Жак Пауэлс - Правда и ложь истории. Мифы и тайные смыслы ХХ века

В предшествовавший 1914 году период французская элита хотела реваншистской войны против Германии, чтобы избавиться от травмы, полученной во время Франко-прусской войны 1870–1871 годов и, как следствие, чтобы вернуть себе Эльзас и Лотарингию, которые по итогам той войны вошли в состав Германии. После 1918 года именно немецкая элита желала развязать еще одну войну из-за позорного поражения в Великой войне и унизительного для нее Версальского договора. Но это должно было стать намного больше, чем только расплата. Это было также намерение окончательно осуществить империалистические амбиции, достичь того, что мотивировало их еще в 1914 году, как продемонстрировал Фриц Фишер, один из самых известных немецких историков XX века в своей книге Griff nach der Weltmacht («Схватка за мировую власть»). Немецкая элита хотела не только вернуть себе территории, которые Германия потеряла по Версальскому договору, но и заполучить новые в Восточной Европе и России. Их привлекало там неограниченное количество плодородных земель, дешевая рабочая сила и важные сырьевые ресурсы, такие как нефть. Остланд должен быть стать для Германии тем, чем Индия была для Британии, тем, чем Дикий Запад был для Соединенных Штатов. Более того, война должна была установить германскую экономическую гегемонию над странами, не находящимися под ее прямым или косвенным политическим контролем, например, Нидерландами, Бельгией и даже Францией.

Помещики и буржуазные промышленники, банкиры могли мечтать о такой войне, потому что их страна, несмотря на понесенные потери, все еще была очень сильна, в то время как Франция и Британия вышли из Великой войны очень ослабленными. Как и Гитлер, элита тоже верила в «легенду о кинжале», согласно которой Германия потерпела поражение в Великой войне только из-за предательства еврейских и других «негерманских» революционеров. Если эти подрывные элементы будут уничтожены, а германская армия, несмотря на ограничения, наложенные на нее в Версале, будет расширяться и укрепляться, обеспечив себя современным оружием, то в грядущей войне наверняка будет одержана победа. Однако в условиях демократии, подобной Веймарской республике, с преимущественно умеренными государственными деятелями либерального или социал-демократического типа, такой сценарий никогда не сможет быть реализован. Вот почему элита помогла Гитлеру прийти к власти. Он был готов нарушить Версальский договор и начать войну.

Как только он пришел к власти, Гитлер действительно начал крупномасштабную программу перевооружения армии, которую желала элита. Это, конечно, пришлось по вкусу и все еще преимущественно аристократическим генералам, и промышленникам, которым получили заказы на вооружении армии, и банкирам, у которых Гитлер брал займы для оплаты этих гигантских военных заказов, чтобы уплачивать дорогие счета промышленников. В результате этого расходы увеличили государственный долг Германии между 1933 и 1936 годами с 2,95 до 12 миллиардов рейхсмарок (RM). После этого долг стал расти еще быстрее — до 14,3 млрд в 1937 году, до 18 млрд. в 1938 году и до 30,8 млрд. в 1939 году [31] Во время войны государственный долг достиг ошеломляющих высот: 52 млрд. РМ в 1940 году, 89 миллиардов — в 1941 году и 142 миллиарда — в 1942 году. . Согласно кейнсианской теории, этой проблемы можно и нужно избежать с помощью соответствующего налогового бремени на огромные прибыли компаний и банков, однако промышленники и банкиры привели Гитлера к власти, чтобы он помогал им максимизировать их прибыли, а не минимизировать их.

Однако долговое бремя не могло продолжать расти вечно, эту проблему рано или поздно надо было как-то решать. И Гитлер, и заправилы промышленности и банковского дела знали, каково было единственное приемлемое для них решение: война, в которой Германия одержит победу, а проигравшие заплатят за это. Так что эта война должна была стать беспощадной грабительской войной. Другие фашистские и квази-фашистские режимы тоже рассматривали грабительскую войну как средство предотвращения экономических кризисов и поддержания рентабельности крупных компаний и банков. В 1930-х годах Италия Муссолини развязала войну против Эфиопии, а Япония напала на Китай.

Так что война готовилась не только для удовлетворения экстравагантных амбиций 1914 года и восполнения потерь 1918-го, но и для того, чтобы не допустить финансового краха Рейха. По этой причине с началом войны надо было поторопиться, а страна, на которую нужно было напасть, должна были обладать значительным богатством. Члены высших финансовых кругов и крупного бизнеса в нацистской партии прекрасно знали, что это за страна — Советский Союз.

В этой гигантской стране было все, чего хотела немецкая элита: огромные территории и богатые сельскохозяйственные угодья для производства дешевого продовольствия, с помощью которого, даже при низкой заработной плате, немецкие рабочие смогли бы жить достаточно неплохо, чтобы избежать социальных волнений; все виды важного сырья, в том числе нефть, в которой промышленно развитый Рейх испытывал острый дефицит; и неограниченный запас дешевой рабочей силы, преимущественно славянских «недочеловеков», которых можно эксплуатировать как рабов, сколько душе угодно. Это покорение бескрайнего российского пространства помогло бы снять социальное напряжение в густонаселенной метрополии — Германии, избыток «плебеев» из которой можно было отправить колонизировать земли Остланда. Также высшие прелаты Католической церкви, третий «столп» внутри немецкой элиты, лелеяли вместе со своим начальством в Ватикане большие надежды. В результате победоносного наступления германских войск иезуиты смогут дойти до самого Урала, чтобы обратить русских в «истинную веру». Бывшие православные христиане, конечно же, будут от этого в восторге, ибо незадолго до этого «безбожные большевики» «насильно совали им под нос свой атеизм».

Что еще более важно, Советский Союз был воплощением ненавистной революции и источником вдохновения для революционеров в Европе и во всем мире. Как и Гитлер, бесчисленные члены немецкой элиты были приверженцами теории иудео-большевизма, которая проповедовала, что коммунизм — и марксизм в особенности! — это идеологическое оружие, с помощью которого, якобы, низшая еврейская раса пытается подмять под себя высшую арийскую расу. Советский Союз был ничем иным, как «Rusland unter Judenherrschaft» («Россией под еврейским господством»), как выразился Гитлер, презренным и опасным государством, которое срочно нужно было уничтожить. И это было очень легко сделать, считал он. Советский Союз, якобы, был коррумпирован и слаб в военном отношении. Так что война будет не только грабительской, из которой можно извлечь много выгоды, но это будет также и война с «благородной целью» — это будет крестовый поход против революции. Неудивительно, что Гитлер для этой войны выбрал в качестве кодового наименования имя германского императора-крестоносца — Барбаросса.