Константин Малофеев - Империя. Книга 1

После трех веков полной свободы Ханаан сталкивается с необходимостью выстраивать долгосрочные отношения с Империей. Адаптация к новым условиям удалась не всем – часть ханаанейцев эмигрировала в заморские колонии. Ханаанские города за счет колонизации Средиземноморья стремятся получить пространство, свободное от контроля со стороны Империи. Ханаан бежит от Империи, максимально увеличивая разделяющую их дистанцию. Историк Ю. Циркин пишет: «На время, предшествующее ассирийскому завоеванию, и на период ассирийского господства приходится второй этап финикийской колонизации… второй этап финикийской колонизации коснулся только Тира… ко времени крушения Ассирии и восстановления своей независимости Тир продолжал быть сувереном морской и колониальной державы, раскинувшейся вплоть до Атлантического океана… Каков же был характер финикийской колонизации на ее втором этапе?.. Центральная часть Северной Африки была объектом финикийского внимания уже в конце II тысячелетия до Р.Х., когда там была основана Утика. На втором этапе колонизации этот район становится зоной интенсивной финикийской экспансии… в этом районе Африки был основан и Карфаген» [74] Циркин Ю. Б. От Ханаана до Карфагена / Ю. Б. Циркин. – Москва: Аст: Астрель, 2001. – 528 с. – (Классическая мысль). .

Другим направлением колонизационных потоков стал Пиренейский полуостров, особенно его южная часть, территория современной Испании и Португалии. Ханаанейцы селились и за Гибралтарским проливом, включая земли, на которых сейчас расположен Лиссабон. Однако там их стесняло сильное государство Тартесс. Поэтому в кульминационный период второй финикийской колонизации (конец IX–VII столетия до Р.Х.) ханаанские колонии, или фактории, появляются в большом количестве именно на юге и юго-востоке полуострова. Особенно крупной и знаменитой стала ханаанская колония Гадес (современный испанский город Кадис).

Колонизация мощно стимулировала одну, специфическую сферу ханаанской цивилизации, а именно международную работорговлю. Рабство появилось за тысячу лет до того, как ханаанейцы построили свою колониальную сеть. Но именно они получили дурную славу как работорговцы и охотники за живым товаром. И. Шифман пишет: «Финикияне в больших масштабах вели в Греции торговлю рабами. Так, свинопас Эвмей был похищен финикиянами на родине и продан в рабство в Греции. Одиссей рассказывает о том, как коварный финикиянин замыслил продать в рабство доверившегося ему эллина. Сюжет о похищении финикиянами свободных греков и негреков был широко распространен в греческой, да и не только в греческой традиции. Отметим, в частности, рассказ Геродота о похищении финикиянами из Аргоса Ио, дочери Инаха, восходящий, по указанию историка, к персидским источникам» [75] Шифман И. Ш. Карфаген / И. Ш. Шифман. – Санкт-Петербург: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. – 518 с. .

Древний мир знал разные способы обращения в рабство. Свободный человек мог стать рабом, если попадал в плен на поле боя или становился частью военной добычи, захваченной армией удачливого завоевателя. Другой источник рабства – неисполнение долговых обязательств. Но ханаанейцы практиковали нечто беззаконное даже в тогдашних условиях: они похищали свободных людей, чтобы впоследствии продавать их как рабов. Безраздельное доминирование на море предоставляло им для этого большие возможности.

На суше же полностью господствовала Ассирия, что создавало для Ханаана множество проблем. У ассирийцев, в отличие от Империи Вавилона или III династии Ура, была прекрасно развита торговля. Их столица Ашшур выросла на пересечении торговых путей, пролегавших через реку Тигр между Западом и Востоком тогдашней ойкумены. В Малой Азии торговые колонии ассирийских купцов известны с начала III тысячелетия до Р.Х. Поэтому владыки Ашшура не ограничились наложением на ханаанские города обычной дани. Они впервые в истории ограничили коммерческую деятельность Ханаана, нанеся ему таким образом удар в самое сердце. Тиру, крупнейшему торгово-финансовому центру Ханаана, было запрещено торговать с Египтом и даже с соседней Палестиной. В этих условиях ханаанейцы были вынуждены активизировать торговлю с западным Средиземноморьем.

Между походами ассирийских царей в Ханаан и колонизационной активностью Тира наблюдается прямая зависимость. Так, после похода ассирийского царя Ашшурнацирапала II (IX в. до Р.Х.), тирский царь Итобаал основал крупные колонии: Ботрис в самой Финикии и Аузу в Африке. Принципиальное нежелание ханаанских олигархов жить в Империи заставляло их покидать родной город и отплывать за море, подальше от строгих имперских законов.

Ханаан несколько раз восставал против имперской власти. Ассирийцы подавляли мятежи, однако не уничтожали важнейшие центры Ханаана, заключая с ними мир на условиях выплаты дани. Тот же Тир, располагая неприступной крепостью, расположенной в 300 метрах от берега, успешно выдержал несколько осад со стороны ассирийцев и вавилонян. Так, в первой половине VI столетия до Р.Х. вавилонский царь Навуходоносор II осаждал Тир на протяжении тринадцати лет и заставил его сдаться не столько силой оружия, сколько блокадой. Тем не менее город не только не был разграблен и уничтожен, хотя для месопотамских владык такие способы усмирения врага были обычным делом, но и продолжил пользоваться автономией, став частью Ново-вавилонского царства.

Та же картина наблюдается и в период господства Ахеменидов. Тир, Сидон, Библ и Арвад по-прежнему несли налоговое бремя и снаряжали боевой флот, когда того требовала центральная власть, но все же ханаанейским городам удавалось сохранять в известной степени автономный статус в составе Персидской Империи.

Тир, наиболее могущественный ханаанский город, сравнительно мирно входит в состав Империи Ахеменидов и поначалу не поднимает восстаний. Напротив, под покровительством персов ханаанейцы надеются сокрушить своих главных конкурентов в морской торговле – афинян, к тому времени сильно потеснивших их позиции.

Таким образом, интересы двух разнородных сил, Ханаана и Империи, временно совпали. Для дальнейшего продвижения на Запад персы нуждались во флоте, который ханаанейцы им с радостью предоставили, рассчитывая, что те выдавят из Восточного Средиземноморья греков, но сами не займут их места. Ранее ханаанейцы уже помогали персам в завоевании Египта и греческих колоний в Северной Африке: их корабли составили тогда ядро персидского флота.

Как полагает современный популяризатор истории Ханаана А. Волков, в благодарность за эту помощь персидский царь Камбиз «предоставил финикийцам почти полную независимость. Они превратились в союзников персов, а не в их слуг. Так, при попытке напасть на Карфаген финикийцы отказались предоставить персам флот, не желая поражения соплеменникам. Этот случай показал, что военные успехи персов во многом зависят от поддержки или нерасположения нескольких финикийских городов» [76] Волков А. В. Загадки Финикии / Александр Волков. – Москва: Вече, 2018. – 318, – (Тайны. Загадки. Сенсации). .