Игорь Адов - Младший сержант Алексей Крайнов

Под прикрытием штурмующих оборону самолётов с десяток небольших приземистых танков, скорее даже танкеток, в шахматном порядке растянулись по полю, в трёхстах метрах от батальонных окопов. За ними, прикрываясь облачками выхлопов и пыли, поднятой стальными машинами, рассредоточившись, бежали солдаты с винтовками наперевес. Ещё дальше неспешно пылили полугусеничные бронетранспортёры.

– К бою! – спрыгнув в окоп, что есть силы завопил Алексей. Рядом никого, только вопросительный взгляд переставшего реветь красноармейца Красовитова.

– Немцы! Там! Идут! – Лёха махнул рукой в сторону атакующего противника. – Пулемёт где?

Не сговариваясь, оба бросились копать. Время замерло. Наконец нащупали накрытые плащ-палаткой оружие и боеприпасы. Самолёты затихли вдали. Теперь над полем разносилось только тарахтение танковых моторов, да долетала с порывами ветра гортанная немецкая речь. Аккуратно высунулись. Установили пулемёт, приспособились… Сзади дуплетом щёлкнули сорокопятки. Над ближайшим танком, словно пар из каменки, с силой распахнув люки, взвилось вверх облако дыма. Ещё мгновение, и машина, содрогнувшись от внутреннего взрыва, окутавшись пылью и пламенем, встала. Немецкая пехота, указывая руками в направлении артиллерийской позиции, заголосила. Лёха нажал на курок пулемёта. Волнения не было, страх уступил место азарту. Неосторожно сгрудившиеся за горевшим танком вражеские солдаты стали его первой жертвой. Думали, за дымом и пылью их не видно – не угадали, за то и поплатились, ужами завертевшись от беспрестанно жалящих пуль. Патронов Лёшка не жалел, короткими очередями на тех пятерых истратил почти весь диск. Зато результат налицо: двое лежат на виду, лишь немного подёргиваются. Остальным явно тоже досталось: слившись с травой, невидимые для Алексея, затихли…

Ищем следующие цели. Димка, тыкая жёлтым от никотина пальцем на немецкого командира, толкнул в плечо товарища. Фашист как раз давал распоряжения пулемётному расчёту. Остатки диска ушли на них. И вновь неплохо: сидящий на коленях офицер поддерживает руками пробитый пулями живот, двое из троих пулемётчиков в агонии катаются рядом. Последний, побросав коробки с патронами, затаился в траве. Ну, да бог с ним…

Тяжело сопя, рядом плюхнулся Цепеленко.

– Вы где были? – удивлённо подняв брови, коротко бросил Лёхе Володька, деловито прилаживая на бруствере винтовку Мосина с гранатомётной мортирой на стволе.

– Как где? Здесь! – меняя пулемётный диск, не понимая вопроса, за двоих ответил Алексей.

– А почему в щелях не укрылись? – не отрывая взгляда от противника, продолжал недоумевать старший сержант.

Лёха уничижительно посмотрел на Димку. Тот, не признавая вины, изобразил на лице гримасу безмерного удивления. Щёлкнул винтовочный выстрел, и граната с шипением ушла в направлении противника. Подождали. По клубку дыма, образовавшегося на месте разрыва, определили – перелёт. К тому же дистанция была выставлена неправильно: взрыв произошёл на земле, а не в воздухе.

– Товарищ старший сержант! – заныли залёгшие за спиной Цепеленко гранатомётчики. – Дайте нам, мы лучше сможем!

Забрав у одного из солдат расчёта свой автомат, Вовка с неохотой уступил место у гранатомёта. Слева и справа, вступая в перестрелку с противником, в окопы опускались солдаты взвода. Заухали над спинами врага гранатные разрывы. Вновь разом ударила наша артиллерия – ещё один танк, крутнувшись на месте, замер. Лихо покатились по броне немецкие танкисты. Впрочем, живыми до спасительной земли смогли добраться не все: из бокового люка вниз головой повис башенный стрелок. Завертевшись от множества пулевых попаданий, обречённо опустился на своё прежнее место механик-водитель. А ещё через мгновение танк окутался чёрным дымом. Из открытых люков появились языки пламени. Ближайшие к сорокопяткам вражеские машины остановились и, хищно поводив стволами, открыли огонь по пушкам. Осколочные их снаряды, перелетев пехоту, рванули на артиллерийских позициях. Затем ещё и ещё раз! Пока облако пыли не скрыло окопы «пушкарей» из виду. Затем, победно рыкнув сизыми выхлопами, бронированные машины вновь устремились к окопам. Залёгшая было пехота противника на «полусогнутых», стреляя на ходу, резво понеслась следом за танками. Но момент для атаки был упущен: личный состав батальона вступил в бой.

Сидевший на коленях немецкий офицер, словив ещё несколько пуль, устало вытянулся на траве. Кем-то добитые, затихли и раненные Алексеем пулемётчики. Лёха не успевал прицелиться, как фигурки фашистов, уже подстреленные, валились на землю. Вражеские солдаты залегли вновь. Явно не желая двигаться вперёд без прикрытия пехоты, сбавили скорость и танки.

Опять, уже с запасных позиций, жахнула сорокопятка. Размотав порванную разрывом осколочного снаряда гусеницу, зарылся катками в землю ещё один танк. Экипаж его, не дожидаясь следующего попадания, растворившись в траве, машину покинул – на этот раз, кажется, без потерь. Оставшиеся танки, синхронно остановились и, включив заднюю передачу, начали медленно отступать, продолжая на ходу обстреливать позиции батальонной артиллерии. Спрятавшиеся в траве немецкие пехотинцы, побросав дымовые гранаты и подхватив под мышки раненых товарищей, под прикрытием завесы рванули назад к бронетранспортёрам. Добежать удалось не всем: порывы ветра то и дело прижимали спасительное облако к земле, превращая спины бегущего противника в прекрасные мишени. Танки же, отъехав, как им показалось, на безопасное расстояние, прекратили стрелять и, развернувшись, что было сил, драпанули к виднеющемуся вдали лесу. За то и поплатились: не успела осесть пыль от немецких разрывов, как вновь заговорили сорокопятки, и ещё одна вражеская боевая машина, окутавшись дымом из моторного отсека, разгораясь, остановилась. Затем настала очередь бронетранспортёров, два из которых яркими кострами дополнили и без того красочную картину поля боя.

Над окопами разносилось «ура»! В безумном восторге Лёха обнимал Красовитова. Жал руку постоянно трущему глаза взводному. Радостный искал глазами Цепеленко, нашёл – взглядом выхватил спину друга, приближавшегося к артиллерийским позициям. Стыд – морозом по коже: там же его отделение! Вырвался из чьих-то объятий и галопом за Володькой…

Подбежал. Окинул взглядом. Окопы повредило несильно. Много мелких воронок было перед бруствером и сзади в направлении села. Трое его бойцов, загнав пушку в накрытый брезентом схрон, маскируя, присыпали сверху песком. Над вторым орудием под руководством сержанта-артиллериста, гремя ключами, колдовали ещё четверо. Вовка Дрыга, с наскоро замотанной окровавленным бинтом правой рукой, ногами спинывал в кучу стреляные гильзы. Двое артиллеристов выкапывали ящики с боеприпасами из обвалившегося окопа. Вроде все целы?!