Бен Уилсон - Метрополис. Город как величайшее достижение цивилизации

В первые годы жизни, будучи пограничным городом, Любек преуспевал, обслуживая крестовые походы. Он обеспечивал проходящие мимо отряды провиантом, оружием и транспортом. Он был своеобразным трамплином, откуда для многих вояк, мигрантов и купцов начинался Drang nach Osten – «Натиск на восток». Десятилетия и века непрерывного кровопролития и этнических чисток, которые вели рыцари Тевтонского и Ливонского орденов против славян и балтов, привели к тому, что возникла цепочка сильных немецких городов; они тянулись от современной Германии через Польшу, Литву, Латвию и Эстонию.

Существовала интимная связь между священной войной и урбанистическим взлетом в Европе, который начался в XII веке и приобрел значительный масштаб в веке следующем. Во второй половине XIII столетия около 300 новых городов возникало в Европе каждое десятилетие. Жаждой освоения новых земель, неукротимой энергией в строительстве и быстрыми темпами продвижения тогдашние колонизаторы новых территорий напоминали пионеров, двигавших границу США на запад в XIX веке [181] Peter Johanek, ‘Seigneurial Power and the Development of Towns in the Holy Roman Empire’, in Anngret Simms and Howard B. Clarke (eds.), Lords and Towns in Medieval Europe: the European Historic Towns Atlas Project (London, 2015) p. 142. .

Великое разрушительное событие, крестовые походы, положило начало этому процессу. Кампания по отвоеванию Святой земли у мусульман и возвращению ее в лоно христианства началась в самом конце XI века. Она привела к тому, что множество воинственных европейцев из Нормандии, Франции, Фландрии, Германии и Англии вступили в контакт с архипелагом исламских городов; они столкнулись с неведомыми ранее урбанистической утонченностью, интеллектуальным богатством и ошеломляющим изобилием базаров.

Процветание итальянских республик вроде Венеции и Генуи возникло благодаря крестовым походам; предоставляя корабли и обеспечивая поддержку с моря, они получали баснословную выгоду. Портовые города обретали не только мягкое свечение благочестия, но и бесценные коммерческие привилегии в виде прямых торговых маршрутов с Восточным Средиземноморьем. Взятие Антиохии (1098), Эдессы (1099), Яффы (1099), Иерусалима (1099), Акры (1104), Триполи (1109) и Тира (1124) дало итальянским торговцам базы, чтобы торговать напрямую с еврейскими и мусульманскими купцами, чьи интересы тянулись далеко на восток, через Красное море к муссонной коммерческой системе. Предметы роскоши – специи и ткани – начали импортировать в итальянские города-государства, а уже оттуда развозить по всей Европе, в Германию, Нижние Земли и Англию.

Итальянские города-государства оказались вовлечены в лютое соперничество, каждый из них стремился стать монополистом. В 1099 году венецианцы утопили 28 пизанских кораблей в битве у Родоса. Пиза дважды брала штурмом конкурировавший с ней Амальфи в 1130-х. Голодные и жадные итальянские города тогда все еще находились в тени величайшего города христианского мира и доминирующей империи Средиземного моря. Ревнуя к успехам друг друга и желая подмять всю торговлю с востоком под себя, венецианцы, генуэзцы и пизанцы сражались друг с другом прямо на улицах Константинополя.

Отношения между великим метрополисом и агрессивными итальянцами были напряженными. В 1170-х византийцы обрушились на венецианцев и посадили в тюрьму купцов из этого города. На два десятилетия прекратилась торговля между Венецией и Византийской империй. Но месть не заставила себя долго ждать. По пути на Святую землю в 1203 году в рамках Четвертого крестового похода венецианцы ухитрились так направить христианскую армию, что она осадила Константинополь под предлогом участия в династических спорах.

Грубые и дикие крестоносцы «смотрели на Константинополь долгое время, поскольку едва могли поверить, что такой огромный город может существовать на земле». В то время в Западной Европе не было города с населением более 200 тысяч, даже 10 тысяч встречалось не так часто. Константинополь же был домом для полумиллиона. Крестоносцы с изумлением разглядывали его: толстые стены и огромные башни, исполинские церкви, дворцы, мощенные мрамором улицы и древние колонны, и само собой, возносящийся к небесам эфирный купол Святой Софии [182] Roger Crowley, City of Fortune: how Venice won and lost a naval empire (London, 2011), p. 66. .

«О Город, Город, око всех городов, похвала Вселенной, чудо нашего мира… обиталище всякой доброй вещи! О Город, испил ли ты из руце Господа чашу гнева Его?» – восклицал фригийский историк Никита Хониат, находившийся в Константинополе во время взятия. Некоторые из величайших сокровищ имперской столицы были увезены, чтобы украсить собой растущие итальянские города; много больше было сожжено и разрушено опьяненными победой солдатами-мародерами. Женщины, включая монахинь, были изнасилованы, детей оставляли умирать на улицах. Когда закончились грабежи, резня и насилие, треть из 400 тысяч уцелевших жителей оказались лишены дома. Метрополис пережил быструю депопуляцию, от которой никогда так и не оправился. Вцепившись в труп Византийской империи, великий итальянский город оторвал стратегически важные территории, острова и базы, с помощью которых можно было повелевать морями [183] O City of Byzantium: annals of Niketas Choniates, trans. Harry J. Magoulias (Detroit, 1984), p. 317. .

Хоть Константинополь был сравнительно незначительным игроком в глобальной экономике, магия азиатской роскоши бросила отблеск на всю Европу. Урбанизация, столь долго дремавшая в этом недоразвитом, малонаселенном уголке мира, проснулась в Италии, когда межконтинентальная торговля переместилась туда. Если бы не импорт предметов роскоши вроде тканей и специй, то Венеция и Генуя так и остались бы рыбацкими деревушками. Но вышло так, что в XIII веке они начали обретать величественный облик. Население Генуи выросло до 60 тысяч, Флоренции – с 30 тысяч в середине века до 120 тысяч в начале четырнадцатого. К 1300 году каждый кусочек свободной земли в Венеции был застроен, мосты соединили все до единого островки. Население перевалило планку в 100 тысяч человек.

Фасад собора Святого Марка был украшен колоннами, капителями и фризами, привезенными из Константинополя. Византийское влияние изменило Венецию, но большей частью ее урбанистический вид и архитектура были заимствованы из исламских городов.Новые палаццо с их внутренними двориками, винтовыми лестницами, подземными цистернами и местной версией окон- mashrabiyyah , и это не говоря о внешнем дизайне, имитировали здания Леванта. Город с его узкими улочками напоминал базар. Дворец Дожей, который строили начиная с 1340-х, позаимствовал многое у мечети Ибн-Тулун в Каире. Знаменитый Венецианский арсенал, государственный комплекс верфей и оружейных мастерских, получил имя от арабского dar al-sin’ah («дом изготовления»). Реконкиста, которую в Испании вели христиане против мусульман, обогатила жителей Западной Европы новыми сокровищами. Знания, что накапливали в Багдаде с IX века, а потом хранили и изучали в Толедо, Кордобе и Гранаде, распространились по Европе вместе с технологией изготовления бумаги.