Рут Гудман - Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века

Основная проблема была связана не с соблюдением приличий и правильным для женщины поведением, а со здоровьем — точнее, с менструацией. В общественном сознании викторианцев (как медицинских специалистов, так и обычной публики) глубоко укоренилось представление о том, что мужское тело представляет собой идеальный образец нормы. Все отличия женского организма от мужского считались отклонением от этого эталона. Менструация, хотя и хорошо известная как неотъемлемая часть репродуктивного цикла, подсознательно воспринималась как слабость. К ней нередко относились как к болезни, непредсказуемому и опасному периоду. Половое созревание воспринимали как этап развития, сопряженный с особой уязвимостью и крайне утомительный для девушки, лишающий ее сил и запасов энергии. Соответственно, все, что могло привести девушку в смятение или нарушить ее душевное равновесие, грозило ей тяжелыми последствиями. Умственные упражнения, эмоции, физическая забота о теле — все это требовало осторожности, деликатности и сдержанности, чтобы девушка могла вырасти в здоровую и счастливую женщину.

Каким же образом обеспеченные родители могли помочь своим дочерям в этот деликатный и неоднозначный период? Общепринятой стратегией был отдых и покой во всех отношениях — физическом, эмоциональном и интеллектуальном. Физическую активность следовало бдительно контролировать, а во время менструации она была полностью запрещена — девушкам широко рекомендовали каждый месяц проводить один день в постели. Девочкам-подросткам советовали не бегать вверх и вниз по лестницам и не делать ничего, что могло бы привести к расстройству матки. Многих девочек учили во время менструации накладывать бандаж на нижнюю часть живота, чтобы поддерживать дополнительный вес отягощенной кровью матки. Еще одним проблемным вопросом для менструирующих девушек было купание. Одни специалисты все же разрешали мыться (но без погружения в воду), другие непреклонно настаивали, что воды следует полностью избегать. Не всегда разрешалось даже менять белье. Во время менструации следовало тепло кутаться и избегать любых неожиданностей и перепадов температур — выход из теплой кровати на ледяной пол даже называли рискованным. Кроме того, считалось полезным есть побольше простой пищи.

Об эмоциональном отдыхе следовало позаботиться, заблаговременно сведя к минимуму социальные мероприятия еще до наступления менструального периода. Также следовало избегать употребления стимулирующих веществ, в частности чая — нередко отмечали, что молодым девушкам он решительно противопоказан. Родители также должны были проявлять бдительность в отношении того, что́ девочки читают. Будоражащие романтические произведения, такие как «Грозовой перевал» (Wuthering Heights) Эмили Бронте, могли привести чувства в смятение и пробудить сексуальность. Даже к романам Джейн Остен некоторые родители относились с подозрением. Широко распространенное мнение гласило, что девочки, читающие романы, достигают физической зрелости быстрее, чем их сестры, обладающие более скромными литературными вкусами. Считалось, что ранний или быстрый переход к половому созреванию наносит ущерб здоровью и подрывает нравственность. Поэтому списки подобающего чтения для девочек-подростков широко обсуждались и становились причиной горячих споров во многих домах. Миссис Чайлд в своей работе «Книга матери» (The Mother’s Book) писала: «Девочкам не следует читать ничего тайком от матери и без ее разрешения. Это особенно важно в возрасте от 12 до 16 лет, когда все чувства обострены и восторги кружат голову». Произведения поэта Байрона и литературные бестселлеры миссис Радклиф она осуждала и рекомендовала вместо них ряд более подходящих книг. В список, предназначенный для девочек 13 и 14 лет, входили жизнеописание епископа Хебера, «Изложение основ естественной теологии» (Catechism of Natural Theology) Николса и «Дедушкины рассказы» (Tales of a Grandfather) Вальтера Скотта (рекомендованные, поскольку в них «излагалась история Франции»).

Интеллектуальному отдыху самым непосредственным образом угрожало расширение женского образования. Обучение девочки предподросткового возраста вместе с братьями не представляло опасности для ее здоровья, но примерно с 12 лет отношение к ее образованию радикально менялось. Пока мальчики того же возраста из того же социального класса интеллектуально развивались и принимали участие в общегосударственных экзаменах, для девочек учеба прекращалась, и следующие несколько лет жизни их приучали к тихим, не требующим усилий занятиям, которые позволили бы им вступить в пору зрелости здоровыми и уравновешенными, готовыми к роли матери. Один корреспондент The Times в 1872 году утверждал: «Ни одна женщина не может пройти курс высшего образования, не рискуя стать бесплодной». Ибо, как полагал доктор Генри Модсли (выдающийся врач, в честь которого названа психиатрическая больница Модсли): «Когда природа много расходует в одном направлении, ей приходится экономить в другом».

Постепенно опасения стали ослабевать. К 1890-м годам серьезное женское школьное образование существовало уже около 30 лет, и ряд проведенных исследований позволил сделать выводы о том, как отражаются на девочках умственные занятия. Миссис Генри Сиджвик, рассказывая о своем опыте в Ньюнхем-колледже и Гёртон-колледже в Кембриджском университете, могла с уверенностью утверждать, что здоровье студенток колледжа ничем не отличается от здоровья не посещавших колледж девушек того же социального класса. Более того, она утверждала, что «даже хрупкая женщина может пройти курс подготовки к почетному экзамену без всякого вреда для здоровья», хотя и с оговоркой, что это возможно лишь в том случае, если молодая женщина, о которой идет речь, будет осваивать программу в собственном темпе и не станет излишне себя утруждать. Ряд широко разрекламированных исследований о здоровье американских старшеклассниц и студенток показал практически такие же результаты. Девочки даже в период полового созревания вполне успешно справлялись с интеллектуальными задачами, при условии, что их учебное расписание обладало определенной гибкостью. В целом общество пришло к выводу, что девочки нуждаются в отдыхе во время менструации, но потом могут быстро вернуться к учебе и достигнуть тех же результатов, что и мальчики. Важно было дать им возможность учиться в том ритме, который соответствовал потребностям женского тела, не заставляя во всем следовать мужскому распорядку. Для этой цели нужны были школы и колледжи с раздельным обучением.

Впрочем, все эти тревоги и переживания касались в основном девушек из обеспеченных классов, а в жизни всех остальных девушек (то есть подавляющего большинства) перечисленные соображения не играли никакой роли. Многие двенадцатилетние девочки даже в конце столетия по-прежнему не имели возможности заниматься интеллектуальной деятельностью или спортом. Они весь день были заняты работой, требовавшей тяжелого физического труда. Ни одному владельцу фабрики не приходило в голову дать своим юным работницам лишний выходной, чтобы они могли отдохнуть во время менструации, хотя иногда к девушкам из рабочего класса все же проявляли некоторое сочувствие. Мэри Халлидей включила в свое руководство «Брак на 200 фунтов год» (Marriage on £200 a Year) главу об отношениях хозяйки и служанки, в которой проявила гораздо больше гуманности, чем большинство авторов того периода. Она напоминала хозяйкам: «В некоторые дни неряшливость и не слишком усердная работа могут объясняться отнюдь не леностью и небрежностью, и [хозяйке] стоит, по мере необходимости, соответствующим образом облегчить для служанки бремя работы». Поскольку в большинстве случаев служанками были девочки и девушки в возрасте от 12 до 20 лет, такая предупредительность наверняка была высоко оценена многими из них.