Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

В результате событий 1433 и 1434 гг. – ссылки Козимо, призыва вернуться и прихода к власти – в руководстве флорентийским отделением произошли важные изменения. Липпаччо де Барди, протеже старших партнеров, ушел со службы, возможно, потому, что старшие партнеры считали его ответственным за убытки, которые несла Tavola, но вероятнее всего, потому, что он играл двусмысленную роль во время вынужденного отсутствия Козимо и Лоренцо. Тогла наступил конец долгому и тесному сотрудничеству Медичи и Барди, которое не сводилось лишь к делам, поскольку жена Козимо, Контессина, принадлежала к одной из ветвей этой знаменитой флорентийской семьи. Правда, ее отец был лишь дальним родственником компаньонов ее мужа; к тому же он был не коммерсантом, а землевладельцем, который носил титул графа Вернио, по названию деревни на Апеннинах между Прато и Болоньей.

Довольно трудно понять, кто занял место Липпаччо и что произошло с Tavola, поскольку в сохранившихся документах много пробелов и неясностей. Во всяком случае, какое-то время нового партнерского соглашения не заключали. Возможно, Tavola находилась в таком плохом состоянии, что никто не хотел рисковать и брать на себя управление ею за эфемерную долю в прибыли. Поэтому Медичи вынуждены были, чтобы удержать флорентийское отделение на плаву, предоставить необходимый оборотный капитал. По не вполне ясным причинам средства поступили по таинственным каналам, через венецианский филиал. Поэтому еще на несколько лет флорентийское отделение стало придатком к венецианскому филиалу. Так было и в 1451 г. (таблица 14). Почему пошли на такой шаг – еще одна загадка. Может быть, это была мера предосторожности с целью избежать конфискации в том случае, если Медичи снова изгонят. Такую перспективу не считали маловероятной, что доказывают многочисленные заговоры с целью их свержения.

На время управление флорентийским отделением поручили Джованни д’Америго Бенчи, одному из двух преемников Иларионе де Барди, выбранных Козимо. Во всяком случае, в книге записей денежных переводов и тратт имеется запись, согласно которой вплоть до 1440 г. только Джованни Бенчи имел право руководить флорентийским отделением и выписывать переводные векселя. Корреспондентам велели не оплачивать векселя, не составленные его рукой. 15 октября 1440 г., и не раньше, той же властью наделили также и Джованни ди Бальдино Ингирами (ок. 1412–1454), который стал помощником Бенчи в управлении флорентийским отделением. Этот Джованни Ингирами служил фактором в римском филиале по крайней мере начиная с 1435 г. Он следовал за папским двором в Болонью и Феррару в 1437 и 1438 гг. В 1439 г., прежде чем его призвали во Флоренцию, он зарабатывал 80 дукатов в год. После перевода Джованни оставался на фиксированной ставке до 1445 г., когда ему выделили долю в 1/8 прибыли флорентийского отделения. Он оставался на службе у Медичи до своей смерти весной 1454 г.

Нет записей, подтверждающих, что флорентийское отделение получало прибыль в период 1434–1440 гг. Судя по записям в libro segreto, первым прибыльным годом стал 1440-й, когда на кредит старшим партнерам перечислили сумму в 2200 флоринов. В следующие два года отделение добилось еще больших успехов, но в 1443 г. Tavola снова понесла убыток: пришлось занимать деньги под проценты, чтобы повторно ссудить их флорентийскому правительству, предположительно по более низкой ставке. В 1444 г. положение снова исправилось, и Tavola приносила прибыль до 1448 г. Поскольку нет записей о распределении прибыли в 1449 и 1450 гг., когда заканчивается libro segreto, следует предположить, что отделение не демонстрировало чистой прибыли после вычетов необходимых сумм на покрытие безнадежных долгов и других непредвиденных обстоятельств. Данные в сокращенном виде представлены в таблице 44, которая показывает, что за 11 лет, с 1440 по 1450 г. включительно, распределенная прибыль в совокупности составила 26 277 счетоводных флоринов 19 с. 9 д., или в среднем около 2400 флоринов в год. Неплохой результат, если учесть, что в три года из одиннадцати прибыли, доступной к распределению, не было.

Таблица 44

Чистая прибыль флорентийского отделения (Tavola) в 1440–1450 гг.

* Этот итог соответствует цифре, приведенной в таблице 17.

В 1454 г., после того как умер Джованни ди Бальдино Ингирами, на посту управляющего его сменил его брат Франческо (1414–1470), о биографии которого ничего не известно, кроме того, что около 1447 г. его приняли на службу в флорентийское отделение в качестве бухгалтера. Возможно, в то же время Франческо стал партнером. Во всяком случае, в quaderno ricordanze di cambi в 1455 г. перечислены следующие лица, обладающие властью выписывать переводные векселя: Джованни д’Америго Бенчи, Франческо ди Бальдино Ингирами и Томмазо ди Джованни ди Томмазо Лапи (1412 – ок. 1486). Последний в 1460 г. еще числился фактором, но к 1462 г. называется партнером в архиве Arte del Cambio.

В налоговой декларации катасто за 1457–1458 гг. Франческо Ингирами пишет, что он партнер Медичи, но только в флорентийском отделении их банка (Tavola). Он утверждает, что его доля в капитале составляет 400 флоринов. Так как Козимо в своей декларации заявляет, что его инвестиции в основной капитал составляли 5600 флоринов, можно сделать вывод, что общий капитал флорентийского отделения в феврале 1458 г. не превышал 6 тыс. флоринов. Эта цифра кажется небольшой; вероятно, Козимо занизил сумму своих инвестиций. Следовательно, его партнерам приходилось поступать так же и заявлять цифры, которые согласовались бы с его данными, чтобы налоговые чиновники не заподозрили их в мошенничестве.

До нас дошел фрагмент из 97 листов бухгалтерской книги флорентийского отделения за 1460 г. по флорентийскому стилю. Он подтверждает то, что уже известно из других источников. Официально Козимо больше не числился партнером, а Tavola официально управлялась его сыновьями, Пьеро и Джованни, а также его племянником Пьерфранческо, при действенной помощи Франческо Ингирами. Не стоит удивляться тому, что, судя по бухгалтерской книге, сфера действий отделения значительно расширилась. Tavola уже не ограничивалась обменом и местными банковскими операциями: она занималась также переводными векселями и торговлей, которую вела либо сама, либо через банки-корреспонденты, которые платили ей комиссионные за покупку или продажу товаров. Эти корреспонденты считались такими же отдельными экономическими единицами, как и филиалы Банка Медичи в других городах. Как и следовало ожидать, шелковая и суконные мануфактуры Медичи вели текущие счета в флорентийском отделении. Оно проводило все денежные переводы, которые они получали из-за границы, и все выплаты, которые делались за импорт шерсти или шелка-сырца. Так, флорентийское отделение выставило Банку Медичи в Милане счет на 2445 флоринов, которые поступили на кредит шелковой мануфактуры «Пьеро де Медичи и K°.», несомненно как платеж за партию шелковых тканей. Помимо торговых домов, клиентами флорентийского отделения были частные лица, занимавшие разное общественное положение, от кардиналов и князей до рядовых граждан Флоренции, которые не всегда принадлежали к числу состоятельных. В Средние века распространение счетов в банке было гораздо более широким, чем признают современные специалисты по экономической истории.