Кэтрин Арнольд - Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

Сразу же по прибытии сюда королева познакомилась с новой болезнью, распространенной в этом городе, называемой здесь «новая знакомая», которая также прошла через весь ее двор, не пощадив ни лордов, ни леди, ни французов, ни англичан. Это настоящий мор, с болями в желудке и сильным кашлем, у некоторых длится долго, а у других быстро проходит.

Королева провела в постели шесть дней. Появилась видимость опасности, но мало кто умирает от этой болезни, за исключением некоторых старых людей [9].

К XVIII веку, «Веку просвещения», дух научного исследования позволил врачам и ученым тщательнее регистрировать эпидемии и строить предположения о природе этой болезни. Когда врачи пришли к пониманию того, что грипп распространяется как инфекция, а не вызывается загрязненным воздухом и туманами, регистрация крупных эпидемий стала важной задачей. Одна особенно опасная вспышка в 1743 году возникла в Италии, и по мере того, как она распространилась по Европе, термин «грипп» стал широко употребим и впервые был использован в печати в Gentleman’s Magazine в мае 1743 года [10]. Гораций Уолпол, описывая его последствия в письме от 25 марта 1743 года, сообщал, что «ни в одной семье не было меньше пяти-шести больных» [11]. Многие люди были вынуждены нанимать новых рабочих. Гернье, аптекарь, взял двух новых учеников и все же не мог обеспечить лекарствами всех своих пациентов. Следующее поколение стало свидетелем одной из самых страшных вспышек гриппа в истории, описанной Эдвардом Греем в «Отчете об эпидемии простуды» в 1782 году по просьбе Общества содействия медицинским знаниям [12].

Первая эпидемия гриппа в XIX веке вспыхнула в Париже, а затем в Англии и Ирландии в 1803 году. К этому времени некоторые врачи уже исследовали процесс передачи инфекции через социальные контакты и возможные преимущества изоляции или карантина. В 1831 году смертельный штамм вируса гриппа распространился по всей Европе, а пневмония стала обычным осложнением. Эта эпидемия протекала в три волны, вторая волна началась в 1833 году, а третья – в 1837 году.

Последняя смертельная волна унесла 3000 жизней только в Дублине и была описана одним лондонским врачом как одно из «самых ужасных бедствий» [13].

В 1847–1848 годах очередная пандемия гриппа унесла в Лондоне еще 5000 жизней сверх обычной смертности от гриппа и была сравнима с холерой. В течение шести недель она распространилась по всей Британии. Многие умерли от пневмонии, бронхита, астмы и других осложнений, ассоциированных с гриппом [14].

Многие врачи, лечившие пациентов во время эпидемии 1918 года, могли вспомнить пандемию гриппа 18891891 годов, которая, вероятно, пришла из Южного Китая, но называлась русским гриппом. Русский грипп также поразил Соединенные Штаты, и бедных европейских иммигрантов обвинили в том, что они привезли его в Новый Свет на пароходе [15]. В Америке четверть миллиона человек умерла от русского гриппа, который впоследствии распространился на Японию, Латинскую Америку и Азию. Русский грипп появился в Британии четыре раза между 1889 и 1894 годами, убив около 100 000 человек. После 1894 года, однако, не было никаких других разрушительных эпидемий, пока испанский грипп не атаковал ничего не подозревающий мир в 1918 году. Хотя вирусы гриппа не были изолированы до 1930-х годов, ученые-медики уже пытались понять их природу. Выдающийся вирусолог Джеффри Таубенбергер, ведущий специалист по гриппу, предложил ясное объяснение положения, в котором находились исследователи к 1918 году.

В то время еще не было известно, что грипп вызывается вирусом, хотя в научной и медицинской литературе уже начали признавать существование вирусов. Вирус просто означает ««яд» на латыни. Вирус – это не что иное, как набор генов, упакованных в белковую оболочку. Так что вопрос о том, живой это организм или нет, довольно спорный.

Это либо сложное химическое соединение, либо очень простая форма жизни [16].

Ученые, однако, поняли природу бактериологии к 1918 году. Они выращивали образцы предполагаемого бактериального материала в лабораториях, а затем пытались отделить инфекционное вещество с помощью процесса фильтрации. «Они смогли культивировать, идентифицировать и видоизменить большое количество бактерий, – сообщает Таубенбергер [17]. – Они знали их размер и разработали фильтры, которые должны были блокировать проход всех известных бактерий» [18].

Однако ученые обнаружили, что бактерии все еще проникали через фильтры, несмотря на процесс фильтрации, предназначенный для их отделения, а полученная жидкость все еще была инфекционной. «Таким образом, у них возникла мысль, что то, что было носителем инфекции, было химическим веществом, ядом, „вирусом“ и не было организмом [19], – объяснил Таубенбергер. Это было до изобретения электронных микроскопов, а увидеть вирус через световой микроскоп было невозможно, поэтому ученые не могли понять, что он представляет собой на самом деле. Это была просто заразная молекула, которая проскальзывала сквозь фильтры. – Чем бы ни были эти вирусы, инфекционные организмы, агенты, крошечные бактерии или что-то еще, они были настолько малы, что их нельзя было увидеть, нельзя было культивировать, нельзя было отфильтровать. Поэтому они не знали, что грипп – это вирус, они думали, что это бактериальная болезнь» [20].

Таубенбергер описал вирусы в зооморфных терминах как «очень умных маленьких зверьков» [21]. «Лично я считаю вирусы живыми и своего рода моими противниками!» [22] – заявил он в одном интервью. В случае с патогеном, вызвавшим испанский грипп, ученые-медики столкнулись с очень умным «маленьким зверьком».

К январю 1918 года мир все еще находился в тисках Великой войны, общемирового конфликта беспрецедентного масштаба, который привел к гибели 38 миллионов человек. Пока война все еще бушевала, возникла вспышка гриппа H1N1, которая принесла больше жертв, чем сама война, от Европы до Африки, от Тихого до Северного Ледовитого океана, от Индии до Норвегии. От десяти до двадцати процентов инфицированных умерли, то есть треть населения планеты. Считается, что за первые двадцать пять недель эпидемии погибло до 25 миллионов человек. Это привело к тому, что историки назвали испанский грипп величайшим медицинским холокостом в истории, унесшим больше жизней, чем черная смерть. В Индии, по оценкам, погибло 17 миллионов человек, из них 13,88 миллиона – в Британской Индии. В Африке было уничтожено 2 процента всего населения, а в одной только Гане – 100 000 человек. В Танзании погибло 10 процентов населения, а за эпидемией последовал голод, унесший жизни еще тысяч людей. В Соединенных Штатах эта цифра превышала полмиллиона. Учитывая цензуру, отсутствие точных записей и неточные свидетельства о смерти, общая смертность в мире может быть еще выше. По словам профессора Оксфорда, данные из Китая, которые были низкими по сравнению с данными из других частей мира, до сих пор не подтверждены, в то время как и обстоятельства гибели многих военнослужащих были скрыты, чтобы поддержать боевой дух. Но каков бы ни был окончательный итог, нет никаких сомнений в том, что вспышка гриппа 1918 года была одним из самых смертоносных стихийных бедствий в истории человечества.