Сергей Нечаев - Добрый доктор Гильотен. Человек, который не изобретал гильотину

Антуан Луи, лейб-медик короля, принялся за изучение нового проекта. Как и полагается, он вскоре доложил своему августейшему пациенту об этом изобретении. Всем хорошо известна страсть Людовика XVI к слесарному ремеслу, в котором он, как говорят, был весьма искусен. Изобретение сразу его заинтересовало, причем не только как механическое устройство, ведь тогда как раз шла речь об изменении Уголовного кодекса в части, касающейся проведения смертной казни во французском государстве.

Через несколько дней Людовик вызвал к себе доктора Луи.

— Я ознакомился с вашим докладом, — сказал ему король. — Скажите, доктор, что вы думаете о новом изобретении?

— Мне кажется, что такой способ смертной казни чрезвычайно удобен, и я готов подтвердить все, что было изложено мне господином Гильотеном.

Король, взяв со стола рисунок гильотины, повертел его в руках.

— Как вы думаете, пригодно ли здесь лезвие в форме полумесяца? — спросил он Луи. — Неужели вы считаете, что лезвие такой округлой формы будет впо ру для любой шеи? Ведь шеи у людей разные. Для од них оно будет слишком широко, и тогда оно только раздавит шею, а для других слишком узко, оно даже не охватит его целиком. По моему мнению, лезвие должно быть треугольной формы, усеченным по косой линии… Изготовьте несколько опытных экземпляров — и той, и другой формы…

— Будет исполнено, Ваше Величество.

Через несколько дней после этого разговора с ко ролем Антуан Луи представил свой отчет Национальному учредительному собранию. В нем он высказывался в пользу новой машины для казни, нарисованной Шмидтом на бумаге, и предложил сделать несколько опытных образцов лезвий разной формы. Национальное собрание утвердило его предложение и поручило ему создать первый такой аппарат для практического применения. Он поручил сделать машину плотнику Гюдону, который обычно занимался изготовлением виселиц. Тот запросил громадную сумму — по 5600 ливров за каждую…

Когда новая машина с несколькими лезвиями разной формы была готова, ее отвезли в богадельню в Бисетре, чтобы там произвести опыт с тремя трупами. 17 апреля 1792 года во дворе богадельни в присутствии трех докторов — лейб-медика короля Антуана Луи, Филиппа Пинеля и Андре Кабаниса — были одна за другой отрублены головы у трех трупов, привезенных из морга. Первые два опыта, проведенные с усеченным по косой лезвием, прошли просто блестяще, а третий, с помощью лезвия Шмидта в форме полумесяца, не удался. Таким образом, предпочтение судей было отдано тому лезвию, которое предложил король Людовик XVI.

Какой страшный парадокс истории! Всего девять месяцев спустя придуманное им лезвие отсечет голову своему изобретателю!

Через несколько дней после проведенных испытаний новая машина была испробована на живом преступнике. Это был Жак-Николя Пеллетье, которого приговорили к смерти за воровство и грабеж на больших дорогах.

Народ, увидавший новую машину в работе, сразу придумал ей прозвище — одни в насмешку называли ее «Луизон» или «Луизеттой», по имени лейб-медика Луи, другие — гильотиной, по имени врача Гильотена.

Вскоре «Луизон» казнила трех солдат-убийц. Од нако пришлось ждать до падения монархии, чтобы увидеть, как гильотина отсекает голову аристократу. Первой политической жертвой новой машины для казни стал Луи-Давид де Колленон, защитник королевской семьи, осажденной в Тюильри, он был казнен 21 августа.

Теперь «механическая машина» казни работала бесперебойно, с большой нагрузкой. В самом деле, ведь сколько врагов Республики было в стране!

На эшафоте истории появился доктор Жозеф Гильотен, депутат Национального собрания, который изобрел машину для казни, названную его именем.

Александр ЛАВРИН, российский писатель

* * *

В числе четырех врачей находится и некий доктор Гильотен, который через семь лет изобретает отличную машину, в одну секунду излечивающую все земные болезни, — гильотину.

Стефан ЦВЕЙГ, австрийский писатель

* * *

Так Пржевальский обессмертил себя в названии породы лошадей. Гильотен — в орудии казни. Эйфель — в башне. Генерал Галифе — в штанах. Чапаев — в анекдотах.

Игорь СУДАК, российский писатель

* * *

Так Форд обратился в автомобиль, физики Цельсий и Реомюр — в термометры, Гильотен — в гильотину. Все новое сопровождается открытием имени.

Михаил ПРИШВИН, русский писатель и публицист

* * *

Когда Гильотен выдвинул идею, что за одно и то же правонарушение следует карать одинаково, вне зависимости от чина, звания и заслуг виновного, его выслушали с уважением.

Мартен МОНЕСТЬЕ, специалист в области социальной антропологии

* * *

Доктор Гильотен в этом смысле также чуточку научный работник. Он интервьюировал парижского палача Сансона. Спрашивал его о неудобствах казни мечом. На что Самсон отвечал: действительно, неудобство выходит.

Юрий КУВАЛДИН, российский писатель

* * *

Гильотен, этот одержимый своим изобретением маньяк, вовсю рекламировал придуманную им «машину для отделения головы от туловища».

Михаил БУРЬЯНОВ, российский писатель

* * *

Вот я читал когда-то, что Калашников, пока жив был, гордился своим изобретением, тем, что его автомат — самый популярный в мире. Говорил, что счастлив, что именно благодаря его конструкции рубежи Родины в безопасности. Не знаю, если бы это я эту машину придумал, я бы, наверное, уже с ума сошел. Подумать ведь только, это именно твоей конструкцией совершается наибольшая часть убийств на земле. Это даже страшнее, чем быть тем доктором, который придумал гильотину.

Дмитрий ГЛУХОВСКИЙ, российский писатель и сценарист

* * *

Гильотина становится орудием эгалитаризма в сфере смерти. Огромный поток экзекуций превращает гильотину в средство серийного производства, предвосхищающее новые индустриальные технологии.

Кирилл КОБРИН, российский писатель, историк, журналист

* * *

Тот, кто рассуждает о революции, должен готовиться к гильотине.

Уинстон ЧЕРЧИЛЛЬ, британский политический деятель

* * *

Гильотина уничтожает исключительно идеи, человек не интересует трибунал революции. Кто скажет, что Конвент убивает? Конвент только устраняет мыслимые помехи к идеалу общественного спасения.

Анатолий КОРОЛЁВ, российский писатель и драматург

* * *

А вот гильотину свою доктор Гильотен изобрел от искренней любви к людям. Теперь он, кажется, изобретает какие-то прививки. Надо будет и у него полечиться, пусть что-нибудь мне привьет.