Рут Гудман - Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века

Работодатели со временем начали все сильнее давить на рабочих, чтобы заставить их отказаться от старинного обычая лениться по понедельникам, вводили драконовские штрафы и угрожали увольнением. Деловая культура переживала расцвет. В 1825 году Банк Англии закрывался на 40 выходных дней, в 1834 году это количество сократилось до четырех. Между тем работники выступали за сокращение общего рабочего времени. Раньше решение этого вопроса зависело только от владельцев предприятий, но в начале 1870-х произошли глобальные перемены.

Экономический спад уже вынудил многие предприятия сократить часы работы, и во всех отраслях промышленности компании одна за другой соглашались ввести 10-часовой рабочий день в будни и сокращенный наполовину день по субботам. Закон о фабриках 1847 года, который ранее предусматривал столь благоприятные условия только для женщин и детей (и только в определенных местах — на ткацко-прядильных мануфактурах и в угольных шахтах), наглядно доказал, что эти меры, вопреки опасениям промышленников, не влекут за собой никакого экономического ущерба. Наоборот, после 1874 года работодатели, к своему немалому удивлению, обнаружили, что сокращенные рабочие часы вовсе не снижают их прибыль. Рабочие трудились более эффективно, машины работали на более высоких скоростях, перерывы на еду сокращались, процессы были оптимизированы. Понедельник превратился в полноценный рабочий день. Фабричный рабочий, по сути, поменял расслабленный понедельник, когда можно было найти время для игры и общения, на свободную половину субботы, которую теперь мог тратить по собственному усмотрению, не говоря уже о дополнительном часе или двух каждый будний вечер.

В 1837 году работа на мануфактуре начиналась в семь часов утра и продолжалась до восьми часов вечера шесть дней в неделю. С 1874 года рабочий мог начать смену в семь часов утра, как это делали его отец и дед, но закончить с понедельника по пятницу в шесть часов вечера и в два часа дня в субботу. Возможно, отец Альберта Гудвина выразил ощущения всего нового поколения рабочих, когда сказал, что ему приходится искать, чем себя занять в то свободное время, которое ему давал новый график работы. Естественно, в этом желании он был не одинок. Спорт, выпивка, садоводство или отдых на побережье — в это время родилась новая индустрия досуга, предлагавшая самые разные развлечения.

Впрочем, свободное время некоторых викторианцев оставалось по-прежнему неупорядоченным. Ханна Каллуик работала с шести утра до одиннадцати вечера. Судя по записям в дневнике, у нее не было установленного регулярного времени для отдыха, в которое она могла бы заниматься собственными делами. Но время от времени ей все же удавалось улучить свободный час днем или отдохнуть вечером. Например, однажды в будний день, когда она работала в доме в Брайтоне, ей удалось «прогуляться по пирсу с Эллен». В другой раз она провела несколько часов вдали от своего дома вместе со слугами из соседнего дома. Когда ей давали свободный вечер, она мыла посуду после чая, накрывала для семьи холодный ужин и уходила из дома около семи часов вечера, чтобы вернуться после десяти часов вечера. Но даже среди тех, кто, как и Ханна, в викторианский период имел крайне мало свободного времени, понятие досуга, безусловно, распространилось быстро и достаточно широко. Далее предстояло выбрать, какому занятию посвятить драгоценные часы отдыха.

Спорт и физические упражнения были, пожалуй, самым большим развлечением для мужчин в XIX веке. В начале эпохи огромные толпы регулярно собирались на скачках. Десять тысяч зрителей считались вполне обычным явлением для однодневных забегов, проходивших около крупных городов, а если в окрестностях появлялась железная дорога, это количество превышало 30 тысяч. Крупные события, такие как скачки Grand National или скачки в Аскоте, собирали более 60 тысяч зрителей. Богатые зрители могли без помех наблюдать за происходящим, заняв места на огороженных временных или постоянных трибунах, на безопасном расстоянии от рабочего класса, представители которого бесплатно толпились вокруг скакового круга (пока в конце 1870-х годов ипподромы не стали полностью закрытыми). Вокруг царили шум и суматоха, повсюду были разбросаны торговые и развлекательные палатки. Написанная в 1862 году песня «Скачки в Блэйдоне» (Blaydon Races) рассказывает, как это выглядело: «А вокруг лотки с пряностями, ученые мартышки, и старухи торгуют сидром». Многих привлекала возможность сделать ставки — согласно подсчетам, в 1850 году на Кубке Честера из рук в руки перешло около 1 миллиона фунтов стерлингов. И, поскольку алкоголь во время скачек лился рекой, этот день нередко заканчивался беспорядками. Обычно они принимали форму всеобщей потасовки, хотя в 1855 году, как сообщала газета Birmingham Mercury, день скачек в Астон-парке завершился тем, что 11 тысяч дебоширов разделились на две партии — «англичан» и «русских», — чтобы разыграть ход военных действий в Крыму. Разломав ограждение вокруг ипподрома, они использовали доски и стойки в качестве оружия. Беспорядки распространились на соседний город, и 16 человек попали в больницу.

Но, несмотря на безумные выходки и эффектные газетные заголовки, скачки были не единственным популярным видом спорта. Огромное количество поклонников завоевал бокс, широко известный уже в середине XVIII века. Кулачные бои можно было наблюдать у трактиров и пабов, в амбарах и на лужайках в деревнях. Когда люди начали переезжать в большие и малые города, бокс последовал за ними. Хотя изначально это был спорт рабочих людей, он приобрел множество восторженных поклонников среди джентльменов и аристократов. Существовали как неформальные, так и организованные бои, проводились региональные турниры с участием всенародно известных бойцов, спарринги между джентльменами и бои за приз среди представителей рабочего класса.

Рис. 94. День на скачках, 1850 г.

Illustrated Times, 1858.

В разных социальных слоях мужчины боксировали ради моциона, развлечения или денег. Только представители среднего класса, казалось, оставались равнодушными к очарованию боксерского ринга. Генри Лемуан в своей короткой книге «Современная мужественность, или Искусство и практика английского бокса» (Modern Manhood; or the Art and Practice of English Boxing), опубликованной в конце 1780-х годов, описал опасный и нередко преступный мир призовых боев и огромных ставок. Известные боксеры боролись за скромный приз, в то время как молодые аристократы ставили гораздо более крупные суммы на результат их поединка. Когда прославленный Том Крибб победил не менее знаменитого чернокожего Тома Молино из Америки, он смог отойти от дел с достаточным количеством денег, чтобы купить паб на Пантон-стрит, недалеко от Лестер-сквер в Лондоне. (Том Крибб в конце концов промотал свое состояние на скачках, но паб до сих пор стоит на своем месте.) Двадцать тысяч человек наблюдали за поединком между Криббом и Молино в сельском Лестершире; богатому покровителю Тома Крибба капитану Баркли бой принес 10 тысяч фунтов стерлингов (на эту сумму можно было купить не просто паб, а большое загородное поместье).