Александр Бушков - Тайны Сибири. Земля холодов и необъяснимых загадок

Экспедиция Геденштрома закончилась, и Санников вернулся к своему прежнему занятию. Однако, в отличие от многих исследователей «из простых», остался в памяти серьезных людей. Сделанные им открытия высоко оценили знаменитый шведский полярный исследователь Норденшёльд и не менее знаменитый русский мореплаватель Крузенштерн, всегда ставившие имя Санникова рядом с именем Геденштрома. Да и Геденштром в своем отчете подчеркнул большую роль, которую Санников сыграл в экспедиции.

Весной 1821 года в Северный Ледовитый океан вышли экспедиции русских морских офицеров П. Ф. Анжу и Ф. Врангеля с задачей в первую очередь обследовать те места, где Санников видел свои «вторую» и «третью» земли. Кто-то верил в существование островов, кто-то сомневался, но репутация Санникова как серьезного исследователя была высокой – любитель, конечно, но профессионалов в исследовании тех мест можно было по пальцам пересчитать… Так что Земля Санникова была обозначена на картах, хоть и пунктиром.

Экспедиция продолжалась три года. Врангель двигался морем, Анжу – главным образом на собачьих упряжках по льду. Сделано было немало: точно положили на карты северное побережье Азии от реки Оленек до Индигирки, обследовали Лену, исправили многие неточности прежних карт, изучив десятки заливов, бухт, устьев рек и островов. Вот только Земли Санникова так и не нашли…

Дискуссии по этому поводу продолжались. Одни считали, что Санников видел либо растаявшие впоследствии льды, либо густую полосу тумана. Другие напоминали, что за дрейфующими льдами открыты огромные пространства чистой воды (например, так называемая Великая Сибирская полынья) и там вполне могут оказаться настоящие острова, которые далеко еще не все открыты (в последнем они были совершенно правы – новые острова, в том числе и крупные, вроде Земли Франца-Иосифа и Северной Земли, были открыты только перед Первой мировой войной).

Однако скептики понемногу одерживали верх. Они считали, что в лучшем случае «острова» Санникова были ледяными, постепенно растаявшими, а в худшем – миражом (какие и в Арктике нередки). Поминали и о рефракции – уникальном природном явлении, существующем только в Арктике. Солнечные лучи, особенно весной, причудливым образом преломляются в атмосфере, могут вызывать миражи; либо получается так, что расположенные за сотни километров земли видятся совсем рядом, а маленькие предметы могут показаться очень большими: известен случай, когда опытный и вполне вменяемый полярник увидел неподалеку от себя белого медведя и приготовился в него выстрелить, но медведь вдруг… улетел. Это оказалась чайка – таковы порой штучки рефракции.

Сам Анжу все же был уверен, что Земля Санникова – не мираж и не скопище льда, а реальный остров. И предложил свой план: искать ее летом, по чистой воде, снарядив небольшое суденышко. Однако как среди географов и ученых, так и чинов Морского ведомства уже утвердилось прямо противоположное мнение. Экспедицию так и не организовали. Анжу был отправлен изучать Каспийское и Аральское моря, в 1827 году участвовал в победоносном для русского флота Наваринском сражении, долго служил в Морском ведомстве. Врангель совершил кругосветное путешествие на корабле «Кроткий», потом был отправлен управлять Русской Америкой. О Земле Санникова забыли на десятилетия. Все это время в Северный Ледовитый океан плавали русские экспедиции, но Землю Санникова уже никто специально не искал. Потом интерес к ней вспыхнул вновь…

В 1879 году из Сан-Франциско вышла шхуна «Жанетта» под командованием американского морского офицера Джорджа Де Лонга, снаряженная на средства миллионера Беннетта. Задача была дерзкая – достичь Северного полюса по чистой воде. В то время еще не знали, что чистая вода, в том числе и Великая Сибирская полынья, тянется относительно узкой полосой, а за ней вплоть до самого полюса вновь мощные нетающие льды.

Закончилась экспедиция трагической неудачей. «Жанетта» попала в плен дрейфующих льдов, долго поневоле передвигалась вместе с ними, а в июне 1881 года была раздавлена льдами и затонула. Никто не погиб, на лед успели выгрузить собак с пятью нартами, продовольствие, три большие лодки. И двинулись на юг, к далекому материку, что было довольно трудной задачей: дрейфующие льды, на которых оказались путешественники, сносило течениями в противоположном направлении, к северу. Кроме того, приходилось переправляться через многочисленные полыньи и разводья, в прямом смысле слова прорубать дорогу в нагромождениях льда. Понемногу кончалось продовольствие – часть его гибла с упряжками в полыньях…

Стояли туманы, дули штормовые ветры, вынуждавшие людей задерживаться на одном месте по нескольку дней. Вдобавок одну из трех шлюпок при очередной переправе в темноте унесло ветром от двух других. Судьба находившихся в ней восьмерых моряков неизвестна до сих пор, хотя версий немного – либо утонули, либо погибли от голода…

Второй лодке, с одиннадцатью матросами под командованием лейтенанта Мелвилла, повезло гораздо больше. Его лодку точно так же шторм унес от лодки Де Лонга, но Мелвилл доплыл до устья Лены, до которого было не так уж далеко, поднимаясь вверх по реке, нашел заброшенное зимовье, а еще через несколько дней их обнаружили якуты. В их ближайшем поселке, оказалось, нашли приют еще двое из экипажа «Жанетты», отправленные капитаном на разведку пешком. Этим парням тоже повезло – они отощали до крайности, но, пройдя километров двести пятьдесят, вышли к людям.

Мелвилл, организовав местных жителей (дело происходило уже в сентябре 1881 года), начал поиски на собачьих упряжках вниз по Лене. Он обнаружил несколько временных стоянок своих товарищей, но не нашел ни живых, ни мертвых. Потом начались зимние метели, и поиски пришлось прервать…

Только через пять месяцев одна из многочисленных спасательных экспедиций обнаружила лагерь Де Лонга, и в нем – двенадцать трупов. Там отыскались все материалы экспедиции и дневник Де Лонга, который он вел полтора месяца.

Читать его очень тяжело. Скупые строчки рисуют трагедию день за днем. Положение ухудшается, насколько это вообще возможно. В отряде несколько больных, которые могут пройти не больше 5–6 миль в день. У всех пропала чувствительность пальцев ног, а кое-кто и отморозил ноги целиком. Де Лонг вынужден признать, что его карта неточная и никуда не годится – быть может, они уже достигли низовьев Лены, а может, продолжают брести по океанскому льду.

Повар снова и снова готовит спитой чай, уже не раз использовавшийся. Еды – ни крошки. Пришлось убить единственную остававшуюся у них исхудавшую собаку и растянуть ее мясо на несколько дней маленькими порциями.