Игорь Сенченко - Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

В начале июня 1933 г. король Ибн Са’уд пригласил к себе полпреда СССР и во время состоявшейся беседы поинтересовался насчет «намерений советского правительства» в Северной и Центральной Аравии. Спросил: «Желает ли советское правительство ограничиться здесь торговой деятельностью или имеет более широкие планы?». Если советское правительство «выбрало себе первый путь, – говорил ‘Абд ал-‘Азиз, – то тогда устанавливается одно положение. Двери открыты, препятствий не имеется, советские торговые общества могут заниматься коммерцией». Если же советское правительство «выбрало второй путь, то пусть оно скажет это мне прямо и откровенно», ибо тогда складывается другая ситуация, сообразно которой мы и будем действовать, в том числе и в наших

отношениях с Англией. Сославшись на свое «стесненное политическое положение», Ибн Са’уд заявил, что «все свои надежды» в плане решения стоящих перед ним проблем он «возлагает сначала на Аллаха, а затем на СССР, Турцию и Персию». Отметил при этом, что «основой основ его надежд» в лице названных им стран он считает СССР.

Далее, как следует из донесения советского полпреда, Ибн Са’уд сказал буквально следующее: «Я нуждаюсь в советской помощи. Я хочу иметь поддержку СССР в военно-политических вопросах. Пусть Советы руководят мной. Я, а за мной и моя сила, будем идти за Советами. Советы могут распоряжаться мной, как угодно, в интересах СССР и арабов» (85).

Такое заявление короля, как считал Н. Тюрякулов, объяснялось тем, что финансово-экономическая ситуация в королевстве оставалась крайне тяжелой, если не критической. Единственным источником доходов Ибн Са’уда по-прежнему являлись паломники. Число же их в те непростые для него годы резко сократилось – со 120 тыс. чел. в 1929 г. до 20–25 тысяч в 1933 году. В складывавшихся в стране экстремальных условиях король, раньше отказывавшийся выдавать концессии «христианам и иноверцам», которые, согласно уложениям ислама, не могли владеть даже клочком «Священной земли», вступил в переговоры о нефтяных концессиях с США и Англией (февраль 1933 г.). Вели их представитель американской компании «Стандарт Ойл оф Калифорния» (СОКАЛ) Ллойд Гамильтон и уполномоченный английской «Иракской нефтяной компании» Стивен Хемсли Лонгригг (1893–1979). В мае 1933 г. право на поиск и добычу нефти в районе Эль-Хаса получила компания СОКАЛ. За концессию американцы заплатили королю наличными 50 тыс. фунтов золотом (86).

«Оценивая отдельные этапы советской политики Сауда, – писал в донесении (от 01.07.1933) в Москву Н. Тюрякулов, – приходится констатировать, что он идет на те или иные уступки нам и проявляет готовность к сближению с нами по мере того, как ухудшается его положение» (87).

Вопрос о «советской торговле» в королевства все еще оставался, по выражению Н. Тюрякулова, «весьма и весьма деликатным». У местного купечества, сообщал он, состоявшего в тесных отношениях с англичанами и «обрабатывавшегося ими», сохранялись опасения насчет возможности повторения пресловутого «советского демпинга». Англичане в контактах с ними, не переставая, твердили о «советской торговой экспансии». В нашу миссию в Джидде, докладывал Н. Тюрякулов, зачастили местные торговцы. Одни из них приходят с предложениями о сотрудничестве, другие – с тем, чтобы выяснить наши планы и намерения, узнать, не будут ли они чреваты для них какими-либо неожиданностями и опасностями. Но вот что интересно, замечает полпред, при этом все они стараются опередить друг друга в том, чтобы «заполучить нашу торговлю в свои руки», обрести монопольное право на коммерцию с советскими товарами. И нам поэтому, дабы не упустить момент, следовало бы поторопиться (88).

На основании информации, полученной от Н. Тюрякулова, НКИД обратился с запросом в НКВТ насчет планов по возобновлению советской торговли в Хиджазе. «Вопрос о проведении торговых операций в Хиджазе, – говорилось в ответе зам. начальника Восточного сектора НКВТ тов. Кельманзона (17.06.1933), – упирается в отсутствие там нашего торгового работника. К подбору кандидата для ведения торговых операций в Хиджазе мы уже приступили» (89).

Имея в виду активизировать нашу торговлю в Аравии, Н. Тюрякулов предлагал возобновить проведение торговых выставок в Хиджазе и в Йемене. НКИД предложение полпреда поддержал. Советские же внешнеторговые организации, судя по тем документам, что сохранились в архивах, реагировали на него вяло и вели себя нерасторопно. По сведениям, поступающим из Всесоюзной Торговой Палаты, информировал НКИД руководство НКВТ, «отгрузка экспонатов, предназначенных для выставки-продажи в Хиджазе и Йемене, проходит крайне неудовлетворительно». Более того, по сообщению нашего полпреда в Джидде, «в целом ряде случаев плохая упаковка привела к значительному проценту боя и поломки некоторых уже прибывших в Аравию экспонатов» (90).

В августе 1933 г., в донесении в НКИД (от 27.08.1933), Н. Тюрякулов вновь указал на необходимость скорейшего, как можно, направления в Хиджаз «представителя наших торговых организаций», чтобы вместе с полпредством «наметить дальнейшую линию поведения» в торговых делах. «Прошу поставить меня в известность, – писал он, – о дальнейших видах НКВТ насчет работы в Хиджазе». Пусть НКВТ начнет уже «хотя бы с изучения рынка и ознакомления с условиями работы в Хиджазе. Пусть представитель НКИТ войдет в контакт с местным купечеством и выслушет его требования и пожелания» (91).

Особого внимания заслуживает информация 1-го Восточного отдела НКИД, направленная в «Наркомтяжпром» (11.05.1933). «Хиджазские власти, – говорится в ней, – обратились с просьбой к нашему полпредству помочь им в определении образцов минералов, обнаруженных на территории Хиджаза». Полпред интересуется, можно ли «образцы этих минералов переслать для анализа в одно из наших научных учреждений» (92).

Нерасторопная и вялая реакция советских внешнеторговых ведомств и организаций на обращения саудовцев и предложения нашего полпреда по вопросам торговли – все это указывало на то, что интерес к Хиджазу в Москве постепенно затухал.

В феврале 1934 г. секретарь полпредства Шакир Измайлов, исполнявший тогда, в отсутствие полпреда, обязанности временного поверенного в делах СССР в королевстве, направил даже записку в Секретариат ВКП (б) (19.02.1934), имея в виду привлечь внимание руководства нашей страны к нерасторпности советских внешнеторговых организаций. Значимые в торговом отношении «красно-морский бассейн и связанный с ним иракский и южноперсидский участок, – уведомлял он, – как бы затерялись в бюрократической системе НКВТ» (93).

В 1934 г. саудовцы в очередной раз обратились к Москве с запросом о получении товарного кредита. Дабы склонить советское правительство к предоставлению такового, напомнили Москве об их намерении «обсудить вопрос о приобретении в СССР оружия всех видов». Реакция Москвы была отрицательной.