, затем в озеро Ильмень, в реку Мсту, из Мсты в Тверцу, из Тверцы в Волгу, а оттуда в Каспийское море. Петр не дожил до окончания строительства, но Миних закончил работы при императрице Анне Иоанновне, и Ладожский канал до сих пор открыт для судоходства.

После смерти Петра Миних стал своим человеком при Дворе Анны Иоанновны, что принесло ему новые назначения — член Кабинета министров, генерал-полицмейстер и президент военной коллегии, позже — основатель и шеф Кадетского шляхетского корпуса, лучшего военного заведения в России XVIII века. Благодаря его инициативе в состав русской армии включена тяжелая конница (кирасиры). Он командовал русскими войсками во время Русско-турецкой войны (1736–1739 гг.). Правда, о его полководческих способностях современники отзывались как о весьма скромных. Говорили, что он часто проявлял личную храбрость, но не жалел солдат, что часто приводило к неоправданным потерям.

Граф Генрих Иоганн Фридрих Остерман, носивший в России имя Андрей Иванович — выдающийся дипломат петровского времени и в 1721 году добился, вместе с Брюсом, заключения Ништадтского мира, за что его возвели в баронское достоинство. Ему же принадлежит и заключение в 1723 году выгодного для России торгового договора с Персией, доставившего ему звание вице-президента Коллегии иностранных дел. В 1726 году стал инициатором заключения союза с Австрией. Он — постоянный советник Петра I и в делах внутреннего управления, по его указаниям составлен «Табель о рангах», преобразована Коллегия иностранных дел и сделано много других нововведений.

Андрей Иванович Остерман

При Анне Иоанновне Остерман создал и возглавил Кабинет министров, провел сокращение дворянской службы, уменьшение податей, принял меры к развитию торговли, промышленности и грамотности, улучшению судебной и финансовой частей и многое другое. Им же заключены торговые договоры с Англией и Голландией, принято решение о строительстве порта и верфи для военного кораблестроения в Архангельске, на Соломбале, и заключен Белградский мир в войне с Турцией.

А в общем и целом современные историки считают, что немцев в России при Анне Иоанновне было не так уж много. Не больше, чем при других императорах династии Романовых. В 1740 году, когда проводилась перепись служащих государственных учреждений, из 215 человек — 28 записаны как немцы-лютеране. Вот тебе и «сор из дырявого мешка». Чуть больше их было в армии, особенно в артиллерии и инженерных войсках, но так тоже повелось с петровских времен, а еще голландцы, шотландцы, французы-гугеноты, но никого почему-то не смущало их «засилье». Причем по инициативе Миниха «иностранным специалистам» стали платить столько же, сколько и русским, а не больше, как это было во времена Петра. Вероятно, Миних считал, что немцы в России уже не несут функции «культуртрегеров», а превратились в простую «наемную силу».

Свою деятельность Анна, как и любой монарх, чье восхождение на трон проходит не совсем гладко, начала с того, что наградила верных ей людей и покарала неверных. Тогда-то и пострадали Долгоруковы, прочившие на престол невесту Петра II — Екатерину Долгорукову, и члены Тайного совета князья Голицыны. Что же касается Артемия Петровича Волынского, служившего у Анны Иоанновны «камер-секретарем» и казненного через два года, то его осудили по доносу Остермана и Бирона не только за «бунтовские речи», но и за… избиение поэта Тредиаковского — это далеко не первое рукоприкладство Волынского. Будучи губернатором в Казани, он избил кнутом гвардейского офицера, князя Мещерского, и посадил его голым на лед; затравил некоего купца собаками, связав его и обвязав кусками мяса. Судебные иски против него начинались, но потом как-то «сами собой» заглохли.