Рина Оре - Гибель Лодэтского Дьявола. Первый том

Тела тех детей, кто умирал в младенчестве, до появления всех молочных зубов, не сжигая, священники закапывали в тайном месте, потому что они еще не получили с Небес душу, были телесной оболочкой – такой же пустой плотью, как животные. Душа ребенка, умершего после появления всех молочных зубов и до возраста Единения, сразу становилась облаком, – после сожжения тела кости хоронили под стелой с именем. Душа ребенка, покинувшего мир после ритуала единения и до семи лет, до своего взросления, попадала в Элизий, сколько бы тот не шалил. Полученное после ритуала единения право упокоиться под крестом обещало, что душа взрослого человека предстанет перед судом Бога и тот выслушает ее оправдания. Если останки хоронили без креста, то душа сразу представала перед Дьяволом, а уж тот всегда находил, за что терзать несчастливцев.

Закончив вспоминать, как Филипп боялся огненной чаши, Маргарита посмотрела вперед: длинная молитвенная зала раскладывалась за алтарным взлетом и шатром Сатурна, будто триптих. На левой стороне такого триптиха изображалось прощение Богом человечества: Пресвятая Меридианская Праматерь, мать первого Божьего Сына, стояла в центре мира, в разрушенном храме Жертвенного Огня, озарялась светом, получая в дар чадо, вечную молодость и красоту. Фреска справа изображала гибель первого Божьего Сына на кресте и его возрождение в своем годовалом мальчике – еще одно чудо, объяснимое только тем, что Божий Сын имел божественную душу и поэтому мог жить в столь неокрепшей плоти. У креста убивалась Праматерь, исказив свое прекрасное лицо мукой, – она не могла осознать жертвы, ведь для нее Божий Сын был ее ребенком, а не спасителем людей: без него ей, отмолившей грехи человечества, перестал быть нужен этот мир, и даже его возрождение не могло унять горя. За пример нравственности и самопожертвования с детских лет, за рождение Спасителя и, главное, за человечность Пресвятую Праматерь и почитали меридианцы, ведь Бог не всегда мог понять: почему же люди всё грешили и грешили, приближая Конец Света, всё губили и губили свои души, когда у них были и вера, и знание, и сатурномер? Почему они не могли следовать несложным правилам и не злоупотреблять всего двумя Пороками в указанное время или даже одним Пороком из восьми? Пресвятая Праматерь защищала души перед Богом и старалась объяснить Всемогущему, что не потворствовать Порокам сложнее, чем представляется.

Под фресками располагались ступенчатые трибуны для хора, полностью заполняемые певцами-мирянами по праздничным службам, на две трети – по благодареньям и на одну треть – в час Веры по будням. На центральной стене «триптиха» находился просторный квадратный балкон, подкрепленный колоннами – это была кафедральная площадка или «кафедра», откуда священники проповедовали. А над кафедрой как раз размещался сатурномер: гигантский, круглый и красочный.

Сатурномер определял гумор новорожденного, показывал фазы луны, часы, минуты, восьмиды солнечного года, состоявшие из дней, лунные месяцы и года в цикле из тридцати шести лет. Показывал он еще и празднества в честь планет, и восемь главных празднеств меридианцев на стыках восьмид.

О планетах, их вращении и влиянии, Маргарита имела смутное представление, поскольку Астрологию знали только лекари и священники. Конечно, врачевателями могли быть и костоправы, и повитухи, и знахари, – такие вовсе не имели образования и обслуживали бедняков, а цирюльники с банщиками пускали кровь или проводили нехитрые операции. Ученые лекари после окончания университета и получения лицензии (университеты выдавали именно лицензии, а не дипломы) становились астрологами, на худой конец – хирургами. Астрологи не предсказывали будущее, но успешно рассчитывали срок родов, порой указывая пол ожидаемого ребенка, или делали лекарственные снадобья, пользуясь сведениями о гуморе человека и основываясь на дате его рождения. Прием у астролога стоил двести восемьдесят восемь регнов, оттого бедняки к ним обращались в исключительных случаях. Визит опытного хирурга стоил не меньше четырех сотен регнов, а длительное лечение могло разорить даже аристократа. Зато дорогостоящее образование лекаря-астролога, хоть и занимало восемь лет, обещало мужчине безбедное существование. Кроме людей можно было лечить вещи, такие как оружие, инструменты труда или талисманы, не приносившие более удачи. Этим тоже занимались астрологи, изготовляя хитрые снадобья из редкостей, например, из грибов, выросших на костях единорога, или из растертых в крошку лалов, красных самоцветов, а то и из самых дорогих камней в Меридее – пурпурных рубинов и красных карбункулов.

Подробнее всего Астрологию изучали священники. Маргарита, со слов дядюшки Жоля, знала, что их планета Гео лежит в самом центре, что первой ее огибает Солнце, следом идет Луна, но двигаются светила по-разному, с разной скоростью и не по ровному кругу, а по овалу: когда наступает зима, то Солнце дальше всего отходит от их мира, летом оно приближается. Третьей планетой от Гео был Марс, четвертой – Меркурий, пятой – Юпитер, шестой – Венера, седьмой – Сатурн. Все планеты где-то летали среди тьмы, вращались, то уносились от Гео, то к ней приближались, вмешиваясь в ход Солнца. Другие звезды тоже где-то очень далеко летали и тоже крутились. И даже Гео вращалась вокруг себя, но она хотя бы вращалась на одном месте – и за это Маргарита была ей очень признательна. Едва девушка представляла, что семь планет шныряют, как хотят, вокруг их мира и чудом не сталкиваются, ей становилось страшно – она крестилась и обещала больше никогда-никогда не потворствовать своим Порокам, чтобы случайно не вызвать Конец Света, а то она уже столько всего сломала, что с ее-то злокозненной долей наверняка разобьет и светила в небе.

В помощь людям первый Божий Сын сделал ручной сатурномер. В тридцать седьмом цикле лет неизвестный изобретатель создал механизм, привнеся в него загадочный секундный диск, скрытый от людских глаз. С тех пор сатурномеры изготавливались только в Святой Земле Мери́диан, и их мог заказать исключительно епископ. Гигантское устройство в три-четыре высоты мужского роста или более, состоявшее из семи плоских дисков, наложенных друг на друга и скрепленных шаром в центре – это и был сатурномер.

Сердце сатурномера называли лунным диском, хотя этот «диск» единственный имел вид полушария: наполовину черный и наполовину серебристый шар, вращался по вертикальной оси, наглядно отображая текущую фазу луны. Два следующих диска (вернее, люди видели ободки всех других дисков) показывали гумор человека и определяли его гуморальные соки. Луна дарила горячесть или холод: тот, кто родился в новолуние, получал высшую точку холода, тот, кто в полнолуние как Маргарита, высшую точку горячести. Сухость или влажность уже привносило Солнце. Летом и зимой получались сухие гуморальные соки: желтая желчь или черная желчь; весной и осенью – влажные: кровь или слизь.