Николай Харин - ДАртаньян в Бастилии

– Вы нас спасаете от голодной смерти, Атос, – заметил Арамис. – Ваше внезапное исчезновение и долгое отсутствие лишили Портоса душевного равновесия, а следовательно, и аппетита. Меня тоже.

– Примите мои извинения, Портос, но вы спали слишком крепко.

С этими словами Атос перешагнул порог и сбросил плащ.

– Это со мной иногда случается под утро, – сконфуженно объяснил Портос. – Но только если собирается дождь. Посмотрите, все небо затянуто тучами.

– Арамис, вы также должны извинить меня. Я не мог найти никакой возможности предупредить вас о том, что со мной не случилось ничего худого. Я повидал господина де Тревиля, и он сообщил мне очень важную новость.

– Какую?

– Вчера кардинал явился к королю и предложил ему подписать приказ об аресте и заключении в Бастилию маршала Бассомпьера.

Арамис вздрогнул. Портос не отреагировал никак. Он наслаждался жарким из зайца.

– Ришелье, кажется, думает, что он Господь Бог, – недобро проговорил Арамис.

– Что до меня, то меня мало волнует Бассомпьер или какой-либо другой маршал Франции, но отсюда следует, что д'Артаньяну без нашей помощи из Бастилии не выбраться, – заметил Портос приглушенным голосом. Ему приходилось говорить с полным ртом.

– Вы правы, Портос. И в этом деле нам поможет арест Бассомпьера.

– Что вы такое говорите, Атос?! – вскричал Арамис.

– В самом деле, какая тут может быть связь? – присоединился Портос.

Атос пожал плечами:

– В других обстоятельствах я был бы возмущен этим арестом, но сейчас я только рад ему. Что вы скажете, если я приглашу вас прогуляться? Стены любого парижского трактира легко проницаемы для любопытных ушей. Идемте, я поделюсь мыслями, которые пришли мне в голову.

На парижские улицы пала сумеречная тень. Теплый воздух был насыщен влагой и предгрозовым напряжением. Старые вязы на улице Бриземиш шумели листвой и мерно раскачивали темными ветвями. Атос взял друзей под руки и углубился в лабиринт столичных улиц и переулков.

– Кардинал хочет ареста того, кому он обязан почти всеми своими военными успехами, – проговорил он. – Что ж, тем хуже для кардинала. Но король еще не подписал приказа.

– Черт побери! Его величество и не подпишет такой приказ! – воскликнул Портос.

– Он подпишет его, уверяю вас, – негромко возразил Арамис.

– В таком случае мне остается только присоединиться к вашим словам, Атос. Тем хуже для него, тысяча чертей! – проворчал великан, поглубже нахлобучивая свою шляпу ударом кулака. Ветер усиливался.

– Атос, это господин де Тревиль сообщил вам все эти подробности? – задумчиво спросил Арамис.

– Именно. И он сообщил мне еще кое-что. Господин де Кавуа попал в опалу.

– Господин де Кавуа попал в опалу?! – возбужденно воскликнул Арамис, мысль которого работала с обычной быстротой.

– Господин де Кавуа попал в опалу? – машинально повторил Портос. – Капитан гвардии Ришелье? Ну так и поделом ему! Почему это вас так занимает, Арамис?

– Ну как же вы не поймете, Портос! Если кардинал недоволен де Кавуа, значит, он не поручит ему арест Бассомпьера.

– Велика важность! Он пошлет Ла Удиньера.

– Это невозможно, Портос, – возразил Атос. – Поручить арест маршала Франции и ближайшего соратника короля Генриха человеку без рода и племени. Нет, друг мой. Вспомните, ведь даже для ареста Кончини послали Витри, капитана привилегированной гвардейской роты.

– Слушайте графа, мой друг, – сказал Арамис. – В этом наша надежда.

– Признаться, пока что я никак не пойму, что вы имеете в виду, – заявил Портос недовольным тоном. Арамис, не желая того, затронул его чувствительную струну. Титула Портос не имел и втайне страстно мечтал о маленькой золоченой коронке на дверцах своей кареты.

– Из опалы де Кавуа вытекает следующее: арестовать Бассомпьера доверят мушкетерам, – объяснил Арамис.

– Вы так полагаете? Но ведь у короля есть еще швейцарцы, – продолжал Портос.

– Швейцарцам этого не поручат ни под каким видом. Разве вы не знаете, что Бассомпьер – их полковник.

– Тысяча чертей! Теперь я и сам вижу, что Бассомпьеру придется отдать свою шпагу господину де Тревилю! – вскричал, сраженный последним доводом Арамиса великан.

Атос, молчаливо шагавший в опустившейся темноте, замедлил шаг.

– Нет, – ответил он.

– Вы говорите «нет», Атос?!

– Господин де Тревиль уступит эту честь шевалье де Феррюсаку.

– Он сам так сказал вам, Атос? – спросил Арамис.

Вместо ответа, по обыкновению, немногословный Атос коротко кивнул.

– В таком случае, у нас появляется шанс!

Атос кивнул вторично.

– Но каким образом заключение этого бедняги Бассомпьера в Бастилию поможет д'Артаньяну выбраться оттуда?! – воскликнул Портос.

Атос пожал плечами:

– Я не могу сказать вам определенно, друг мой, но знаю одно: это дает нам возможность проникнуть в Бастилию и попытаться вытащить д'Артаньяна.

– Проникнуть туда! Но в качестве кого?!

– Конвоиров арестованного.

– Но… что же мы будем делать дальше?

– Затем мы предъявим караульному офицеру королевский приказ.

– На нас, разумеется, будут мундиры и мушкетерские плащи?!

– Конечно. Как и на всех остальных, включая господина де Феррюсака.

– О-о, понимаю, – восхитился Портос. – Значит, он тоже согласился участвовать…

– Не совсем так, Портос. Господин де Тревиль согласился рискнуть своим положением при дворе или, во всяком случае, репутацией надежного служаки, а господин де Феррюсак согласился не заметить появления лишнего конвоира в рядах своего маленького отряда, когда мы будем выезжать обратно из ворот. Это немало, учитывая опасность, которой подвергается любой, дерзнувший противостоять воле министра.

– Понимаю, этим лишним будет д'Артаньян, на которого мы накинем мушкетерский плащ.

– Правильно.

– Откуда мы возьмем еще один комплект мушкетерской формы?

– Черт побери! Привезем с собой.

– Но где?

– В карете.

– Вы говорите – «в карете», Атос?

– А вы разве забыли, что арестанта полагается везти в карете с занавешенными окнами?

Портос хлопнул себя по лбу:

– О-о! Теперь я понял! Мы привезем в Бастилию арестованного Бассомпьера, а уедем в компании д'Артаньяна, который будет преспокойно скакать в мушкетерском плаще в окружении своих однополчан и нас с вами. Только вот…

– Что же?

– Где мы возьмем лишнюю лошадь? Если мы приведем ее на поводу за собой, это может вызвать подозрения…

– Полагаю, мы запряжем карету шестеркой.

– Так обычно и делают в подобных случаях.

– Во дворе тюрьмы один из мушкетеров освободит от упряжи одну из лошадей и передаст ее кому-либо из солдат гарнизона под тем предлогом, что она потеряла подкову или захромала. Об этом можно будет позаботиться заблаговременно. А так как лошади запряжены попарно, одна освободится.