Вадим Барташ - Дакия в огне. Часть первая. Лузий Квиет

Лишь стечение обстоятельств и всеобщая усталость от разнузданной тирании, вознесли Нерву на самую вершину власти, но он был серой и безынициативной личностью и не желал подвергать себя опасности, тем более в Риме вспыхнул мятеж.

Чтобы успокоить возмутившихся преторианцев, Нерва за победы над германцами, наградил триумфом пользовавшегося любовью в легионах Марка Ульпия Траяна и объявил, что тот им усыновляется.

Так Траян стал соправителем Нервы.

Выбор Нервы оказался на редкость удачным (после смерти Траяна, сенат желал правителям, вступавшим на Палатин, всем без исключения, быть «счастливее Августа и лучше Траяна»)

При Марке Ульпии Траяне Римская империя достигла своего наивысшего могущества.

Ещё вчера готовый начать войну при первой же возможности, Децебал притаился. Теперь начинать войну без союзников было делом крайне опасным. А может быть и почти что безнадёжным.

Но кто мог помочь Децебалу?

С сарматами царь Дакии рассорился. Восставшие германцы были разбиты.

Оставался опаснейший враг Рима на востоке- Парфия.

В Парфию были отправлены послы с предложением заключить антиримский союз. Что бы с двух сторон можно было напасть на империю. Не знал Децебал, что послов его, переправившихся через Боспор Фракийский (пролив Боспор), римляне перехватили в Вифинии. Схваченные послы, под пытками во всём признались. Кстати, об этом Траяна известил никто иной, как легат провинции Вифинии Плиний Младший, впоследствии ставший знаменитым писателем.

Марк Ульпий Траян (к тому времени уже единолично правивший империей), хладнокровно набрасывал удавку на шею Децебала.

Котины и квады отдалялись от даков. На правобережье Истра строились новые дороги. Для флота прорыли даже судоходный канал.

С западных и восточных провинций стягивались непрерывно всё новые легионы и вспомогательные части.

Весной 854 года от основания Рима имперская армия, сопровождаемая флотом и усиленная наёмниками из маркоманов, квадов и… конечно же, язигов (ставших непримиримыми врагами Децебала), собралась в Верхней Мёзии. Там был проведён смотр шестидесятитысячной армии, отдыхавшей три дня у Виминация.

Марк Ульпий Траян остался доволен проведённым смотром.

Две колонны (по тридцать тысяч воинов в каждой) перешли через Истр. Одна во главе с самим принцепсом по составленной из судов переправе у Ледераты, а другая под командованием нового префекта Претория Мания Либерия Максима у Диерны.

Траян намечал, что эти колонны соединятся у Тибиска (ныне река Муреш), от берегов которого всего ничего до Тап, ключевой крепости, прикрывавшей самый удобный горный проход к Сармизегетусе.

Децебал предпринял отвлекающий манёвр. Союзники даков, крупное фракийское племя гетов, неожиданно напали на провинцию Нижняя Мёзия. Гетам удалось сжечь Новиодум, Трёзмис, Диногецию, Дорастор и ещё с десяток крепостей и городков. Они так же разбили несколько отдельных номерных когорт и вексилий, но развить первоначальный успех им так и не удалось. Подошедшие на выручку к легату Нижней Мёзии войска вытеснили гетов за Истр.

У Тап, как и намечал Траян, две римских колонны встретились с основными силами даков.

В армии Децебала, помимо самих даков, сражались многочисленные перебежчики из империи. Из них формировались целые отряды.

Под Тапами с обеих сторон сошлись до ста тридцати тысяч воинов.

Сражение было упорным и необыкновенно кровопролитным. В некоторых римских легионах, до половины воинов погибло. Траян принял непосредственное участие в этом сражении и по окончанию его распорядился разорвать на бинты даже собственный плащ и сменные одежды, что везли в обозе, и одежды преторианцев-телохранителей.

У легионеров не хватило сил преследовать отступавших даков. Тапы пали. Траян праздновал триумф, но опытный воин, после столь тяжёлой битвы, не решился идти на Сармизегетусу. Туда через некоторое время отправились послы.

В обмен на жизнь и сохранность царской диадемы, Децебалу предложено было срыть стены крепостей, сооружённых с помощью римских ремесленников, разорвать союзные отношения с соседями гетами, распустить большую часть армии и признать верховенство над собой империи.

Децебал отверг эти условия.

Упорный, привыкший всегда добиваться намеченного, принцепс-полководец предпринял второй штурм «Дакийской скалы».

Летом следующего года снова две крупных римских армии переправились через Истр и двинулись к горным проходам, открывавшим путь к Сармизегетусе. Траян попытался взять её в клещи. Преодолевая всё возрастающее сопротивление (римлянам приходилось брать с боем не только замки, но и даже не защищённые деревни) колонна Мания Либерия Максима уподобилась змее. Скрежещущей, громыхающей железом, со смертельно опасным жалом. Эта змея должна была ужалить- оторвать от союза с Децебалом гетов.

И она ужалила.

Манию Либерию Максиму это сделать удалось.

Вторая колонна, вновь возглавляемая Траяном, продвигалась по земле Дакийского царства. Сколь не безгранична была храбрость даков, сколь не велика была жажда бороться до последней капли крови за свою свободу, дакийские крепости одна за другой переходили в руки римлян. Вернее, римлянам доставались лишь сожжённые, обуглившиеся развалины с трупами дакийских воинов.

И тут уже Децебал прислал к Траяну посольство. Принцепс не пожелал его выслушивать, а потребовал личной встречи с царём даков. Ну а тот по-прежнему ещё уповал на милость Замолксиса, ведь когда-то этот бог не раз проявлял эту самую милость к нему. Царь даков, к тому же, всё ещё надеялся на Парфию. Но он не знал, что послы его были перехвачены римлянами, да и в самой Парфии начались смуты. И причиной их стали происки Рима.

Траян неумолимо приближался к Сармизегетусе. И теперь, учтя прежние битвы, он шёл с севера, где горные хребты были более пологи и доступны.

Вскоре римская армия овладела важнейшей дакийской крепостью Апул. С падением её царство даков расчленялось на две части. И Децебал отрезался от всех северных племён.

В захваченном Апуле римляне нашли осадные машины, оружие и не выданные римские штандарты, включая серебряного орла V легиона Жаворонки (болезненное напоминание о неудачнике Корнелии Фуске).

У стен столь неприступной, столь вожделенной для римлян Сармизегетусы, обе римские колонны, и принцепса и Мания Либерия Максима, встретили наконец-то остатки армии Децебала, те, что вырвались из окружений под Напокой, Апулой, Тапами и Буридавой. Против семидесяти тысяч хорошо обученных и вооружённых римлян встало пятнадцать тысяч смертельно уставших даков. Завязалась последняя битва. Дакам было ясно, что они обречены. И ничего их уже не спасёт. Но осознавая это, даки бились мужественно. Они не просили пощады!