Павел Сочнев - Другие [litres самиздат]

– А работники то молодцы! Ровненько так тешут. А кто тешет, кто это строит?

– Идумеи.

– Надо же! Какие выдумщики.

И тот, кто глядел на работу каменщиков и спрашивал, даже не обращал внимания на человека, стоящего чуть сзади него и немного левее. На того, кто только что ответил.

Управление, это такая штука, которую не видно, если оно правильное и которая бросается в глаза, если неправильно управляют. Вкратце, если управление правильное и всё настроено, то можно обратить внимание на процесс и увидеть результат, а сам процесс управления видно крайне редко и очень кратко. Руководитель настраивает и поддерживает процесс. Всё катится, как будто, само собой. Если что-то в управлении не совсем так, то процессом приходится управлять чуть ли не ежеминутно. Нет выработанных алгоритмов, в которых определённым событиям соответствуют определённые действия. Это тоже управление, только «ручное» и постоянное. В такой ситуации управляющий обычно очень важный, очень востребованный, очень занятый и очень усталый. Ежедневно и круглосуточно. Предкам такое не нравилось. Для себя времени не оставалось. Не любили они быть постоянно нужными. Посмотрели, подумали, попробовали, доработали, настроили, обучили, запустили и всё. Наблюдай и поддерживай. Чёткая, понятная инструкция (алгоритм) описывающая возможные варианты случаев или предписывающая действия и описывающая последствия этих действий. В конце, когда закончились все «Если» – вызвать помощь. У горе-руководителей инструкции состоят только из этого пункта. Поэтому они всегда заняты. Но это их выбор.

В случае с, описанным выше, диалогом, самый нужный не стремился запечатлеть себя в истории. Ему хватало того, что заплатил за работу заказчик и собственного восхищения – «Я сделал это!» Ведь, те, кто любовался когда-то и те, кто любуются Петрой сейчас, не знают, что для того, чтобы построить храм, пришлось изменить русло реки. Русло реки, текущей в каменном ущелье! Это вам не болота осушать. В скале прорубили тоннель и возвел выше по течению несколько плотин. Поэтому этот храм не просто объём, вырубленный в скале, это небольшая, красивая часть общего грандиозного замысла. Сложного и реализованного замысла.

Вода, еда и навесы были во всех караван сараях. А здесь! В общем, впечатляло по полной и в следующий свой поход, любой караванщик, однажды побывавший в Петре, стремился снова заехать сюда. Они ещё рассказывал о ней тем, кто в Петре не бывал. Петра была как пятизвёздочный отель среди советских поселковых гостиниц. А Петра всё приумножала и приумножала свои богатства. Потому что стоимость отдыха в Петре, не на много отличалась от стоимости обычного караван сарая. Чуть дороже. Но Петра брала не ценой, она брала оборотом. За посмотреть денег обычно не берут. Предки напрямую это в счёт не включали, но в стоимости отдыха учитывали. Оборот рос, росла прибыль и население. И опять суета, гомон, постоянные заботы о других и всё чаще и чаще – «должен».

А они не должны. Предки вполне могли жить сами. Иногда случалось и выживать. Выживать они тоже умели. Но просто жить им нравилось больше. Никто в Петре не заметил, как несколько семей покинули город. Не одномоментно, а как-то незаметно, одна за другой. Без пламенных речей, обвинений, объяснений, оправданий, скандалов и выставления счетов. Просто ушли. Возможно, что даже без нажитого. Обоз, конечно помогает в пути, но он же и делает путника менее мобильным. Петра была на пике своего развития, это время историки называют «Время расцвета». Потом потихоньку начался её закат. Мир всё время движется. И если что-то не развивается, оно деградирует. Даже если приложить усилия, чтобы оставаться на месте, то всё равно деградируешь, потому что мир всё время движется вперёд.

Те, кто остался, ещё долгое время пользовались благами. Сначала заселились в пустующие дворцы. Потом довели их до состояния окружающей пустыни. Пользуются дворцами до сих пор. Пользуются как могут. В храмах жгут костры, загоняют туда коз. Они же потомки, они имеют право. Возможно потомки. Как я уже писал, не все в семье Сапиенсы, попадаются и просто Еректусы и просто Хомы. Они тоже нужны, хотя бы для того, чтобы пользоваться результатами.

А предки тихонечко так ушли за Мёртвое море. В заслуги предков море ставить не буду. Когда предки пришли, оно уже было мёртвым. Таким же мёртвым казался пейзаж. Через некоторое время в пустыне стали появляться оазисы. Даже если бы предки не владели уже отработанной технологией сбора воды, они бы её (технологию) придумали.

Прямо на каменистой почве стали выращивать оливы, виноград и прочие, доступные в те времена, овощи и растения. Предоставляли еду и кров караванщикам, немного торговали сами, сдавали торговые площади за умеренную плату. В общем жили неплохо. Никому не мешали, только помогали. И византийцам, и арабам, и прочему торговому и путешествующему люду. Время было и на помечтать и на то, чтобы «сказку сделать былью». Ну были какие-то мелкие дрязги, иногда войны. Но спокойного времени было больше и случалось оно чаще. Развивали свои территории, на соседей, чтобы чужое отжать, войной не ходили, хватало своего. И на поесть и на продать. Иногда тем, кто приходил войной, от предков доставалось. Случалось, что доставалось предкам.

И всё было бы хорошо, но даже предков, которые старательно не участвовали в политике, в какой-то момент, достало римское правление. Достало даже больше, чем пыльные бури. Пыльная буря она есть сама по себе. Римляне, это такие же люди, как и предки, но более наглые и менее приспособленные к жизни. Для того, чтобы жить, большинству из них, нужно было кого-то обременить проблемами. Так почти всегда бывает, недостаток полезного компенсируется избытком вредного. А ещё, статус гражданина империи и избранность, по отношению к не римлянам, настолько вскружала им головы, что они совсем забыли про то «как лопушком подтирались». Это фразу сказала давно одна из знакомых, опуская со звёздных небес своего мужа. Он не был римлянином, он вдруг стал начальником и сразу вознёсся настолько надо всеми, что даже над семьёй. Вот такими же «вознёсшимися» были и римляне. Пришли невесть откуда и заявили, мы типа будем вами управлять и учить жить правильно. Управлять моими предками – это только себе настроение портить.

Пока управление сильно предков не докучало, они относились к нему спокойно. Но когда им попытались навязать чуждую им культуру и стали требовать забыть то, что предки развивали и сохраняли веками, терпение лопнуло. Предки не отрицали наличие иных культур, религий и культов. Они могли быть. И они мирно сосуществовали, если не мешали друг другу. Иногда очень близко, но каждая культура и культ – на своей территории. А тут вдруг – всё неправильно! И в повелительном наклонении: «Вы должны, а то, что вы считаете своим, этого не будет, потому что это неправильно!»