Лариса Шубникова - Я тебе не ровня

Шумской знал заранее, что мужика не купят, женку заберут сразу и одну, а детишек может и вдвоем и все потому, что оба на лицо справные и телом крепкие.

– Ах ты…докука, – видно, дед и сам понимал все. – Ладно, возьмем всех гуртом.

И принялся торговаться с одним из местных ратников, что продавал семейство. Арина же стояла тихо, только от нетерпения быстро притоптывала ножкой в сапожке. Ратник, похоже, заломил цену невиданную, но дед стоял на своем. Правда, не помогало. Андрей шагнул вперед, не успев подивится своей дурости, и просто взглянул на ратника. Тот поперхнулся словом борзым и замолчал, однако через малое мгновение закивал деду и согласился.

Аришка не заметила уловки Шумского, обрадовалась, что все сложилось и пошла тихонько за дедом, который уж вел за собой четверых купленных.

– Дай те Бог, – поклонился горбатый, а вслед за ним и его семья нестройно, но очень истово благодарила деда Михаила за то, что семьи не разлучил.

– Работой отплатишь. Будешь хорош, не обижу, а сленишься, не спущу. – Дед пытался говорить грозно, но получилось увещевательно. А как иначе? Привык, пожалуй, к тому, что слово должно быть умным, а не воинственным.

Шумской посмотрел вслед Арине, вновь подивился ее стати, такой редкой среди местных девок. Тонкая, гибкая, будто дерево кипарис, о котором в детстве рассказывала ему мать. Дерево то стройное и красивое, тянется ввысь к солнышку и радует всех своей вечной зеленью, словно весна вокруг него вечная. С таких мыслей Андрей слегка растерялся, мотнул головой, отогнал их, окаянных подалее, и занялся делами насущными.

Позже Андрей снова говорил с воеводой и опять выслушал просьбу проводить до Берестово деда Михаила и внучку его. Заверил пожившего боярина, что не подведет, и после полудня обоз с холопами, скотиной и телегами, гружеными всякой всячиной, отвалил с Медведевского подворья.

Хмарь апрельского утра после полудня рассеялась, выглянуло солнце, согрело землю и людей. Подводы двигались неспешно лесной дорогой, лошади под ратниками шли легко, глухо топая по тропе. Лес проснулся, откликнулся на тепло легкой листвяной дымкой и будто задышал. В прозрачном воздухе разлился аромат близкого лета и нови*, которую все без исключения – и холоп, и боярин – почитали самой жизнью.

– Евсей, а Евсей, – звал плотный ратник жилистого, – ты на торгу, гляжу, рухляди* прикупил? Никак жениться собрался, а?

– Может и собрался, только тебе какой интерес, Прошка? На свадьбу все одно не позову, ты один всю брагу схлебаешь, гостям ничего не останется, – Евсей на всякий случай обозначил свою позицию.

– Да ну… И что, невесту нашел?

– Не нашел, так найду, – Евсей покосился на Аришу, что смирно сидела в телеге рядом с дедом. – Далеко и ходить не надо.

Придержал коня и поравнялся с подводой деда Михаила. Поехал рядом с Аришкой, все подкручивая пушистый ус и поигрывая бровями.

– Эва как, – женатый Прохор и сам был бы не против поглядеть на симпатичную деваху с рыжей косой. – Евсейка, а и хват ты, я погляжу. Губа не дура, выбрал такую красавицу. Ты, славница, ему не верь! Он болтливый, да скупой.

Ратники подсобрались у телеги Аришки и ждали продолжения шутейной беседы. Все, кроме Шумского. Тот ехал впереди малого обоза, смотрел только вперед, но слушал внимательно все, о чем трепались ратники, а главное, ждал, что ответит Ариша. А ответила вовсе и не она, а ученый дед:

– Ты мил человек, за усы-то себя не дергай, а то всю красивость утратишь. Внучку тебе не отдам, хучь на коленках стой. Рухляди ты прикупил, то верно, но вся она для мужика. А где ж для невесты, а? Прав дружок твой, скупой ты.

Ратники погалдели глумливо, а Евсея задело:

– Так ежели что, я и для невесты могу.

– Вот когда смогешь, тогда и усы свои щупай. – Все посмеялись, а Евсей–упрямец, все не унимался.

– А можа она сама за меня согласная, а? – и на Аришку смотрит.

Андрей даже Буяна придержал, так любопытно было услышать ответ.

– Спасибо, рантик Евсей, за посул щедрый. Не могу я за тебя пойти.

– Что так? – Евсей насупился, аж страшно смотреть стало.

– Уж очень усы у тебя пышные. – Пока Евсей морщил лоб, соображал, что хотела сказать рыжая деваха, ратники уж ржали, будто кони.

– И то верно, славница, – заливался тоненьким смехом язва-Прошка. – Защекотит насмерть, когда челомкаться полезет.

Шумской хмыкнул, и сам не понимая того, потрогал свой подбородок, который скоблил нагладко, как делали все сарматы.

Так и ехали, с шутками да прибаутками. Аришин голосок не умолкал: то смеялась девушка, то щебетала с ратниками. Дед не одергивал внучку, а стало быть, все шло урядно. Андрей слушал ее голос и дивился его певучести и ласковости.

Затемно добрались до репищ Берестовских, а там уж, не доезжая до городища, повстречали отряд конных боярина Акима.

– Да неужто ты, Андрюха, душа пропащая? – симпатичный крупный парень ехал впереди, тем самым обозначая свое начальство над всеми. – Здоров, друг.

– И тебе не хворать, Демьян Акимыч. Тебя сюда по делу занесло или по озорству? – Шумской подъехал вровень с конем Демьяна и стукнул того кулаком в доспешное оплечье.

– По делу. Батя велел встретить гостей. Давай уж, показывай, кого везешь в Берестово? – За Демьяном на лошади ехал его брат-двойник.

Лицами братья были схожи, но взгляд, да повадка разные. Шумской дружил с Демкой, но на дух не переносил Фаддея. Тот шибко и не лез в их дружбу, понимая, что лишний. Однако, задевало молодого боярича такое неприятие и это Андрей замечал, а потому держался с ним ровно, без стычек и споров.

Шумской кивнул Фаддею и обернулся к Демке:

– Вон, на последней телеге.

А Демка уж во все глаза смотрел на рыжую Арину:

– Дудку мне в нос! Вот это деваха. Глянь, аж глаза слепит косища-то ейная. И статная, не отнять. Вот спасибо те, Андрей, за такую красавицу. Чё такой смурной? Для себя присмотрел? – ехидный Демка глумился над другом, прекрасно зная, что Андрей по бабьей части не слишком-то ходок.

Шумскому от девиц надобно было только одно, и желательно без всяких слез и скулежа любовного. Предпочитал молодых вдовиц, неболтливых и спокойных. Был щедр и не обижал полюбовниц. Еще не одна из них не жаловалась на боярина после коротких встреч на сеновалах или жарких шкурах в хоромах.

– Болтун ты, Демка. Забирай гостей, мне недосуг. Надо в Савиново поспеть затемно.

– А и заберу, Андрюх. Ты эта…завтра на подворье к нам приезжай. Батька хотел говорить с тобой о деле. Что-то там о Супятово. Вроде как ляхи по реке пришли. – Шумской не ответил,но подобрался и кивнул серьезно. – О, как. Опять харю свою скрючил, Гарм. Не злись, друже. Если что, мои два десятка с твоими выступят. Заломаем.

– Демка, шевелись нето. Вечереет.