Наталия Сотникова - Строптивые фавориты

В августе французы предупреждали Иакова, что Вильгельм Оранский готовит вторжение в Англию, но тот проявлял редкостную беззаботность. Позже он горестно сетовал:

— Прошло много времени, прежде чем я мог поверить, что мой племянник и зять способен на такое дурное предприятие.

14 октября принц Уэльский был окрещен по католическому обряду именами Джеймс Фрэнсис Эдуард. 22 октября Иаков созвал Тайный совет, куда были приглашены многочисленные лица, присутствовавшие при рождении принца. Они изложили чрезвычайно точные показания, но Анна отказалась присутствовать на этих слушаниях, отговорившись страхом потерять ребенка (она вновь была беременна), если покинет свои покои.

Тем временем в Голландии на флоте ожидали лишь благоприятного направления ветра, чтобы поднять паруса. Перед отплытием в Англию 1 ноября 1688 года Вильгельм Оранский выпустил «Декларацию причин для вступления с оружием в Английское королевство». В нем приводился перечень примеров того, как Иаков «открыто преступал и уничтожал законы, свободы и обычаи своего королевства»; помимо сего имелись «справедливые и видимые основания для подозрения в том, что якобы законный принц Уэльский не был рожден королевой». В «Декларации» также утверждалось, что целью Вильгельма является не что иное, «как лишь сохранение протестантской религии и гарантирование всему народу его законов, прав и свобод».

Через четыре дня голландцы сошли на побережье Девона и продвинулись до Эксетера, где остановились на две недели. Джон Черчилль был срочно повышен в звании до генерала, командующего бригадой, причем ходили слухи, что главнокомандующим будет назначен принц Георг. На самом деле тот решил отказаться от любого командования, ибо намеревался при первом же удобном случае переметнуться к Вильгельму, о чем и уведомил свою жену. Часть офицеров армии Иакова, выступившей в Солсбери, перебежала к Вильгельму, и генерал, лорд Февершэм, умолял короля как можно скорее прибыть на место дислоцирования, дабы удержать распространение пагубной заразы среди военнослужащих.

Король был решительно настроен направиться прямо к врагу и не давать ему спуску. Попрощавшись с Марией-Беатрисой и Анной, Иаков в сопровождении Георга покинул Лондон. Отец и дочь видели друг друга в последний раз. Через день после его отъезда Анна написала Вильгельму Оранскому, что «желает ему всяческого успеха в сем предприятии». Она надеялась, что массовое дезертирство настолько ослабит воинство отца, что тот будет вынужден искать примирения, а не вступать в бой с противником. Принцесса также сообщила зятю, что Георг «намерен направиться к вам, как только это будет уместным. Я же, где бы ни была, буду готова доказать вам, насколько являюсь вашей покорной слугой».

Когда Иаков осознал, как много подданных на севере Англии выступили против него, его воинственный дух упал, и 22 ноября он решил со своей армией вернуться в Лондон. В ночь на 23 ноября к Вильгельму сбежал Джон Черчилль, прихватив с собой несколько ключевых офицеров. Если бы Иакову удалось сохранить самообладание, у него был бы неплохой шанс разбить зятя-интервента, но дезертирство сливок его комсостава потрясло короля. В особенности подкосило его предательство Черчилля, которого, по его собственному выражению, он «вытащил из грязи».

Георг надеялся присоединиться к беглецам, но как раз тогда, когда он садился на лошадь, Иаков прислал к нему адъютанта с приглашением составить ему общество в карете на обратном пути в Лондон. Георг сидел напротив тестя и каждый раз, когда сообщали о дезертирстве очередного офицера, воздевал свои полные руки вверх, поднимал очи к небесам и восклицал на плохом французском языке:

— Как это возможно!

Вечером они вместе отужинали; Георг настоял, что не будет ложиться, пока не увидит короля в постели. Такая доброта настолько тронула тестя, что он пообещал во веки веков не забыть проявленного к нему уважения. Как только Иаков смежил веки, Георг сбежал в обществе герцога Ормондского. Король еще не успел заснуть, как ему сообщили эту новость.

В Лондоне Анна получила известие о побеге мужа, но страшилась предстоящей встречи с отцом. Когда королеве Марии-Беатрисе сообщили о дезертирстве принца Георга и Черчилля, она приказала поставить стражу у дверей покоев Анны. Впрочем, стражники отнеслись к своим обязанностям весьма беспечно, и в час ночи принцесса с Сарой и полковницей Беркли сбежали из дворца через комнатку-клозет, выходившую на черную лестницу. В карете, предоставленной епископом Комптоном, воинствующим протестантом, дамы направились в Оксфорд, где принцесса воссоединилась с мужем. По пути Анну, как истинную защитницу протестантской веры, приветствовали восторженные толпы людей.

В Лондоне побег Анны произвел эффект разорвавшейся бомбы. Для короля, прибывшего в тот день в столицу после обеда, он стал сокрушительным личным ударом. Хотя принц Георг покинул его, Иаков был уверен, что Анна и с места не двинется, дабы не повредить своей беременности. Он рыдал, беспрестанно повторяя:

— Господи, помоги мне! Мои собственные дети покинули меня!

Нет смысла в подробностях пересказывать дальнейшие события. 9 декабря Марию-Беатрису с пятимесячным сыном тайно вывез во Францию отчаянный французский граф де Лозен [61] О необычноой карьере Антонена де Пегилена, графа де Лозена, см. в моей книге «Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы», главы «Придворные козни» и «Трагедия вечной невесты». , состоявший на службе английского короля. Вильгельм Оранский выслал своего тестя из Лондона в Рочестер, а сам поселился в Сент-Джеймсском дворце «в чрезвычайной пышности». Иаков мудро рассудил, что, если он останется в Англии, его заключат в Тауэр и «ни один король не выходил из сего места никуда, кроме как в свою могилу». Практически низложенный король бежал во Францию, где его приютил двоюродный брат Людовик XIV. Он основательно поддерживал кузена деньгами и выделил для проживания бежавшей семьи Сен-Жерменский дворец близ Парижа, превратившийся в сущее осиное гнездо козней и подрывной деятельности эмигрантов. Впоследствии Иаков не оставил попыток наводить в Англии смуту с помощью своих сторонников, так называемых якобитов, но успеха не удалось достичь ни ему, ни его сыну, так называемому Претенденту, притязания которого на престол были признаны незаконными, во многом благодаря его сводной сестрице Анне.

В Англии в дни, предшествовавшие открытию Учредительного парламента, вовсю плелись интриги с бесконечными совещаниями и тайными группировками. Вильгельм Оранский сразу дал понять наиболее влиятельным политикам, что не намерен стать «джентльменом-привратником» своей супруги. В конце концов была достигнута договоренность, что голландские спасители протестантской веры будут объявлены совместными правителями под именем Вильгельма III и Марии II, причем Вильгельм один имеет право на «единственное и полное осуществление королевской власти». Так завершилось это событие в истории Великобритании, именуемое «Славной революцией». Англиканская церковь была надежно защищена от посягательств папистов, но гражданскую войну удалось предотвратить.