Светлана Ферлонг - Потерянный кронпринц Франции. Борьба за власть и тайна наследника Наполеона III

Сталинский режим в 1937 году не обошел стороной детей Косты, накрыв их кровавой вуалью. Работавшие в Тбилиси и Сухуми старшие сыновья Георгий и Леон были арестованы по сфабрикованным обвинениям и исчезли без следов в ГУЛАГе.

В семье Косты Джоджуа одно из самых святых мест – семейное кладбище, где в 1952 году и похоронили основателя прекрасного сада».

Тамара Джоджуа – внучка Косты в наши дни

Автор статьи – Дж. Аркания. Газету мы получили от внучки Косты – Тамары Джоджуа. Напомним, что статья вышла в 1956 году, а после ее изучения нам предстояло не только выделить правдивые факты из семейной легенды, но и попытаться найти в Грузии документальные свидетельства истории, изложенной в старой газетной статье.

Нина Джоджуа – внучка Косты в наши дни

Нам предстояла работа в грузинских архивах, общение с потомками Косты и сбор информации, так или иначе связанной с таинственным происхождением мальчика Косты и загадкой его появления в семье Мюратов.

Работа в Государственном архиве Грузии показала, что свидетельства о рождении Косты в Грузии нет. Это мы теперь знаем, что его и не могло быть в этой стране, но тогда нас это озадачило. Разбирая архивы далее, мы обнаружили, что свидетельства о рождении нет и у нескольких детей Косты, что еще более запутало ситуацию, – они-то точно родились в Грузии.

Изучая записи метрических книг, грузинский историк преподаватель Тбилисского государственного университета Анзор Сечинава, помогавший нам в поисках архивных документов, сделал важное открытие: у простого человека Косты (по документам – крестьянина) крестными его детей выступали принцы Мюраты, грузинские князья и знатные дворяне. Ситуация, невозможная для Грузии! Да и для Европы тоже. В нашем расследовании указанный факт стал первым важным историческим открытием, но при этом он же породил и новые вопросы о Косте и его семье.

Определенную ясность внесли воспоминания Гиули Пачкория, которая приходится правнучкой Косте и живет в настоящее время в Грузии. Она рассказала, что в детстве своими глазами видела свидетельство о рождении старшего сына Косты – Георгия. Документ 1898 года был напечатан на бумаге синего цвета и большого формата с золотым гербом в верхней части. Она прочитала, что крестными мальчика выступили принцесса Соломе Дадиани и принц Иоахим Мюрат. Скорее всего, вторым крестным стал Иоахим Евгений Луи Михаил Наполеон Мюрат де Понтекорво (1856–1932) – племянник Ашиля Мюрата и сын Иоахима Жюстина Наполеона Мюрата (1834–1901). Гиули рассказала, что на свидетельстве о рождении стояли подписи принцессы Соломе и принца Иоахима. К сожалению, свидетельство пропало, и следов его мы так и не обнаружили, но сохранилась запись в метрической книге церкви, где крестили Георгия. В книге стоит подпись только Соломе.

Гиули рассказала и семейную легенду о встрече Косты с Мюратами у реки, причем существует несколько версий развития событий. По одной из них, ребенок ловил раков (рыбу) и попал в ловушку – нога застряла между камней. По другой версии, мачеха привязала ребенка к камню в качестве наказания, а Мюраты спасли его. Разные варианты легенды имели тем не менее одинаковый финал – мальчика взяли в семью Мюратов. Многие люди в Грузии, кому мы рассказывали историю спасения Косты, удивлялись и утверждали, что такого не могло быть в действительности. Все респонденты говорили одно и то же: зачем Ашилю Мюрату и Соломе Дадиани чужой ребенок при наличии троих своих. Бывало, что состоятельные бездетные пары брали младенцев у бедняков, – это правда. Но Косте было уже 6–7 лет, когда он появился в семье Мюратов. Так что все говорило о том, что чудесное спасение от воды светловолосого мальчика с голубыми глазами не более чем сказка, придуманная для сокрытия чего-то большего.

Некоторую помощь в поиске документов оказал музей в городе Зугдиди. Мы получили документ, подтверждающий, что Коста получил в аренду за смехотворную сумму здание в Солхино, принадлежавшее Саломе, и открыл там магазин.

В Грузии состоялось знакомство с Аленом Мюратом, который в 2004 году переехал сюда из Франции со своей семьей и начал восстанавливать охотничий дом своего знаменитого предка в Чкадуашах. Ален Мюрат приходится внуком Люсьену Мюрату – старшему сыну Ашиля и Соломе. Первый разговор с Аленом состоялся в сентябре 2015 года, а первая встреча с ним и его женой Вероник прошла летом 2018 года в их историческом имении Чкадуаши.

Алан подтвердил, что легенда о том, как Мюраты нашли в Грузии мальчика и взяли его в свой дом, – вымысел, такого не могло быть.

Кстати, изучая прошлое Мюратов, авторы книги некоторое время считали, что отцом Косты мог быть принц Ашиль. На эту мысль, в частности, нас натолкнула британский автор учебной литературы и педагог Сюзан Парсл, которая обратила наше внимание на Кору Пёрл – знаменитую французскую куртизанку. Ашиль и Кора были близко знакомы, а вероятность того, что они могли стать родителями Косты, представлялась нам довольно высокой. Однако, подробно изучив биографию Коры и связав ее с биографией Ашиля, мы убедились, что находимся на ложном пути – Коста не мог быть ни сыном Коры, ни внебрачным ребенком Ашиля. На роль отца не подходили и братья принца А. Мюрата – изучение дат их жизни не дало нам даже мельчайшего повода считать их причастными к рождению Косты. Расследование зашло в тупик: какие-либо документы относительно Косты в Грузии отсутствовали, исчезла и часть документов, имевших отношение к его семье. Семейный архив Джоджуа был пуст, существовали лишь устные свидетельства внучек Косты – Латавры и Мери, помнивших деда. Единственными свидетелями тайны оставались Мюраты, а главным вопросом было – какие события связали на всю жизнь принца Мюрата, его семью и сироту по имени Коста.

Относительно сиротства Косты его внучка Латавра рассказывала, что он помнил имя матери, которую звали… Элизабет.

Совершенно ясно, что та степень опеки, которую получил Коста в семье принца Мюрата, не соответствовала официальному статусу мальчика, которые предлагает нам семейная легенда. Это означает лишь одно: Коста не тот, за кого его выдавали все эти годы. Но для того, чтобы скрывать ребенка в горах Кавказа, Мюраты должны были иметь не рядовую причину, а хранить тайну вселенского масштаба. Это, кстати, вынудило нас отвергнуть кандидатуру Коры Пёрл в качестве матери Косты – особого смысла скрывать ее ребенка не было.

Но если важность этой тайны столь высока, то речь должна идти ни много ни мало, как о жизни и смерти, о заговоре, в центре которого оказался голубоглазый мальчик. Так мы обратили внимание на ближайших к Мюратам представителей европейской знати – Наполеонов.