Николай Свечин - Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей
- Название:Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2021
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Свечин - Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей краткое содержание
По счастью, остались зарисовки с натуры, талантливые и достоверные. Их сделали в свое время Н.Животов, Н.Свешников, Н.Карабчевский, А.Бахтиаров и Вс. Крестовский. Предлагаем вашему вниманию эти забытые тексты. Карабчевский – знаменитый адвокат, Свешников – не менее знаменитый пьяница и вор. Всеволод Крестовский до сих пор не нуждается в представлениях. Остальные – журналисты и бытописатели. Прочитав их зарисовки, вы станете лучше понимать реалии тогдашних сыщиков и тогдашних мазуриков…
Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Кроме каменных амбаров, каждый тряпичник имеет маленький деревянный сарайчик, сколоченный из досок и нередко покосившийся на сторону.
Сарайчик это — кладовая тряпичника.
Здесь собраны более или менее ценные предметы, начиная от старых сапог и кончая какими-нибудь поношенными брюками цвета «наваринского дыма [205] Темный оттенок серого — модный цвет сукна, который появился после победы русских над турками в Наваринской бухте в 1827-м году.
с искрой». Даже крыша сарайчика и та занята: нагромождены в беспорядке ломанные железные кровати о трёх ножках, умывальники и т. п.
По субботам вечером, вы непременно встретите тряпичника по окончании дневных работ у него в сарайчике. Он приготовляется на «развал» на Толкучий рынок. Из груды старых сапог выбирает ту, в которой поменьше заплат.
Кроме «хозяйчиков», которым тряпичник продаёт кости, тряпки, бутылки и банки, он имеет дело ещё и с петербургскою беднотой: на «развале» он продаёт беднякам разное поношенное старье.
Старые сапоги скупаются от тряпичников оптом и отсылаются в село Кимры Тверской губернии — тамошним сапожникам.
Каждый «хозяйчик» содержит у себя несколько бедных женщин, «сортировщиц», которые сортируют тряпье по качеству. Холщовую льняную тряпку отделяют от шерстяной — первая идёт на писчебумажную фабрику, а вторая — на ткацкую фабрику. Летом сортировщицы работают во дворе: весь двор бываете завален тряпьём, которое в тоже время и просушивают на солнце, в ясную погоду. Сортировку тряпья я видал, например, на Гутуевском острове, на самом взморье. Здесь тряпичник рассортировывает тряпьё для отправки за границу.
Чтобы судить о размере костяного дела в Петербурге заметим, что на том же Гутуевском острове имеются костеобжигательные заводы. Один из них, самый большой, обжигает костей 1 миллион пудов в 1 год. Во дворе завода навалены такие кучи костей, которые по своим размерам превосходят всякое воображение…
Взобравшись на одну из этих куч, можно обозреть окрестности столицы: сперва видны финские болота, а дальше, на взморье, — рыбацкие тони, и наконец на самом горизонте — синева неба сливается с синевой воды. У подошвы горы, точно гномы, копошатся рабочие, которые лопатами накладывают кости на носилки и уносят их в помещение костеобжигательного завода.
Тряпья добывается в Петербурге ещё более, чем костей: тряпьё идёт на писчебумажные фабрики.
Грязные старые бутылки промываются и снова сбываются на водочные заводы.
Таким образом, стеклянные бутылки совершают следующий круг: из пивоваренного или водочного завода они идут в портерные и прочие подобные заведения, из портерных их вместе с водкой или пивом покупает обыватель; из рук обывателя они попадают в руки тряпичника, а от этого последнего — снова на водочные и пивоваренные заводы.
Все это делается при посредстве услужливого тряпичника.
Нищенство в Петербурге год от году усиливается и становится явлением самым обыкновенным. Кроме дряхлых стариков, нищенством промышляют дети и даже женщины с грудными младенцами.
На любой улице Петербурга вы непременно встретите нищих. Но особенно много их бывает зимой, преимущественно накануне рождественских праздников. Знакомая сцена: во время праздничной сутолоки среди шумных улиц столицы, на панели, торчит печальная фигура нищего, свидетельствуя своим умоляющим взглядом, что ему не хватило места на жизненном пиру. Или вы идёте вечером, и видите, что на панели сидит какое-то человеческое существо в рваной одежонке. Шапка с головы снята и лежит на панели. В шапке несколько монет. Для привлечения внимания прохожих, это существо то и дело крестится, как только кто-либо проходит мимо его. Но взгляните на эту жалкую фигуру — и вы тотчас же увидите на её физиономии следы пьянства, бессонных ночей и тому подобные признаки разгульной жизни.
Как только вы поравнялись с нищим, сидящим на панели, он начинает усиленно творить крестное знамение.
— Что ты молишься, ведь я не Бог!
— Подайте убогому, несчастному!..
При этом одна нога у него скорчена и согнута так, что вы готовы поверить, что он, действительно, калека. Но стоит только сказать — вон «городовой» идёт, мнимый калека моментально вскакивает с панели, схватывает свою шапку с монетами и убегает прочь. Несмотря на явное шарлатанство, многие легковерные люди охотно верят мнимому калеке и подают, особенно женщины.
Чтобы разжалобить прохожих и расположить их к себе, профессиональный нищий зимою усядется прямо на снег, ворот рубахи нарочно раскроет и снимет шапку с головы, положив её на панель.
Промышляют нищенством и женщины: те ходят с грудными детьми, которых они взяли укого-нибудь на прокат. Если ребёнка «по сходной цене» не окажется, то вместо него за пазуху можно положить и полено. Истинный филантроп никогда не будет наводить справку.
Особенно нищие любят промышлять по кладбищам: например, на Смоленском кладбище, Волковом и т. д.
Нищие, избравшее своею резиденцией кладбище, имеют, так сказать, особый нюх. Они за несколько дней вперёд уже знают, что будут богатые похороны, и собираются толпами, точно шакалы.
В изорванных одеждах, нередко с разными физическими недостатками, нищие и нищенки стоять целыми вереницами, выстроившись сплошными шпалерами по сторонам кладбищенских дорожек.
Все они молчаливо ожидают подачки на помин рабы или раба Божьего…
— Смилуйтесь убогому на пропитание!..
— Подайте Христа-ради!
Под влиянием элегического настроения, прохожие, пришедшие: отдать «последний долг», или вспомянуть «здесь лежащих», щедро оделяют нищую братию. Подавая милостыню, называют и имя усопшего.
— За раба Божьего Ивана!
— За рабу Божию Елизавету!
— Помяни, старичок, раба Божия Николая! — кричит кто-то.
Приняв монету, нищий творит крестное знамение, и возведя глаза к небу, набожно произносит:
— Упокой, Господи, душу раба Твоего… во царствии Твоем! Сотвори ему, Господи, крепкое лежание. Пошли ему, Господи, крепкое лежание!..
Нищая братия пользуется всевозможными видами благотворительности. С утра начинается обход «грошовых благотворителей»: так они называют лавочников разных торговых заведений, которые, обыкновенно, подают «по грошику», и грошик с копейки непременно требуют сдачи.
Некоторые лавочники подают нищим только раз в неделю, по субботам.
— У нас по субботам подают, не прогневайся…
Если в каждой лавке подадут «по грошику», то нищий насобирает немало, потому что лавок в столице многое множество.
В булочных и мелочных лавках нищим подают натурой и никогда не отказывают. На рынках тоже подают натурой: кому луковицу, кому картофелину и т. п. Отправляясь на рынок, нищие берут с собою просторные мешки.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: