Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

После того как итальянские банки покинули Париж, в Женеве, епископальном городе под сюзеренитетом герцогов Савойских, вырос новый торговый и финансовый центр. Город занимал необычайно благоприятное географическое положение на пересечении важных торговых путей из Италии во Фландрию через Бургундию и Лотарингию и из Южной Германии и швейцарских кантонов в Испанию через Лион, Монпелье и Перпиньян. Благодаря развивающейся в Швабии и Швейцарии бумазейной промышленности эта ось «восток—запад» приобретала все бо́льшую значимость.

Характерной чертой Женевы было то, что деловая жизнь сосредотачивалась на четырех проходящих там ярмарках: Богоявленской (6 января), Пасхальной или ярмарке Фоминой недели; ярмарке Святого Петра в веригах (1 августа) и Всехсвятской (1 ноября). Ярмарки не только привлекали купцов со всех концов Европы, но постепенно превратились в центр урегулирования международных платежей. Позже эту функцию унаследовали лионские ярмарки, а затем, гораздо позже, и безансонские, где они проходили почти до середины XVII в. Международные расчеты чаще всего производились посредством переводных векселей; поскольку перевозка металлических денег была делом обременительным, рискованным и дорогим, банкиры прибегали к такому средству платежа, только если переводные векселя были недоступны на более выгодных условиях. Поэтому наряду с рынком векселей в Женеве развился рынок золота. Хотя историки по-прежнему теряются в догадках относительно путей и интенсивности притока металлических денег в Средние века, нет сомнений в том, что женевские ярмарки играли ключевую роль как центр перераспределения золота и серебра. В документах Медичи имеются свидетельства того, что золото поставлялось из Фландрии в Женеву и из Женевы в Италию. Судя по другим источникам, женевские, а позже лионские ярмарки были воронкой, через которую вливалась продукция немецких серебряных рудников.

Для облегчения операций купцы, часто посещавшие ярмарки в Женеве, разработали неизменяемую стандартную меру стоимости: золотую марку, монетный тройский вес. Для удобства марка делилась либо на 64, либо на 66 экю [85] Эта марка соответствовала примерно 245 г. . Медичи вели расчеты в экю 1/64. Если не оговаривается особо, все экю, упоминаемые в данной главе, являются экю 1/64. Как уже объяснялось выше, общим символом для экю был перевернутый треугольник.

В коммерческом руководстве Джованни да Уццано, составленном около 1425 г., не упоминаются женевские ярмарки в качестве международного клирингового центра; однако того же нельзя сказать о Libro di mercatantie, которую ложно приписывают Джорджо Кьярини, опубликованной в 1481 г., но основанной на сведениях, собранных неизвестным составителем около 1450 г. Судя по этому пособию, женевские ярмарки поддерживали непосредственный контакт с большинством европейских банковских центров. Переводные векселя, выписанные на Женеву, обычно подлежали оплате в конце следующей ярмарки, хотя иногда случалось, что следующую ярмарку пропускали. В таком случае вексель подлежал оплате в конце второй ярмарки после даты выпуска. Однако подобная практика возбуждала подозрения богословов. Как правило, переводные векселя, выпущенные на ярмарках и выписанные на другие места, подлежали оплате через 30 дней от даты выпуска, но договаривающиеся стороны всегда могли включить собственные условия и выбрать другую дату (таблица 55). Обменные курсы между ярмарками и другими банковскими центрами, независимо от того, посылались ли векселя на ярмарку или с ярмарки, всегда руководствовались критерием в виде золотой марки или одной из ее частей, либо старого экю в размере 1/64, либо нового экю в размере 1/66. Как правило, курс для обменных векселей, выпущенных в других местах и подлежащих оплате на женевских ярмарках, рос с приближением ярмарки. Для векселей, выпущенных в Женеве и подлежащих оплате в других местах, положение складывалось прямо противоположным образом: обменный курс был тем выше, чем дальше был срок погашения. Одного этого достаточно, чтобы заподозрить наличие процентной ставки.

Все ведущие итальянские банкирские дома держали в Женеве постоянных или временных представителей. Конечно, Банк Медичи не мог себе позволить оставаться в стороне и позволить конкурентам захватывать выгодные операции. В начале 1420-х гг., а может, и раньше Медичи пользовались услугами Микеле ди Ферро. Очевидно, он был скорее комиссионером, чем фактором, который получал фиксированную заработную плату. После 1420 г. римский филиал направил в Женеву своего фактора, Антонио ди Лаццаро Бертини, который до Рима служил фактором в Венеции. Почему его послали в Женеву, в сохранившихся документах не объясняется. Может быть, он должен был помочь Микеле ди Ферро в напряженные дни работы ярмарок или изучить перспективы того, стоит ли учреждать отделение на берегах Женевского озера. Во всяком случае, находясь в Женеве, Бертини жил в доме Микеле; там же он оставлял свои вещи (деньги и ткани), когда находился в разъездах. Судя по записям, которые он вел, он довольно много путешествовал. 1 мая 1422 г. он уехал из Женевы во Флоренцию, а вернулся только 14 июня. Когда в Женеве началась эпидемия чумы, Бертини бежал во Фрибур, где оставался с 8 августа до 15 сентября. 3 октября он снова сел в седло и поскакал в Милан, откуда вернулся в Женеву 23 октября. В ноябре он совершил короткую поездку в Шамбери, а в декабре – в Бурк-ан-Брес. На следующий год он отсутствовал дважды: в феврале уехал с кратким визитом в Милан, а с конца апреля до середины июня совершил длительную поездку во Флоренцию. Его частые разъезды как будто намекают на подготовку к чему-то, но к чему? Скорее всего, Бертини послали в Женеву для того, чтобы учредить там филиал, и он тщательно обследовал его предполагаемую территорию.

Таблица 55

Обменные курсы на женевских ярмарках около 1450 г.

* Эта цифра – действительная котировка, найденная в письме Медичи от 3 сентября 1455 г.

Деятельность Микеле ди Ферро не ограничивалась банковскими операциями. Он активно торговал всевозможным текстилем: венецианским бархатом, миланской бумазеей, а также флорентийскими тканями в кусках, и шелком, и сукном. Компания «Гвальтеротто Гвальтеротти и K°.» из Брюгге посылала Микеле партии сукна из Верви того же качества, что обычно поставлялось в Каталонию и Пизу, а также сукно из Кортрейка, Мехелена, Льера и Херенталса. Помимо Гвальтеротти из Брюгге, Микеле пользовался услугами корреспондентов Пацци в Авиньоне, Витали в Милане и Роммелей в Нюрнберге. Кроме того, он вел дела с герцогом Савойским Амедеем VIII, позже ставшим папой Феликсом V, который покупал у него шелковые ткани, сукно и бархат и впоследствии назначил его главным казначеем. Очевидно, за услуги, оказываемые Медичи, Микеле получал комиссионное вознаграждение.