Иван Азанов - Записки русского солдата

На первых днях войны ещё считали себя дисциплинированными солдатами. Не смели что-либо бросить. Потому были перегружены. На дворе стояла сорокаградусная жара. Тащили всё солдатское имущество, это около тридцати килограмм. Проходили за сутки до девяноста километров. Ноги были сбиты в сплошные раны. На некоторых рубежах останавливали нас наиболее рьяные офицеры. Кричали на нас, размахивая пистолетами: «Стой! Куда, трусы, паникёры! Становись!» И вели нас «занимать оборону»… Наметят линию, где должны быть окопы. Дадут задание: «вот от и до, чтоб было выкопано!» Ну, мы копали обычно ночью до утра. А утром же окажется, что никого из офицеров с нами нет. Мы одни, рядовые, да сержанты. Связи нет ни с кем, а порой даже соседей нет ни справа, ни слева.

Ну, сидим в окопах, пока немцы не шугнут. Потом стали сниматься до появления немцев. Но, всё равно, потом шагали, или бежали у них на глазах. Немцы обычно висели буквально на пятках, обстреливая из автоматов, пулемётов и миномётов. Частенько и из артиллерии. Самолёты, особенно истребители, гонялись, да, именно гонялись за одной повозкой, даже за одним солдатом. Где-то, перед г. Львовом, мне с несколькими солдатами удалось пристроиться к колонне автомашин. Мы их догнали в поле. Колонна попала под обстрел автоматчиков и остановилась. Когда мы подошли, нас попросили помочь. Когда мы разместились по машинам и двинулись дальше, то по колонне дали ещё несколько очередей. Мы открыли ответный огонь, и благополучно добрались до Львова.

Я ехал на одной из машин армейской бани. На окраине Львова колонна остановилась, чтобы уточнить маршрут движения, ну и минут 15–20 стояли. Местные жители собрались около колонны огромной толпой, угощали хлебом, молоком, короче говоря, у кого что было. Местные рассказали, что в этом районе у них была группа немцев. Что уже многие местные пострадали от них, особенно евреи. Откуда они и как попали сюда, выяснить не успели. Или это был авиадесант, или полевые войска, не знаю. Потом опять разместились по машинам и двинулись через город в направлении на г. Киев.

Моё место службы перед началом войны, как я уже говорил, с 4 мая до 22 июня 1941 года – Судовая Вишня в Дрогобычской области. Первый драпмарш под командой начальника штаба полка, звание майор, фамилии не помню, на город Львов. В центре Львова первое боевое крещение. Одна из улиц Львова уперлась в костёл, а на нём пулемёт!

Улица завалена телефонными столбами, столами, сундуками, ящиками и прочим хламом. Когда голова колонны подошла к этому завалу, пулемёт открыл огонь по колонне. И, одновремённо, из окон домов, с чердаков, начался обстрел колонны. Люди, что находились на машинах, покинули машины, укрылись по дворам, за стенами домов, заборов. Кто куда успел, и тоже открыли огонь. Немцев в этой части города не было, обстреливали нас местные националисты. Примерно через час перестрелки подошёл наш танк Т-33. Танкистам показали местонахождение пулемёта. Они первыми выстрелами уничтожили эту опасную огневую точку. Да так удачно, что кто видел эту сценку, закричали «Ура!» и покинули свои убежища. Снаряд попал в каменную стенку, чуть пониже пулемёта, взрывом оторвало часть стенки. Она обрушилась вниз и вместе с ней и пулемёт и пулемётчик.

После этого люди подходили к завалу, и снизу тащили в стороны кто что ухватил. Так через несколько минут завал был разобран. Колонна двинулась дальше, на город Броды. Потерь почти не было. Несколько человек было раненых. Мою винтовку изуродовало пулей. Откололо часть приклада, но это за потерю никто не считал. Колонна была сборная. Несколько машин было нашего полка, а остальные – кто откуда: и бензовозы, и грузовики со снарядами, патронами и даже с сухарями, и даже армейская баня из двух машин, на которой я имел честь следовать. До г. Броды добрались сравнительно спокойно, если не считать обстрела колонны из придорожных кустов, да пролетающих самолётов, которые тоже постреливали.

