Илья Стрекалов - Народная тайна русской революции. Советы. 1905–1917 гг. [litres]

В апреле проходили сходки нижних чинов в окрестностях Заиркутного военного городка. На них говорилось о невозможности доверия буржуазной по своему характеру III Государственной Думе, о том, что крестьяне не могут попросить земли у правительства; на сходке 26 апреля, где агитаторами были бывший семинарист Василий Струков и неизвестная женщина, говорилось о необходимости всеобщей забастовки летом 1909 г. После этой сходки в кустах были подобраны экземпляры Устава Всероссийского союза солдат и матросов, а также материалы Иркутской военной организации [787] ГА РФ. Ф. 102. ДП ОО. 1909 г. Оп. 239. Д. 9 ч. 17. Л. 99 об. . Последние, как известно, имели организационное строение в виде комитетов и призывали к восстанию совместно с народными массами.

Однако полиция 15–16 июля арестовала и обыскала группу членов Иркутской организации ПСР. Примечательно, что, согласно одному из заключений военно-прокурорского надзора по делу лазаретного служителя 2-го Восточно-Сибирского военно-телеграфного батальона Афанасия Шеншина, который в 1908 г. назывался одним из руководителей военной организации, обвиняемый в письмах к своему окружению, уже находясь под следствием, указывал, что «ему пришлось признать свою принадлежность к партии С. Р. [социалистов-революционеров] и к В. О. [военной организации], но не виновность, так как он, Шеншин, признаёт себя правым» [788] РГВИА. Ф. 1468. Оп. 3 Д. 381. Л. 92. . Как бы то ни было, деятельность иркутских эсеров, создание ими комитетской организации в войсковых частях с призывами к борьбе с властью в интересах народа представляет большой интерес с точки зрения постановки вопроса о создании комитетов (как бы Советов) в армии в межреволюционный период; это тем более интересно, что Гарнизонный комитет Иркутска поставил вопрос о созыве съезда военных организаций Сибири, таким образом, организационные начинания иркутских эсеров были весьма серьёзны.

Примечательно, что движение в пользу военной организации затронуло и войска, располагавшиеся по Китайской восточной железной дороге (КВЖД). В январе 1908 г. друг с другом организационными связями были соединены Бухэду, Хайлар, Цицикар, Куаченцзы, Эхо, Пограничная. В этих пунктах были созданы гарнизонные комитеты на беспартийной почве, но под руководством эсеров, действовавшие в соответствии с уставом Всероссийского союза солдат и матросов [789] РГВИА. Ф. 1468. Оп. 3 Д. 381. Л. 27. . Центром движения стал Харбин, где и находилась сама военная организация. Приговор по делу военной организации от 19 января 1911 г. содержит ряд выдержек из её документов. Устав Харбинской организации, выявленный в бумагах привлечённого по делу бывшего техника КВЖД Викентия Войшвилло (которого Пограничный окружной суд посчитал возможным автором документа), в разделах о целях и задачах повторял Устав Всероссийского союза солдат и матросов: для того, чтобы «поддержать вооружённой борьбой трудовой народ в его требованиях», необходимо было свергнуть царское правительство и осуществить временный захват государственной власти «борцами за землю и волю» [790] ГА РФ. Ф. 533. Оп. 1. Д. 798. Л. 48об. . В прокламации Харбинского комитета военной организации от 2 июля 1908 г., обращённой к солдатам, говорилось, что, когда армия сорганизуется, то «разнесёт троны царей-паразитов, построенные на народных костях и крови» [791] ГА РФ. Ф. 533. Оп. 1. Д. 798. Л. 49. . Таким образом, военная организация идейно стремилась действовать в интересах народных масс, для чего важным средством считала борьбу с царским режимом. В августе 1908 г. состоялось собрание представителей организации, на котором было решено готовить материал к съезду всех дальневосточных организаций.

Приговор по делу Харбинской организации (19 января 1911 г.) содержит и личную переписку обвиняемых, иллюстрирующую то, как сами участники организации понимали смысл своей деятельности. В апреле 1908 г. рядовой Заамурской железнодорожной бригады Владимир Смольницкий отвечал Надежде Андриановой, проживавшей на ст. Бирзуля и спрашивавшей его про подробности намечающегося всеобщего восстания в Сибири: «…главное будет предъявлено только в случае удачи – требование освобождения всех политических из тюрем, отмены смертной казни, передачи всех земель крестьянству (народу) и созыва учредительного собрания». Он также рассказал о том, что на недавнем собрании ротного комитета, в котором состоит и он сам, его участники решили ликвидировать подпоручика Щёголева «как вредный элемент за его грубое и чрезмерно жестокое обращение с нижними чинами», как только ему будет послан приговор комитета от имени Всероссийского союза солдат и матросов – они хотели, по его словам, создать прецедент в отношении представителя офицерства в Хайларе [792] ГА РФ. Ф. 533. Оп. 1. Д. 798. Л. 63об. . Андрианова 20 июня с сожалением писала Смольницкому: «И когда, наконец, закончится борьба. Сколько ещё погибнет людей хороших, сильных духом» [793] ГА РФ. Ф. 533. Оп. 1. Д. 798. Л. 63об. .

Примечательно в данном случае то, что в 1908–1911 г. между прокурором Пограничного окружного суда и местными военными властями развернулось административное противостояние по вопросу о том, существовала ли вообще военная организация. Прокурор, отвечавший утвердительно на этот вопрос, обращался за поддержкой в Министерство юстиции, а военные власти КВЖД – в Министерство финансов (в ведении которого и находился Отдельный корпус пограничной стражи), где и происходили все события.

В связи со Смольницким и военной организацией прокурор Пограничного окружного суда сообщал в Министерство юстиции летом 1908 г., что было составлено письмо от имени и с печатью военной организации: «…письмо это ротный командир читал затем с некоторыми пропусками роте, упрекал её в нарушении воинского долга и присяги и в конце своей речи к солдатам порвал это письмо и стал истерически плакать» [794] ГА РФ. Ф. 124. Оп. 49. Д. 81. Л. 1об. . Капитан Селиванов, зачитывавший письмо солдатам, отметил, что сделал вид, что порвал письмо, на самом деле сохранив его. Почерковедческая экспертиза установила авторство Смольницкого. Последний же, согласно одному из докладов прокурора в Минюст, в письмах к Андриановой характеризовал деятельность военной организации так: она развивается «не шагами, а саженными скачками» [795] ГА РФ. Ф. 124. Оп. 49. Д. 81. Л. 5об. . Например, в Пасху, ночью и во время заутрени, в сопках недалеко от Хайларской гарнизонной церкви собиралось до 200 солдат железнодорожной бригады и пограничников. Карательные поезда, отмечал Смольницкий, находятся рядом, однако, по его словам, при первой попытке применения насилия к солдатам «заварится такая каша, что всё полетит вверх дном» [796] ГА РФ. Ф. 124. Оп. 49. Д. 81. Л. 5об. . Прокурор, докладывая министру юстиции, обращал внимание на всю серьёзность намерений революционно настроенных солдат, подтверждавшуюся тем, что подпоручик Щёголев чуть не сгорел при неожиданном пожаре в Хайларском офицерском собрании железнодорожного батальона, а на капитана Семёнова дважды покушались. По свидетельству местного священника, дающего уроки в учебной команде, солдаты весьма ненадёжны.