Виктор Калитвянский - Легенда о кимрском сапожнике [litres самиздат]

ВТОРОЙ САПОЖНИК ( глядя на монету ). Э…

ПУСТЫНИН. Чего ты мычишь? Забыл, как две пары дмитровский купец возвернул?.. ВТОРОЙ САПОЖНИК. Дмитровский?..

ПУСТЫНИН. Дмитровский. Он еще грозился нас ославить. Я ему хлебного вина ставил.

ВТОРОЙ САПОЖНИК ( со вздохом ). Ишь, каков… Они все такие, дмитровские.

ПУСТЫНИН. А сапоги-то? Исправил?..

ВТОРОЙ САПОЖНИК. Да вроде исправил… Надо поглядеть.

Появляются Барыня, Семенов и Дашка.

ПЕРВАЯ ТОРГОВКА. Тафта, тафта! Бумазея барабанская!..

Барыня перебирает сукно, показывает Семенову и Дашке. Семенов покупает, бросает на руки Дашке.

ПЕРВЫЙ ТОРГОВЕЦ. Булавки, пуговицы, гребешки слоновыя!..

ВТОРАЯ ТОРГОВКА. Рубец свежий!.. Каклеты!

Появляется отец Андрей.

ВТОРАЯ ТОРГОВКА. Сьешь, батюшка, каклетку!

ОТЕЦ АНДРЕЙ ( крестя торговку ). Спасибо, милая!.. Дай бог тебе здоровья! (Подходит к Семенову.) Ну что, Федор Иваныч, как там наши государевы сапожки?

СЕМЕНОВ. Тачаются себе.

ОТЕЦ АНДРЕЙ. Поспеваете?

СЕМЕНОВ. Да вроде поспеваем… Эй, Пустынин, поспеваем?

ПУСТЫНИН. Стараемся.

ОТЕЦ АНДРЕЙ. И кто у нас лучше всех?

ПУСТЫНИН. Известное дело, Мишка да Егор.

ОТЕЦ АНДРЕЙ ( поднимая палец ). О! Мишка да Егор… Ну, Егор-то уж немолодёнек, а Миша – наоборот, еще в самый сок не вошел… И оба – наша надежа и опора…

БАРЫНЯ ( подходя ). Тоже мне, нашел надежу и опору… Надежа и опора государства – мы, дворянство да боярство. И ещё вот вы – священство…

ОТЕЦ АНДРЕЙ. Оно так, драгоценнейшая Глафира Петровна, кто ж станет спорить… Но ведь и дворянство, и священство в своей главенствующей роли не в воздухе висят ненадежном, а покоятся на прочном основании. И основание это – мужички наши… А в Кимре – сапожнички…

БАРЫНЯ. Ты, батюшка, вечно как скажешь – так и не знаешь, смеяться или плакать. Иной раз, прости господи, ну вылитый юродивый…

ОТЕЦ АНДРЕЙ. Не стыжусь, матушка, не отрекаюсь… Ибо нечем нам, грешным созданиям, гордиться перед лицом господа нашего, который, как известно, и осмеян был, и гоним, и поругаем…

БАРЫНЯ. Ну, довольно, отец Андрей, не годится нам тут с тобой друг дружке упреки ставить. Лучше благослови меня, грешную…

Рассказчик, оборотившись Первым скоморохом, выбегает на авансцену.

ПЕРВЫЙ СКОМОРОХ. Как на речке Кимерке купались две кикиморки… Приплывает водяной, не может выбрать ни одной, девки – как на выданье, одна другой кикиморней…

Выскакивает Второй скоморох.

ВТОРОЙ СКОМОРОХ ( обращаясь к Первой торговке ). Ой, ты девушка Арина

По бережку-то ты ходила

По бережку-то ты ходила

Офвицера полюбила

Охфицер мой молодой

Проводи меня домой

До горенки домовой

До кровати тесовой

До перины пуховой…

Первая торговка машет рукой, закрывает лицо, бежит прочь.

Второй скоморох за пару секунд превращается в сапожника, который продает сапоги. К нему подходит Первый скоморох в обличье франта. Рассматривает сапоги, что-то объясняет сапожнику, показывает на стоящую неподалеку Вторую торговку. Сапожник, улыбается, кивает, показывает, что сапоги – очень хорошие… Франт садится на землю, натягивает сапоги, встает, прохаживается. Достает монету, дает сапожнику. Сапожник кланяется, благодарит. Франт медленно, с ужимками ловеласа направляется ко Второй торговке. Вдруг носок у сапога отскакивает. Франт не видит и, томно глядя на вторую торговку, приближается к ней. Тут и на втором сапоге отскакивает подметка, франт растягивается на земле…

ПЕРВЫЙ СКОМОРОХ. Глухой подслушивал,

слепой подглядывал,

Безжопой на лавку сел,

безротой олашку съел.