Город Броды оказался занятым немцами, но какими силами, нам не было известно. Сходу овладеть городом не удалось. В силу сложившихся обстоятельств нам пришлось расположиться в лесу, около полукилометра от города, вдоль дороги. Машины всевозможных назначений количеством сотен около двух, даже было несколько танков, тоже разных типов. А так же несколько орудий, тоже разных калибров и назначения, в основном на конной тяге. Люди, числом примерно шестьсот-семьсот человек, тоже разных родов войск и из разных частей и подразделений. Короче говоря – сброд, не боевая единица. Немцы вели интенсивный обстрел, мы несли значительные потери.

Но дать им серьёзный бой почему-то не смогли. Толи не кому было организовать, толи не решались на таковой, не зная точного расположения огневых средств и численного состава противника. Одним словом: сидели и ждали у моря погоды.

Настала ночь. Ночь провели сравнительно спокойно. Наутро немцы отвели основные силы, оставили лишь прикрытие. А мы так и не решались атаковать город. Часов в девять утра над нами появился самолёт «Васька Горбатый», разведчик. Так его прозвали солдаты. Покружился над нами минут пятнадцать-двадцать и ушёл. Примерно через час появились шесть бомбардировщиков, обрушив бомбовый удар на придорожный лес, причинив нам довольно большие потери и в людском составе, и в конском, и в технике. Причиной тому было то, что, всё, что у нас было, не было рассредоточено по всей площади леса. А было скопом в беспорядке сбито кучей. Неоправданно тесно вблизи дороги. Так как никто не руководил, никто никому не был подчинён.

Каждый действовал по своему разумению. Каждый считал себя умнее других. И как результат такой постановки дела не замедлил сказаться. Машины горели, а заодно и лес около их. Валялись убитые кони и люди. Даже сам лес не был похож на тот, который мы увидели, когда подошли к нему впервые. Более половины хвои и мелких сучков лежало на полу. Деревья выглядели более чем полураздетыми. Лица людей, оставшихся в живых и невредимых, изуродованы ужасом пережитого. Излишняя суетливость, вопли ужаса. Вот далеко не полная картина первой пережитой нами бомбардировки. Вопросами связи никто не занимался, так, что мы были в полном неведении. Кто был впереди, кто сзади, кто слева, кто справа, ничего не было известно. Но все, или большинство, думали, что это только здесь, у нас всё плохо. А уж там-то, в общем и целом по стране и по другим участкам фронта всё нормально, всё как быть должно. Надеялись, что вот кто-то придёт, поможет, выручит и все пойдут в свои части, вот тогда то и будем воевать.

Снабжением тоже никто не ведал, с питанием тоже, у кого что оказалось в наличии, но у большинства ничего не было. Около полудня очухались от этого удара. Прибрали убитых, оказали помощь раненым. Живые стали думать о живом. Организовали разведку боем. Немцы не приняли бой и ушли. Тогда мы двинулись дальше, на город Дубно. Но, побывать в нём не было суждено. Где-то на полпути, или около того населённый пункт расположенный на шоссе, оказался занят немцами. Названия его не осталось в памяти. Другой населённый пункт заняли мы, тоже на шоссе. Пока мы тут огляделись да пытались выяснить, что к чему, да пробовали выбить немцев из впереди лежащего нас пункта, оказалось, что позади нас деревня тоже занята немцами. То ли так сложились обстоятельства, совершенно случайно, то ли это заранее продуманная и подготовленная для нас западня, мне не известно. Да и другим, наверное, тоже мало что понятно. Но от того не было легче.