Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Поскольку Сассетти задерживали во Флоренции его новые обязанности личного секретаря Джованни ди Козимо, место Америго заняли Джулиано ди Джованни дель Дзаккериа (1431–1470) как управляющий отделением, и Франческо д’Антонио Нори (1430–1478) как помощник управляющего. Последний – тот же самый, которого позже зарезали в роковой день заговора Пацци и чьего брата Симоне Медичи наняли в Брюгге и Лондоне. Подобно Джулиано дель Дзаккериа, он какое-то время прослужил фактором. Итак, Медичи по-прежнему выдвигали руководителей из низов. Были составлены новые соглашения; из названия убрали имя Америго Бенчи. Теперь компания называлась «Франческо Сассетти и K°.». Ни Медичи, ни другие партнеры не упоминались. Прибыль распределялась следующим образом: половина Медичи, четверть Сассетти, а оставшаяся четверть – совместно Джулиано дель Дзаккериа и Франческо Нори. Согласно записи Франческо Сассетти в его личной конторской книге, его доля капитала составляла 2300 экю, но он не уточняет, сколько внесли его партнеры. Возможно, общая сумма составляла 12 тыс. экю, из которых 8 тыс. предоставили Медичи, а 1500 экю – младшие партнеры (Дзаккериа и Нори). Однако это лишь правдоподобная догадка, не подтвержденная документально. В дополнение к доле в основном капитале Франческо Сассетти держал на срочном вкладе a discrezione 6 тыс. экю, на которые он получал проценты по ставке 8 %, или 480 экю, годовых.

В 1461–1465 гг. женевское отделение процветало больше обычного. Доходы в эти пять лет достигли общей суммы в 44 831 экю 10 с., или в среднем составляли 8966 экю в год, больше чем вдвое предыдущего периода, с 1435 по 1450 г. (таблица 58). К сожалению, доступных цифр за промежуточные годы не сохранилось. Как показано в таблице 58, не всю прибыль распределяли между партнерами; считалось разумным отложить значительный резерв в размере 4831 1/2 экю на случай непредвиденных убытков или обстоятельств. По крайней мере однажды, в марте 1464 г., доля Сассетти в прибыли, сумма в 1500 экю, была выплачена ему монетами, посланными из Женевы во Флоренцию несколькими партиями. Эта необычная процедура подтверждает предположение, что между двумя этими городами было трудно переводить деньги каким-либо другим способом.

Дни ярмарок в Женеве, однако, близились к завершению. Как видно из таблицы 58, прибыль в 1465 г. уже была намного ниже прибыли предыдущих лет – верный признак того, что объем операций сокращался. Собственно говоря, объем операций сокращался так быстро, что Медичи перевели женевский филиал в Лион, где 25 марта 1466 г. учредили новую компанию. Некоторое время они еще держали фактора в Женеве, чтобы завершить текущие операции. Его отозвали, когда посещение ярмарок настолько снизилось, что его присутствие стало необязательным.

Таблица 58

Чистая прибыль женевского филиала в 1461–1465 гг. по флорентийскому стилю (все суммы приводятся в экю 1/64)

Ярмарки в Лионе стремительно получали то, что теряли ярмарки в Женеве. Такое развитие событий стало результатом «холодной войны», которую Лион развязал против соперничающего города при полной поддержке короля Людовика XI (годы правления 1461–1483). Лион обладал тем преимуществом, что находился пусть и вблизи границы, но все же в пределах Французского королевства. Уже в годы правления Карла VII (1422–1461) Лион пытался переманить к себе купцов из Женевы. Тогда попытки оказались безуспешными, несмотря на то что в 1444 г. Лион добился королевского указа, по которому в городе учреждалось три ярмарки и французским купцам запрещалось посещать ярмарки, расположенные на зарубежной территории. Указ не дал заметных результатов, потому что дарованные привилегии были не слишком либеральными.

Борьба достигла высшей точки, когда Людовик XI издал знаменитый декрет от 8 марта 1463 г., в котором объявлял самые широкие привилегии для привлечения купцов и учреждал четыре ярмарки, по датам совпадающие с женевскими. За исключением англичан, «наших старых врагов», купцы, которые приезжали на ярмарки, освобождались от всех сборов и пошлин, не подвергались репрессиям и аресту. Король отказался от права на выморочное наследство иностранцев, по которому товары умершего иностранца отходили казне. Что еще важнее, посетителям лионских ярмарок предоставлялись такие же привилегии, как те, которыми когда-то пользовались купцы, приезжавшие на ярмарки в Шампани. Правда, Шампанские ярмарки не действовали к тому времени больше ста лет, но воспоминания о великих международных сборищах еще жили в народе. Конечно, освященные веками обычаи Шампанских ярмарок совершенно не сочетались с тогдашней практикой деловых отношений – за одним важным исключением. На них во всех коммерческих операциях позволялось взимать вплоть до 15 % – большая уступка, если вспомнить, что начисление процентов, по крайней мере в теории, оставалось во Франции вне закона до Великой французской революции, точнее до 12 октября 1789 г.

Что касается финансов, декрет Людовика XI оказался на удивление либеральным, тем более в вопросах, которые имели отношение к «товарообороту». Никаких ограничений не накладывалось ни на обмен денег, ни на обмен и обратный обмен посредством векселей. Все имели право переводить деньги за границу или ссужать деньги под проценты «от ярмарки до ярмарки». Все монеты, не только французские, но и иностранные, имели на ярмарках хождение в соответствии с их справедливой стоимостью, то есть «рыночной стоимостью». Можно было свободно ввозить и вывозить металлические деньги. Декрет все равно что накладывал мораторий на финансовые ограничения на время ярмарок и позволял купцам устанавливать котировки различных валют. Более того, банкиры привозили из Женевы экю в 1/64 и 1/66 и таким образом ввели денежный стандарт, независимый от государственного регулирования и прочно привязанный к постоянному весу золота. Этот стандарт оставался в обращении до 1575 г.

Когда Женева сдуру поддержала мятеж (октябрь 1462 г.) против герцога Савойского – который был тестем Людовика XI, – король воспользовался ситуацией и ввел экономические санкции против мятежного города. Указом от 21 октября 1462 г. всем французам запрещалось посещать женевские ярмарки, а товары любого иностранца, который пересекал границу Франции, как въезжая в страну, так и выезжая из нее, подлежали конфискации. В отличие от предыдущего указа 1444 г., указ от 1462 г. вступил в силу, и в стратегических местах вдоль главных торговых путей, ведущих в Женеву, расставили стражу. Указы Людовика XI стали жестоким ударом. Женева пыталась смягчить его, ведя переговоры о компромиссе, но их попытка, вяло поддержанная герцогом Савойским, окончилась бесславным поражением.