Александр Бушков - Тайны Сибири. Земля холодов и необъяснимых загадок

Зафиксированы ровнехонько три случая, когда сибирские ученые пытались хоть что-то сделать. Будущий академик В. А. Обручев (тот, чье имя неразрывно связано с Землей Санникова) в 1908 году был профессором, деканом Томского технологического института. Узнав о Тунгусской катастрофе, он пытался навести справки о месте падения метеорита у енисейского губернатора. Губернатор поручил выяснить это местному уездному исправнику. На этом история и кончается. Никаких документов не сохранилось. Однако есть сильные подозрения, что исправнику никак не улыбалось болтаться по дикой тайге черт знает где, искать и расспрашивать «тунгусишек», и он перепоручил все какому-нибудь уряднику, а тот нашел свой способ отвертеться. Как бы там ни было, Обручев более не настаивал.

В 1911 году километрах в двухстах от эпицентра все же оказалась научная экспедиция. Вот только к Тунгусскому феномену она никакого отношения не имела и не занималась им вовсе. Это была геодезическая партия инженера В. Я. Шишкова, будущего знаменитого писателя, спешившая выйти из тайги, пока не лег глубокий снег. По пути она наткнулась на зону сплошного «бурелома» и прошла по ней километров тридцать. Мимоходом отметили, что все деревья «странно» обожжены и лежат не хаотично, а параллельно, и пошли своей дорогой.

Однако Шишков в своем отчете добросовестно упомянул и об этом. Отчет попал в руки директору Иркутской обсерватории А. В. Вознесенскому, у которого были сейсмограммы взрыва, и он проделал расчеты, определяя точное место эпицентра. Вот только не представил их научным инстанциям, и они так и остались пылиться у него в столе.

Примерно в то же время известный этнограф И. М. Суслов, опросив немало эвенков, составил карту падения метеорита, как она ему представлялась. По его расчетам, метеорит ударился о вершину одного из горных хребтов, раскололся на три части, и они упали в разных местах. Эти расчеты тоже никуда не пошли.

Известный геолог (и неплохой поэт) П. Л. Драверт составил свою схему. Он считал, что метеорит ни о какой хребет не разбивался, а с самого начала падал тремя глыбами, которые потом, в атмосфере, разошлись по разным траекториям: одна упала возле Ванавары, две – в Томской области. Как и двое выше упомянутых, Драверт отложил собственные расчеты в долгий ящик и продолжал заниматься своим главным делом, геологией.

Ну а дальше – Первая мировая война, две революции, Гражданская. Какие там метеориты…

Однако уже в 1921 году, когда на Дальнем Востоке еще шли последние бои с тамошними белогвардейцами, изучение Тунгусской катастрофы прямо-таки рвануло вперед, словно пришпоренный конь. Не раз случалось, что какое-то научное предприятие долго топталось на месте исключительно оттого, что не находилось энергичного энтузиаста. Теперь он нашелся – Леонид Алексеевич Кулик.

Его биография – прямо-таки сюжет для приключенческого романа. Родился в 1883 году, из дворян, окончил гимназию с золотой медалью, стал студентом Петербургского лесного института. Через год исключен за участие в студенческих беспорядках и, как тогда поступали с подобными бузотерами, был сдан в армию. В полку был зачислен в школу вольноопределяющихся (что позволяло в будущем сдавать экзамен на офицерский чин). Будучи в отпуске, приехал в Казань, где осенью 1905 года участвовал в тамошнем вооруженном восстании (с социал-демократами он установил связи еще в полку). На короткое время восставшим удалось захватить город, и Кулик служил в отряде народной милиции. После подавления восстания сумел скрыться, не попав в поле зрения соответствующих органов. Окончил школу, вышел в запас и уехал в родной Троицк на Южном Урале. Там летом 1906 года вступил в РСДРП(б), продал доставшийся ему в наследство семейный дом и купил книжную лавку, в которой из-под прилавка распространял большевистскую литературу. Через год его вместе с младшим братом все же вычислили, взяли и собрались отдать под суд. Однако пресловутые «царские сатрапы» сплошь и рядом допускали совершенно непонятный нам сегодня либерализм. В тюрьму братьев попросту не взяли – она была переполнена. И, сказав что-то вроде «Местов нету, тюрьма не резиновая», под чье-то поручительство оставили на свободе. Вдобавок адвокат сумел затянуть дело на несколько лет.

Кулик уехал в Миасс и стал служить в Горном округе. Самостоятельно изучил курс минералогии, занимался ботаникой и зоологией, собрал коллекцию минералов и заработал репутацию опытного геодезиста. Года через три карающий меч Фемиды до него все-таки дотянулся, но лишь легонько погладил: Кулик получил три недели тюремного заключения. Отсидел и вернулся на прежнее место работы.

1911 год – резкий поворот в судьбе. В Миасс во главе Радиевой экспедиции приехал знаменитейший русский геолог академик Вернадский, которому понадобился опытный геодезист. Ему тут же указали на Кулика. Кулик работал в Радиевой экспедиции, потом – в Геологическом и минералогическом музее Академии наук. Поступил в Петербургский университет изучать минералогию, но тут грянула Первая мировая. Кулика отправили на фронт в инженерную часть кавалерийской бригады. В боях в Восточной Пруссии получил два боевых ордена и дослужился до поручика.

В 1918 году с экспедицией профессора Курбатова отправился на Урал изучать месторождения полезных ископаемых. С ней же попал в Томск, вскоре оказавшийся у белых. Ни словечком не упомянув о своем воинском чине, участии в войне (и уж тем более о большевистском прошлом), Кулик стал преподавателем кафедры минералогии Томского университета (хотя сам, собственно, имел за плечами лишь пару курсов пары высших учебных заведений).

В конце концов колчаковцы все же дознались, что Кулик бывший поручик, и отдали его под военный трибунал за уклонение от объявленной мобилизации. Тут началось наступление красных и паническое отступление белых. В неразберихе Кулик бежал и добрался до красных, где служил в штабе 5-й армии Тухачевского. Однако уже через два месяца приказом Реввоенсовета был возвращен в Томский университет – «клятые большевики» как-то ухитрялись и в самые тяжелые времена заботиться о науке. Потом вновь работал с Курбатовым уже в Минусинском и Ачинском районах, а в 1921 году по требованию Академии наук был отозван в Петроград и поставлен руководить только что созданной Метеоритной комиссией (она же отдел, она же экспедиция) того самого Геологического и минералогического музея Академии наук.

Богатая биография, ничего не скажешь. Одного в ней не сыщется – скуки… Человек жил бурно…

Именно в 1921 году Кулик и загорелся, заболел навсегда Тунгусским феноменом. При несколько юмористических обстоятельствах. Его знакомый, директор научного журнала Д. Святский, дал Кулику пожелтевший листок отрывного календаря 1910 года выпуска с небольшой статьей об упавшем в 1908 году в Енисейской губернии метеорите и посоветовал проверить, в чем там дело: дыма без огня не бывает…