Уильям Макговерн - Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории

Поэтому неудивительно, что в конце 88 г. юэчжи отправили в Китай посольство, чтобы поздравить Сына Неба и попросить у него руки китайской принцессы для своего правителя. Удивительно, что по какой-то таинственной причине Бань Чао отнесся к этому неодобрительно. Он не только не позволил посольству пройти в Китай, но, когда оно проходило через Кашгарию, остановил его и отправил назад домой.

Совершенно естественно, что эти действия очень обидели юэчжей, и в начале 90 г. они послали армию из 70 тысяч человек с явной целью напасть на Кашгарию и захватить значительную часть ее территории. Поскольку общая численность китайских воинов в этом регионе была значительно меньше, большинство подчиненных Бань Чао, услышав о надвигающемся вторжении, пришли в ужас. Бань Чао не испугался. «Несмотря на то что враги превосходят нас в силе, – сказал он, – им, прежде чем дойти до нас, придется многие сотни миль идти по высокогорным тропам. Они не смогут взять с собой достаточно провизии. Все, что нам надо, – это захватить и спрятать все доступное продовольствие. Если мы сможем не допустить попадания провизии в руки врагов, им очень скоро придется отступить».

Дальнейшие события практически полностью совпали с прогнозами Бань Чао. Когда войска юэчжей прибыли в Кашгарию, китайский полководец не пытался вступить с ними в бой, а укрылся со своими воинами за стенами укрепленного Кашгара, и, как ни пытались юэчжи, они не смогли взять его штурмом. Тогда они обшарили все окрестные земли в поисках провизии, но благодаря предусмотрительности Бань Чао так и не смогли ничего найти.

В качестве последнего средства командующий армией юэчжей отправил маленький отряд с грузом подарков в направлении Кучи в надежде, что ненавидевший китайцев царь Кучи даст или продаст им необходимое количество провизии. Но Бань Чао догадался, что такая попытка будет сделана, и устроил засаду на дороге между Кашгаром и Кучей. Сидевшие в засаде воины напали на отряд юэчжей и перебили всех до одного.

Когда командующий юэчжей услышал об этом происшествии, он понял, что дальнейшая борьба бесполезна, и заключил с Бань Чао мир, попросив только, чтобы ему и его людям позволили спокойно вернуться на родину и не нападали на них на обратном пути. Бань Чао с готовностью согласился на эти условия, и в скором времени армия юэчжей полностью покинула Кашгарию.

Поражение и уход армии юэчжей произвели большое впечатление на кашгарские государства, особенно на все те, которые еще не подчинились власти китайцев, поскольку им снова стало казаться, что китайские войска непобедимы. Эти ощущения заметно усилились после поражений, которые в то время потерпели тогдашние союзники многих государств Кашгарии – северные гунны.

Воспользовавшись этой ситуацией, Бань Чао в 91 г. смог установить китайскую власть в Куче, в то время самом значимом государстве северной части Таримского бассейна, которое к тому же в последние годы причиняло ему больше всего проблем. К тому времени слава Бань Чао была так велика, что он смог сместить царя Кучи и заменить его новым прокитайским монархом, почти не применяя силы. Как только Куча оказалась в подчинении, большая часть других государств Северной и Северо-Западной Кашгарии поспешили изъявить свою преданность Поднебесной империи, и Китай снова стал сюзереном на всей территории Таримского бассейна.

В кои-то веки своей длинной истории Китай по достоинству оценил человека, который принес ему столько чести и славы. В том же 91 г. император восстановил должность наместника Западного края, и Бань Чао был назначен на этот пост. В то же время, когда Бань Чао занял пост наместника, Китай снова назначил двух военачальников своими специальными представителями в Северном и Южном Гуши. В течение следующих трех лет Бань Чао занимался организацией и реорганизацией запутанных дел провинциальной администрации. Понимая, что обладание Кучей является ключевым вопросом для поддержания китайского верховенства на западе, и опасаясь, что в этом районе может снова вспыхнуть восстание, Бань Чао сделал Кучу столицей провинции Кашгария и сам поселился там, хотя оставил в Кашгаре одного из своих подчиненных в ранге вице-наместника, чтобы тот следил за соблюдением китайских интересов в прежней столице.

В 94 г. Бань Чао сделал последний решительный шаг в направлении утверждения китайского доминирования над всеми государствами Таримского бассейна. К тому времени все эти царства признали, по меньшей мере номинально, китайский сюзеренитет, но лояльность Карашара и еще одного-двух соседних государств была в определенной степени под вопросом. Именно в Карашаре был убит предшественник Бань Чао на посту наместника. Его убийство так никогда и не было отмщено, и жители, сознавая это, с большим подозрением относились ко всем действиям Китая в Кашгарии.

Бань Чао понимал, что нельзя допустить, чтобы такое положение дел продолжалось, и, когда созданная им административная система заработала четко, он во главе войска из 8 тысяч человек вышел из Кучи в направлении Карашара. Подойдя к границам этого царства, он отправил посланника ко двору царя Карашара, чтобы объявить, что он, наместник, прибыл, дабы восстановить порядок, и сейчас монарху и его подданным самое время покаяться в своих злодеяниях и встать на праведный путь. А он, Бань Чао, со своей стороны дает обещание, что, если они с почтением подчинятся китайским порядкам, с ними будут обходиться достойно.

Царь Карашара тут же приказал командующему своего войска, который по рождению был знатным гунном, отправиться в лагерь Бань Чао и почтительно преподнести ему в качестве дани скот и вино. Но когда этот человек прибыл на место, с ним обошлись не слишком вежливо. Бань Чао крикнул послу: «Ты, человек, который раньше был гуннским заложником при китайском дворе, теперь поднялся до высоких чинов и пользуешься властью здесь в Карашаре. Так не по твоему ли наущению царь отправил тебя вместо того, чтобы прийти самому и признать свою покорность?»

Некоторые из командиров в войске Бань Чао хотели схватить и убить гуннского командующего на том основании, что именно он был истинной причиной мятежных настроений Карашара в последние годы, но Бань Чао не позволил этого сделать, полагая, что это может настроить карашарский двор на активное сопротивление императорской власти. В конце концов командующего-гунна отпустили и даже дали кое-какие подарки. Но ему было приказано сделать так, чтобы его хозяин, царь Карашара, лично явился в лагерь китайцев.

После некоторых колебаний монарх действительно приехал в ставку китайцев и объявил о безоговорочном подчинении, во многом надеясь, что это предотвратит оккупацию его столицы китайской армией. Однако Бань Чао не удовлетворился этим номинальным подчинением и приказал своим войскам подойти к городу Карашару. Когда его армия расположилась в окрестностях города, Бань Чао издал приглашение-приказ царю и всем его знатным придворным явиться в китайский лагерь на большое официальное пиршество. Монарх, его гуннский командующий и множество других знатных людей из Карашара и его окрестностей послушно приняли приглашение и прибыли в лагерь. Однако многие другие представители знати слишком испугались того, что может произойти, и не только отказались идти, но и сбежали подальше в горы.