Александр Бушков - Тайны Сибири. Земля холодов и необъяснимых загадок

Когда наступил назначенный срок, Матисен повел «Зарю» к острову Беннетта. Дважды пытался пробиться через тяжелые льды, но не смог. «Заря» попала в скверное положение: запасы продовольствия подходили к концу, остатки угля оказались некачественными: измельченными чуть ли не в крошку и перемешанными со льдом. Такого угля хватило бы на два дня плавания, не больше.

Тогда Матисен решился вскрыть второй оставленный Толлем пакет, на котором было напитано: «Вскрыть в случае гибели экспедиционного судна и возвращения без меня экипажа на материк или в случае моей смерти».

Толль писал: «Я передаю вам в целях единодушного исполнения этой задачи, на тот случай, если вам не удастся снять меня с острова Беннетта, или на случай моей смерти, все права начальника экспедиции». И разрешал уходить к материку. Матисен, человек военный, прекрасно видя, что снять Толля с острова Беннетта невозможно, а «Заря» и сама может погибнуть, выполнил приказ и уплыл на юг, через сутки добравшись до населенных мест в бухте Тикси. Никак нельзя говорить, что он «бросил» Толля – он в точности выполнил приказ…

Пока что не было никаких оснований считать, что Толль и его спутники погибли. Не знаю, как обстояло с доктором Зеебергом, но у Толля был немалый опыт зимовок, а его спутники, якут и эвенк, были в Арктике как дома. С точки зрения человека понимающего, у четверки были все шансы перезимовать и дождаться следующей весной спасательного судна, которому может повезти больше, чем «Заре». Инструменты для постройки зимовья у них были. «Стройматериала» и топлива имелось в избытке: берега у острова были усеяны плавником – выброшенными прибоем на берег стволами деревьев. Голодная смерть им никак не грозила: на остров заходили белые медведи, там жили олени и множество тюленей. В крайнем случае оставалось еще тридцать собак, которых при крайней необходимости тоже можно было использовать в пищу – в таких случаях не до гуманизма.

(Те, кто читал увлекательные книги путешественника Владимира Арсеньева, должны помнить и его любимую собаку Альпу, сопровождавшую его во многих таежных странствиях. Однако мало кто знает о ее судьбе. Однажды Арсеньев заблудился в дальневосточной чащобе, никак не мог добыть дичи и понял, что настает момент, когда он обессилеет совершенно и дальше идти не сможет, так и погибнет здесь. Убил Альпу и съел. Иначе сам не вернулся бы из тайги…)

Адмирал Макаров сразу предложил направить к острову Беннетта ледокол «Ермак», которым брался командовать. Начальство по каким-то своим причинам отказало… Весной следующего, 1903 года на поиски Толля и его спутников отправилась спасательная экспедиция, которой командовал А. В. Колчак – тот самый, будущий незадачливый «Верховный правитель России». Так уж порой причудливо переплетаются людские судьбы. Собственно говоря, есть два разных Колчака. Один – никудышный правитель и бездарный сухопутный военачальник, проигравший всё и вся и получивший в итоге чекистскую пулю. Другой – молодой офицер, немало сил и трудов отдавший полярным исследованиям. Бывает и так. Первый достоин лишь презрения, второго, безусловно, следует уважать…

В марте на острове Новая Сибирь спасатели обнаружили последнюю стоянку Толля перед уходом его группы на остров Беннетта – с запиской, сообщавшей, что у них все благополучно. В августе, когда море очистилось ото льда (причуды Арктики не всегда поддаются пониманию), Колчак с семью членами экипажа без всякого труда высадился на острове Беннетта. Очень быстро обнаружили две стоянки Толля – следы костров. Потом нашли стеклянную бутылку с тремя письмами, в разное время написанными Толлем и Зеебергом. В первом сообщалось, что группа благополучно достигла на байдарах острова Беннетта. Второе было озаглавлено «Для ищущих нас». На нем были указаны одиннадцать мест, где побывал Толль со спутниками, и два возможных места постройки зимовий. На третьем обозначено еще одно место, где Толль решил построить зимовье.

Колчак и его люди эти избушки обнаружили без труда. Там лежали всякие мелочи – патроны, коробки из-под пороха, незаполненные записные книжки… Домик оказался до половины заметен внутри снегом, превратившимся в ледяную глыбу. Скрупулезности ради Колчак приказал лед вырубить. И не прогадал: подо льдом нашли старательно заваленный камнями и обшитый парусиной ящик, в котором лежал подробный отчет Толля Академии наук.

Оказалось, что очень быстро после ухода с «Зари» Толль наткнулся на широкую, терявшуюся за горизонтом полосу чистой воды. Сани оказались бесполезны, и собак пришлось убить. Гуманизм опять-таки не берется в расчет – в байдарах не было места для собак, оставленные на льду, они все равно погибли бы от голода гораздо более мучительной смертью, чем выстрел в затылок…

Достигнув острова Беннетта, Толль и его спутники провели там 98 дней, занимаясь исключительно геологическими исследованиями острова. Не оставшись на зимовку, 8 ноября 1902 года ушли к острову Новая Сибирь, до которого было около 180 километров, – там у Толля был заложен запасной склад продовольствия.

Это была последняя весточка от Толля. Отправившись на Новую Сибирь, Колчак склад нашел легко – он оказался нетронутым. По всему выходило, что группа Толля исчезла где-то между островами Беннетта и Новая Сибирь.

Отчет Толля задает загадки, на которые никогда уже не найти ответов. Почему Толль за эти 98 дней не предпринял ни одной попытки отправиться на север, к своей давней желанной цели? Он писал, что Землю Санникова на сей раз не удалось увидеть из-за туманов, но ни разу не упоминал о скверной погоде, мешавшей бы туда отправиться. И о преграждавших дорогу льдах не писал – наоборот, судя по тому, что на остров Беннетта они приплыли, какая-то часть моря вокруг ото льда была свободна. Долгие годы Толль стремился к «неведомой» земле, но, оказавшись совсем недалеко от нее, ничего не предпринял.

И главное: почему опытный полярник Толль не остался на зимовку? Нет упоминаний о грозящем группе голоде, наоборот, пишется, что они охотились на оленей (из шкуры которых к тому же шили себе теплую одежду), уходя с острова, имели запас продуктов на 14–20 дней, все были совершенно здоровы.

И непонятно, почему Толль с его богатым опытом арктических путешествий выбрал для ухода самое неподходящее время – ноябрь? В это время там стоял мороз –25 градусов, начиналась полярная ночь, то и дело налетала пурга. Приходилось пробираться среди высоких ледяных торосов. Опаснее всего были большие полыньи и широкие полосы чистой воды, затянутые тонким ледком и припорошенные снегом, во мраке полярной ночи неотличимые от прочного льда.

Да и в светлое время плавание при такой погоде представляло нешуточную опасность: как свидетельствовали знатоки Арктики, байдара очень быстро обледеневает, как и весла, превращающиеся в натуральные ледяные глыбы. Кроме того, двигаясь, байдара спрессовывает носом шугу, мелкое ледяное крошево, и, покрытая толстым слоем льда, легко может перевернуться. Даже если попавшего в ледяную воду человека удастся вытащить, он быстро погибнет от переохлаждения. Просушить одежду невозможно – даже если уцелели спички, топлива с собой нет ни щепочки.