Иван Никитчук - Мятущаяся Украина. История с древнейших времен

Хмельницкий, отступив со своими войсками из табора Шереметьева, послал царю жалобу через Генерального старшину Тредьяковского и в ней описал все обиды свои и оскорбительное неуважение боярина и урядников, ему причиненное. Дополнил при этом, что само поведение тех урядников и их подчиненных вояк не имеет ничего дружеского или союзного к нему, гетману, и малороссийским войскам, не содержит даже и политических взглядов, которые удерживают народ хотя бы в лицемерном союзе и приятельских отношениях, и всему делается вопреки, а поведение их и разговоры дышат только лишь презрением и издевательствам над местным народом, при этом обзывают его «виговцами» и «хохлами», то есть для них обычными титулами и прозвищами. Саму даже религию местного народа, что была когда-то образцом и колыбелью для всей России, клеймят, как обливальщину, что не имеет крестов на шеях и складных образков в возах, и, честно говоря, едва признают народ этот за божье создание. Царь, будучи предупрежденным Шереметьевым другими жалобами и доносами на Хмельницкого, ответил гетману через Тредьяковского, что «любая шутка или насмешка суть глупость и бред, которые не стоят и алтына и не содержат правды. Но то справедливо, что кто приходит не званным, тот и уходит не провожаемым, а свято место пустым не бывает».

Оскорбленный и униженный таким образом Хмельницкий всю свою злость сосредоточил на боярине Шереметьеве. Он подговаривал сначала реестровые полки склониться на его замысел мстить Шереметьеву, но когда те не согласились, то подговорил охочекомонных казаков и волонтеров и отправился с ними в Запорожскую Сечь и, там пребывая, провозгласил себя союзником поляков и крымских татар. Реестровые полки, узнав о тех его действиях, направленных против войска казацкого и всей нации, объявили, что правление гетмана Хмельницкого в Малороссии отменяется, и договорились провести выборы нового гетмана. Однако перед собранием урядников и открытием выборной кампании избрали тогда же для управления войском Наказного гетмана Генерального есаула Якима Сомка и с ним стояли нерушимо на стороне России, поддерживая связь с корпусом боярина Шереметьева. А тот разместился на зимние квартиры в заднепровских городах и селах вблизи Житомира, следя за движением поляков и Хмельницкого с татарами, силы которых непрерывно перемещались от самого Крыма вдоль Днепра аж до Галичины.

Весной 1662 года Хмельницкий, собравшись со своими сторонниками из запорожских и охочекомонных казаков вместе с волонтерами и наняв еще две с половиной тысячи донских казаков, соединившись с крымским ханом и татарами, двинулся берегом Днепра до реки Стыри, где соединился с польскими войсками под командою самого короля Казимира. Боярин Шереметьев, упиваясь своими предыдущими военными успехами, не очень обращал внимание на это соединение и допустил его вопреки всем правилам военного искусства из-за своей опрометчивости. Вражеские силы окружили его армию, а он, не обращая ни на что внимания, шел к их центру. Обозы свои со всем необходимым оставил в стороне при слабой охране. Враг, приблизившись, ударил по армии Шереметьева со всех сторон и отрезал ее от обозов, захватив их целиком, заставив армию обороняться. После жаркой битвы и сильной обороны вынуждена была та армия, понеся большие потери, отступить к местечку Чуднову и его слободе и укрепиться там в садах и огородах. Враг, окружив российскую армию, сжал ее своими редутами и держал в мощной осаде. Шереметьев, ожидая помощи себе от князя Борятинского, который стоял со своим корпусом возле Киева, напряженно отбивался от вражеских атак. А поскольку такая помощь так и не появилась, то он, продержавшись в осаде три недели и не имея совсем продовольствия и фуража, использовав на пропитание всех верховых лошадей и видя, что он и его солдаты обречены на голодную смерть, сдался со всем войском в плен. Деление и грабеж побежденных был переведен тогда в способ наиболее унизительный и варварский. Сам Шереметьев с частью урядников и со всеми рядовыми солдатами, как часть добычи, достались голыми татарам, которые погнали их в Крым для выкупа и на продажу. Вторую часть урядников забрали себе поляки, а реестровые казацкие полки, которые были при Шереметьеве, с их урядниками отдали Хмельницкому, который тут же нескольких из них повесил, а остальных привел к присяге на верность и послушание к себе. Никто при этом не тешился так, как Хмельницкий, видя своего обидчика, Шереметьева, как тащили его татары в неволю, где он пробыл двадцать лет.

Хмельницкий, ободренный омерзительными своими успехами на беду собственного отечества, взял в осаду Чигирин, чтобы овладеть им и сделать его своей резиденцией. Однако казаки, которые оставались верными российской стороне, к этому его не допустили, обороняя город постоянными вылазками и атаками на табор Хмельницкого. Поэтому он, отступив от города, держал его в блокаде, ожидая себе в помощь крымского хана, который, по его рекомендации, ходил с татарами и грабил Залеснянскую Малороссию и разрушил тогда города Новгород, Стародуб, Мглин, Погар и много других селений. Тем временем, пока хан еще не вернулся со своего разбоя, наказной гетман Сомко с реестровыми полками Переяславским, Неженским, Черниговским, Киевским и Лубенским, соединившись с князем Григорием Ромодановским, который стоял с корпусом своим возле города Козельца, переправились через Днепр на Мишурином Роге и атаковали Хмельницкого возле города Крылова, где его и разбили, а город, который ему оказывал помощь, сожгли. Хмельницкий, будучи отрезанным от своего пристанища Запорожской Сечи и от Крыма, потянулся с остатками недобитых своих войск вверх по Днепру до города Канева и там соединился с сильным польским корпусом под командою воеводы Чарнецкого. Польская помощь, своевременно явившаяся, подвигнула Хмельницкого еще раз выступить против своей отчизны. Но это было его последней попыткой в жизни и решило его судьбу. Он, переправившись за Днепр, атаковал гетмана Сомка под Переяславом и вынудил его к сдаче. Но князь Ромодановский, подоспевший со своим корпусом, освободил Сомка, и с ним преследуя войска Хмельницкого, которые отступали к Каневу, разил их над Днепром напротив Канева, где много их утонуло, в том числе и более тысячи донских казаков. Хмельницкого, который бежал к Черкассам, преследовал по одному берегу Днепра гетман Сомко, а по другому полковник Приклонский, который, опередив Хмельницкого, занял Черкассы и, оставив там полковника Гамалию с его полком, сам выступил против Хмельницкого. Но тот, отчаянно атаковав, разбил корпус Приклонского полностью и остатки загнал на Днепровский луг, где спас их князь Ромодановский пушечной стрельбой с другого берега Днепра. Хмельницкий после того снова направился к Каневу, чтобы в нем укрепиться или собраться с новыми силами, но Генеральный старшина Лизогуб, оставленный Сомком в Каневе, спрятавшись за городом в кустарниках, неожиданно напал на войско Хмельницкого, разбил его и рассеял. Сам Хмельницкий, вскочив в лодку на берегу Днепра, спасся на другом и тайно спрятался Лубенском монастыре у своего друга архимандрита Амвросия Тукальского, которому когда-то сделал много добра.