Синтия Хэррод-Иглз - Черный жемчуг

– Отлично, благодарю вас. Сейчас он у вашего отца – видимо, по какому-то делу. Позвольте представить вам кузину моего мужа, мисс Аннунсиату Морлэнд.

Анна Гайд окинула Аннунсиату неторопливым, изучающим взглядом, и девушка присела, как ей было велено, ответив таким же оценивающим взглядом. Анна улыбнулась, и от улыбки ее лицо стало казаться гораздо привлекательнее.

– Еще одна особа из дома Морлэндов, – заметила она. – Нам есть за что благодарить вашу семью, мисс. Надеюсь вскоре увидеться с вами при дворе.

– Благодарю, мадам, – ответила Аннунсиата.

– Ричард надеется представить ее на следующей неделе, – добавила Люси.

Они обменялись еще парой фраз и разошлись. Анна Гайд поспешила к выходу, на ее лице вновь появилось тревожное выражение.

Люси взяла Аннунсиату под руку и прошептала:

– Знаешь, за что люди недолюбливают ее и ее отца – за то, что они считают неотделимыми Англию и семью Гайд. «Нам есть за что благодарить вашу семью» – когда канцлер говорит что-нибудь вроде этого, тщеславные люди начинают волноваться и считать ступеньки к престолу. Несмотря на это, Анна добродушна, а ее отец очень добр к нам. Хотела бы я знать... тише, вон идет мисс Палмер. Отойди в сторонку, дорогая, – она прокладывает себе дорогу, как стопушечный корабль.

Аннунсиата, которая не в силах была сдержаться и не таращиться во все глаза, впервые увидела вблизи пресловутую любовницу короля. При ее появлении в толпе поднялся оживленный шепот, поскольку мисс Палмер сопровождали не только служанки, лакеи, два мальчика-негра и множество собак, но и стайка восторженных юнцов; как только фаворитка со своей свитой приближалась, толпа мгновенно расступалась – со стороны это напоминало ветер, раскидывающий колосья на поле. Мисс Палмер и в самом деле оказалась примечательной особой – чуть ниже ростом, чем Аннунсиата, но достаточно высокой, внушительной и пышнотелой. У нее были голубые глаза, белоснежная кожа, тонкий прямой нос с изящно вырезанными ноздрями, придающий ее лицу пренебрежительное выражение, полные и алые губы, круглый, но тем не менее очень решительный подбородок. Ее темно-рыжие волосы потоком локонов спадали на спину и обрамляли лицо. Аннунсиата всматривалась в каждую деталь ее бледно-лилового шелкового платья, заметив обилие драгоценностей на шее, запястьях и пальцах фаворитки. Проходя мимо, мисс Палмер холодно кивнула Люси и коротко, хотя и подозрительно, оглядела Аннунсиату. Люси ответила на приветствие легким поклоном, который можно было счесть за реверанс.

– Вы с ней знакомы? – спросила Аннунсиата, когда мисс Палмер прошла.

– Все, кто бывает при дворе, знакомы с мисс Палмер. Стоит быть представленным кому-либо – и знакомства не избежать. Дорогая, а вот и моя излюбленная лавка перчаток. Не хочешь купить себе пару? Как насчет вот этих? Или лучше вон те, с бахромой?

Предстоящая покупка поглотила все внимание Аннунсиаты; качество и обилие товаров ошеломило ее, а цены потрясли еще сильнее, ибо она даже не представляла себе, насколько дорогими могут быть аксессуары женской одежды. Тонкие перчатки с бахромой – пятнадцать шиллингов за пару, чулки – одиннадцать шиллингов, туфли на пробковой подошве – четыре шиллинга, кружевная накидка – три фунта, серебристая лента для шляпы – пятнадцать шиллингов. Вместе с Люси Аннунсиата прохаживалась по галерее, рассматривая товар и останавливаясь поболтать с многочисленными знакомыми Люси, большинство которых она знакомила с Аннунсиатой – казалось, все они были заинтересованы незнакомкой. Девушка была также представлена двум джентльменам – пожилым и респектабельным, которых сопровождали их жены. Аннунсиата не могла не заметить, как смотрят на нее щеголеватые юноши, прохаживающиеся по Пассажу или флиртующие с придворными дамами. Люси рассказала ей, что во многих домах поблизости сдаются квартиры холостякам-придворным, которым не хватило места в Уайтхолле, и что большинству из них нечего делать, кроме как целыми днями бродить по Пассажу или сидеть в пивных, курить, пить и сплетничать.

Наконец Аннунсиата купила две пары перчаток и три пары шелковых чулок, и пора было возвращаться в карету. Они шли по направлению к выходу, когда их обогнала группа молодых людей, и один из них, обернувшись, остановился, широко улыбнулся Люси и протянул ей руки жестом искренней радости.

– Мисс Люси, какими судьбами? Хвала Богу за такую встречу. Скажите, неужели вы наконец решились бросить супруга и я могу увезти вас на своем белом коне?

Люси протянула ему руки и улыбнулась в ответ – очевидно, она хорошо знала и любила этого человека. Аннунсиата пыталась отвести глаза, но знакомый Люси очаровал ее. Его голос был густым и бархатистым, в нем звучал какой-то странный акцент, Аннунсиата никак не могла определить, какой именно – должно быть, смесь французского с каким-то другим. Мужчина был невысок ростом, но очень красив и элегантен; его смуглое лицо излучало добродушие, а синие глаза блестели от радости и свойственной ему живости. У Аннунсиаты появилось чувство, что она уже знакома с этим человеком, и знакома довольно давно.

– Хьюго, как прекрасно встретить вас! – воскликнула Люси. – Я думала, вы за границей.

– Я вернулся вместе с принцем Рупертом неделю назад – визит был поразительно непродолжителен, нам требовалось только передать письмо короля к его тетке. Я уже собирался навестить вас, но Ричарда не видно при дворе, и я решил, что вы уехали за город.

– Ричард бывает в Уайтхолле, но большей частью пропадает в апартаментах мастера Гайда. Позвольте представить вам мою кузину Аннунсиату. Дорогая, – повернулась Люси к девушке, – это лорд Баллинкри, близкий друг твоего кузена Эдуарда, и, надеюсь, самый преданный из моих друзей.

Хьюго Мак-Нейл улыбнулся такому комплименту, а затем поклонился девушке, на которую, следуя правилам хорошего тона, он отчаянно старался не смотреть в упор. Его поклон был весьма изыскан, и Аннунсиата присела в ответ, а когда они оба выпрямились, их глаза встретились. Оба смотрели друг на друга с откровенным любопытством, одновременно улыбнувшись. Почти не сознавая, что он делает, Хьюго протянул руку, и несмотря на неприличие этого жеста, Аннунсиата вложила в нее свои пальцы. Это произошло естественно, как будто они знали друг друга всю жизнь; Хьюго испытывал сильнейшее желание увести девушку куда-нибудь и побеседовать с ней, и только сознание того, что они окружены людьми, заставило его обратить мгновенный порыв в обычную любезность – Хьюго склонился над рукой Аннунсиаты и поцеловал ее с манерой, перенятой у галантных французов.

– Ваш покорный слуга, мадам, – произнес он, неохотно отпуская руку Аннунсиаты, а затем повернулся к Люси: – Могу ли я надеяться, что это столь неожиданно начатое знакомство будет продолжено? Вы собираетесь представить мисс Морлэнд ко двору?