Безрукой блины покрал

да голому за пазуху поклал,

Безногой на пожар побежал,

безголосой «караул» закричал.

ВТОРОЙ СКОМОРОХ. Ах, мы не воры, ах, мы рыболовы, государевы ловцы.

Уж мы рыбушку ловили по сухим берегам, по амбарам, по клетям,

По клетям да по хлевам, да по новым по дворам.

Как у дядушки Петра мы поймали осетра,

Вот такого осетра – вороного жеребца.

Охо-хо! Хо-хо! Рыболовнички!

Появляется ПОРУЧИК и СОЛДАТ. Поручик что-то спрашивает у первого торговца. Тот показывает на Пустынина.

ПЕРВЫЙ СКОМОРОХ. Ощипали воробья на четыре перины

Как сварили воробья во пивном котле,

Разломали воробья на двенадцать кругов.

А кума-то куму стала потчевати:

Ну, и ешь ты, кума, не засаливай уста,

Не совай в рукава, не носи дочерям,

Не корми ты зятьев, небижай сыновьев.

Скоморохи видят Поручика и солдата и бросаются наутек.

ПОРУЧИК ( подходя к Пустынину ). Григорий Пустынин?

ПУСТЫНИН. Я.

ПОРУЧИК. Мне приказано взять тебя под караул.

ПУСТЫНИН. Да за что же?

ПОРУЧИК. Узнаешь в свое время.

Подходят Барыня и отец Андрей.

ОТЕЦ АНДРЕЙ. Что случилось, господин поручик?

ПОРУЧИК. Велено начать следствие.

БАРЫНЯ. Следствие? Какое еще следствие?

ПОРУЧИК. О поставке сапог в государеву армию.

ОТЕЦ АНДРЕЙ. Кто велел?

ПОРУЧИК. Сенат.

БАРЫНЯ. Господи ты боже мой…

ОТЕЦ АНДРЕЙ. И куда ж его теперь?

ПОРУЧИК. На дубненскую верфь. Капитан Леонтьев будет вести дознание.

ОТЕЦ АНДРЕЙ ( крестясь ). Ай, яй, яй…

БАРЫНЯ. Да что ж он такое натворил-то?..

ПОРУЧИК. Простите, сударыня, не имею полномочий входить в подробности.

ТАТЬЯНА. Батюшка…

ПУСТЫНИН. Ничего, дочка… Ты там гляди…

Поручик и солдаты уводят Пустынина. Навстречу им – Михаил.

ОТЕЦ АНДРЕЙ. Ай, яй, яй… ( Татьяне. ) Вот что, Танюша… Негоже тебе одной, без отца в пустом доме. Пойдем-ка ко мне, попадья сообразит, как лучше.

Барыня, Семенов и Дашка уходят. Татьяна идёт вслед за отцом Андреем, оглядывается на Михаила. Тот стоит, глядя вслед Татьяне.

ПЕРВАЯ ТОРГОВКА. Глядите-ка, люди добрые, что деется… ( Качает головой .) Сукно англицкое!.. Сукно амбурское!..

ВТОРАЯ ТОРГОВКА. Не говори… Каклеты, горячие каклеты!..

ПЕРВЫЙ ТОРГОВЕЦ. Попал Григорий Онисимыч…Ножи-ножницы архангельскаи!.. ПЕРВАЯ ТОРГОВКА. Кастрыш вишневай! Кармазин переливчатай!

ВТОРОЙ ТОРГОВЕЦ. Колодки, подмётки… Вар, дратва, вар, дратва…

ВТОРАЯ ТОРГОВКА. Каклеты, каклеты!

ТРЕТЬЯ ТОРГОВКА. Азюм!.. Чернослив! Гваздика!..

Дубненская верфь. Берег реки Дубны. Стук топоров, крики, собака брешет, люди снуют.

Виден полуостов корабля. По берегу идут Леонтьев и поручик.

ЛЕОНТЬЕВ (оглядывая берег). Ну что, к благовещенью поспеваем?

ПОРУЧИК. Должно быть, поспеваем.

ЛЕОНТЬЕВ. Коли позжее, до морозов тялки в Петербург не доставим… Засядем где-нибудь на Ильмене, то-то будет радость… Петр Алексеич с меня голову сымет… И с тебя тоже.

ПОРУЧИК. Понятное дело.

ЛЕОНТЬЕВ. Что там с кормовыми?