Кэтрин Арнольд - Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

В другом районе Филадельфии миссис Феррел пренебрегала медицинским советом не кормить свою маленькую дочь. «Ты же знаешь, какие бывают матери. Ни одна мать не слушает, когда кто-то говорит ей, чтобы она не кормила своего ребенка. Она делает то, что должна делать для своих детей, и не слушает никого другого, и это то, что моя мать сделала для меня» [50].

Сюзанне Тернер, работавшей в приходской больнице вместе с монахинями, эпидемия позволила доказать свою значимость в качестве медсестры. Когда Сюзанна спросила об одной беременной пациентке, Фрэнсис, мальчик-посыльный, сказал, что она умерла. «Где же она?” – спросила я. – «В задней комнате школы», – ответил Фрэнсис. Итак, мы пошли по коридору, и я сказала: «Фрэнсис, мне кажется, я слышу там какой-то шум». Мы вошли. Она была жива. Монахини вызвали скорую помощь. Женщину доставили в больницу, где она родила ребенка [51].

Анна Милани, сама больная, ухаживала за младшим братом, когда мать велела ей немного поспать.

Мама сказала, что я слишком долго не спала, ухаживая за Гарри. Мне надо отдохнуть. Пока я спала, Гарри умер. За мной пришла мама. Она плакала, держа на руках мою маленькую сестренку. Она сказала, что Гарри открыл глаза – его голова качалась взад-вперед, и он сказал: «Нанина». По-итальянски меня звали Нанина.

Гарри умер с моим именем на устах.

Бальзамировщиков не было, поэтому родители покрыли Гарри льдом. Гробов не было, только ящики, выкрашенные в белый цвет.

Мои родители положили Гарри в такой ящик. Мама хотела, чтобы он был одет в белое – одежда должна быть белой. Поэтому она одела его в маленький белый костюм и положила в ящик. Можно было подумать, что он спит. Мы все немного помолились. Священник подошел и благословил его. Я помню, как мать накрыла его лицо белой тканью, а потом они закрыли коробку. Они положили Гарри в маленькую повозку, запряженную лошадью. Только отцу и дяде разрешили пойти на кладбище. Когда они добрались туда, двое солдат опустили Гарри в яму [52].

Оказав катастрофическое воздействие на Восточное побережье Америки, «испанка» вернулась на Средний Запад, нападая как на военных, так и на гражданских лиц. Доблестные попытки остановить ее продвижение потерпели неудачу из-за отсутствия достаточного количества медицинского персонала. С таким числом врачей и медсестер в армии «все организационные механизмы в мире не могли компенсировать тот непреложный факт, что не было достаточного количества медсестер, чтобы заботиться обо всех мужчинах, женщинах и детях, которые так отчаянно нуждались в них эти недели» [1].

Когда 11 сентября грипп поразил военно-морскую учебную базу Грейт-Лейкс в Иллинойсе, в сорока восьми км к северу от Чикаго: 2600 моряков заболели в течение недели. Джози Мейбл Браун была среди медсестер, вызванных в Грейт-Лейкс, чтобы бороться с эпидемией. Джози, окончившая школу медсестер всего спустя несколько месяцев после вступления Соединенных Штатов в войну, уже была призвана в армию. В этот период новоиспеченные дипломированные медсестры были обязаны служить. «Я должна была пойти в армию [2], – вспоминала Джози. – У меня не было выбора. Когда мои документы вернулись, там было написано: „Вы теперь служите во флоте. Не уезжайте из Сент-Луиса, не меняйте место проживания, не меняйте номер телефона"» [3].

Фактический призыв Джози был драматичным.

Однажды я была в кинотеатре, и вдруг экран погас. Затем на экране появилось сообщение: «Джози М. Браун, пожалуйста, явитесь в билетную кассу». Я пошла туда, и там был парень из «Вестерн Юнион» с телеграммой из Бюро медицины и хирургии ВМС в Вашингтоне, округ Колумбия. Он сказал: «Вас призывают. У вас достаточно денег, чтобы отправиться в путь? – и спросил: Какое самое раннее время, когда вы можете отправиться на службу?» И я телеграфировала в ответ: «У меня есть деньги.

Я могу заплатить за дорогу». Минут через сорок пять пришел ответ. «Отправляйтесь в Грейт-Лейкс, штат Иллинойс. Ведите строгий учет своих расходов. Не платите больше 1,5 доллара за еду или не оставляйте более 50 центов на чай. Расходы будут возмещены» [4].

Джози села в старый скорый поезд со спальными вагонами, идущий в Чикаго. «Я шла прямо через наш город и увидела светильник в окне, который мама туда поставила. Утром я добралась до Чикаго. Когда кто-то открыл передо мной газету, я увидела: „6000 человек в больнице заболели испанским гриппом в Грейт-Лейкс, штат Иллинойс“. Я сказала: „О, именно туда я и направляюсь. Что такое испанский грипп?“» [5]

Джози вскоре узнала об этом. После прибытия на военно-морскую учебную базу в Грейт-Лейкс ее накормили жареной свининой с яблочным пюре, а затем она впервые отправилась на дежурство. Джози была потрясена зрелищем, которое предстало перед ее взором.

Мой наставник отвел меня в палату, которая якобы вмещала 42 пациента. На кровати лежал умирающий человек, а еще один лежал на полу. Еще один человек лежал на носилках и ждал, когда тот умрет. Мы завернули его в простыню, потому что он перестал дышать. Я не знала, был ли он мертв.

Но мы завернули его в простыню и не оставили ничего, кроме большого пальца на левой ноге с биркой на нем, на котором были указаны звание человека, его ближайшие родственники и родной город. Скорая везет четверых пациентов – нам четверых живых – и заберет четырех мертвых [6].

Морги были переполнены, забиты почти до потолка телами, сложенными друг на друга, хотя гробовщики работали день и ночь. «Находясь там, ты не мог не увидеть большой красный грузовик, груженный гробами и направляющийся к железнодорожной станции, чтобы тела можно было отправить домой» [7].

Мало кто пытался лечить больных.

У нас не было времени их лечить. Мы не измеряли температуру, у нас даже не было времени измерить артериальное давление. Мы давали им немного горячего виски с содовой – вот и все, на что у нас оставалось время. У них были ужасные кровотечения из носа. Иногда кровь просто разливалась по комнате. Ты должен был убраться с дороги, если бы у кого-нибудь из носа текла кровь, иначе бы вымазался в ней с ног до головы [8].

Кто-то бредил, у кого-то были признаки разрыва легкого – тело наполнялось воздухом. Вы трогаете кого-то, а он весь пузырится. Вы бы видели, что их руки были все в пузырях [9].

Дальше все стало еще хуже. «Когда у них отказывали легкие, воздух будто застревал под кожей. Когда мы заворачивали мертвецов в скрученные простыни, их тела потрескивали – ужасный треск, который был похож на звук, когда вы льете молоко на рисовые хлопья» [10]. Работая по шестнадцать часов в сутки, Джози была не более чем посредником между скорой помощью и моргом.