Сергей Сакадынский - Солнце всходит на севере

– Хазарин он и есть хазарин, чего тут знать.

– Ну а вот как отличить хазарина от жидовина знаешь? Имена у них одинаковые и богу одному молятся.

– Ну… – Радомир задумался. – Хазаре, они светлые, а жидовины чернявые.

– Да ладно, – хохотнул Рябой. – Бывают хазаре тёмные, аж чёрные.

– Тогда не знаю.

– Хазарин он всегда с мечём и на коне, – важно сообщил Рябой. – А жидовин на телеге и с мешком скарба. Хазарин всё так берёт, а жидовин покупает.

– Ты откуда знаешь?

– А меня жидовин купил. Вместе с сестрой Смеляной. Вон она сидит на телеге, вторая с нашего краю.

Радомир даже оглянулся.

– Как купил?

– Ну так, взял да и купил. Беда у нас приключилась, молния попала в амбар, да и весь урожай сгорел. Голодали сильно. А тот жидовин за нас дал три мешка проса.

– И что, родня не воспротивилась?

– Сироты мы. Вот старейшина нас и продал тому жидовину. А жидовин потом хазарину отдал.

– Зачем отдал?

– А кто их поймёт. Они долго ругались, а потом жидовин говорит, мол, забирай этих двоих, мне они ни к чему. Может, продал, может так отдал, не знаю.

Радомир посмотрел вперёд. На телеге рядком, свесив босые ноги, сидели пять девок. Он только сейчас заметил, что они связаны точно так же друг с другом одной верёвкой, конец которой примотан к телеге. Сестра Рябого Смеляна глядя куда-то в даль широко раскрытыми васильковыми глазами плела косу.

«Красивая», – подумал Радомир. А вслух спросил:

– Слышь, Рябой, а куда нас ведут?

– Меня вообще Гудим зовут, – немедля отозвался тот, – но можешь и Рябым звать, мне всё едино. А ведут нас, как я слышал, в главный город, который зовётся Хазаран. Что будет с нами, не знаю. Но точно скажу, там мы и сгинем навек.

Радомир нахмурился. Пропадать на чужбине ему совсем не хотелось.

– А бежать? Может бежать?

Рябой засмеялся.

– Как? Был тут один. Разрезал черепком верёвку да побежал. Печенег тут же ногу ему стрелой пробил. А потом они ему брюхо разрезали и подвесили на дереве помирать. А нам сказали, что будет так с каждым, кто ещё побежит.

Потом, подумав, Рябой добавил:

– А если бежать, то сейчас. Потому что скоро перейдём большую реку, а там всё, конец.

6.

К реке они вышли уже к концу следующего дня. Миновав небольшой лесок, отряд оказался над кручей, откуда видно было далеко вокруг. Река, широкая, так что другой берег едва видно, медленно текла с севера на юг, дугой огибая гору, на которой стояла небольшая крепость. Внизу, под горой, там, где в большую реку впадала речка намного меньшая, виднелись какие-то постройки и множество лодок, вытащенных на берег. Широкая пристань на толстенных сваях выдавалась далеко вперёд, и как раз сейчас там с большого парома выгружался конный отряд.

– Шамбат, – ни к кому не обращаясь, сказал хазарин, – Высокая крепость.

Видно, он имел в виду укрепление на горе.

Отряд стал спускаться по плотно утоптанной дороге между двух холмов. Теперь Радомир хорошо видел берег, к которому примыкал то ли посёлок то ли торг, где между постройками безостановочно сновали люди.

Пока они спускались, от крепости по склону им навстречу поскакал человек на белом коне. За ним в небольшом отдалении следовали два всадника с волчьими хвостами на шлемах. Поравнявшись с отрядом, человек осадил коня и поднял правую руку.

– Мир тебе, Рафаил! – выкрикнул он, обращаясь к Белому Хазарину.

– Привет, Борух! – отвечал тот.

Они соскочили с коней и крепко обнялись. Тот, второй был пониже ростом, смуглый, темноволосый, с такой же коротко остриженной бородой и усами подковой. Глаза глубоко посаженные, почти чёрные. Сам тоже сухощавый, но черты лица не такие резкие и хищные, как у Белого Хазарина.

– Твой поход был удачен? – Спросил Борух, беглым взглядом окинув остановившийся караван.

– Какое там! – Отмахнулся Белый Хазарин. – Сакалибы совсем обнаглели. В лесах прячутся, платить не хотят. А вон тот… – он ткнул хлыстом в сторону Радомира, – убить меня хотел.

– Зачем же ты его с собой везёшь? Там бы и оставил… в назидание остальным.

– Остальных вороны доедают, – сказал Рафаил. – А этот смелый, дерзкий. Пусть поживёт пока. Если не сдохнет, будет хороший боец.

Борух с сомнением посмотрел на Радомира и покачал головой.

– Что это там у тебя за народ? – спросил Рафаил, кивнув в сторону пристани.

– Да вот конницу прислали, тридцать всадников. Можно подумать они меня спасут.

Отряд неспешно двинулся в сторону крепости. Она представляла собой огороженное валом и частоколом пространство, посреди которого возвышался громадный сруб с крытой площадкой для лучников наверху. Теперь было хорошо видно, что часть частокола разобрана, на валу суетятся рабочие, а рядом сложены новые, свежеструганные брёвна.

– Дыры латаешь? – Белый Хазарин кивнул в сторону стройки.

– Новый вал насыпали, – сказал Борух. – Повыше. И ров поглубже.

Они ехали впереди, стремя в стремя. Остальные следовали за ними.

– Опасаешься чего-то?

– Плох тот командир гарнизона, который ничего не опасается.

Дорога сначала шла под гору, а потом начала круто подниматься вверх. Внизу, у пристани отряд конницы уже закончил выгрузку.

– Сколько у тебя людей? – Рафаил взглядом опытного воина осматривал укрепления. Судя по выражению лица, они его не сильно впечатлили.

– Полсотни, – Борух поморщился. – Наёмники. Ненадёжный контингент, сам знаешь. И все с причудами. Арсии не хотят сражаться пешком, сакалибы не хотят сражаться на конях, русии не хотят сражаться против своих…

– У тебя и такие есть?

– Нет, русиев нет. Опасный народ. С ними дел лучше не иметь.

– Думаешь?

– Уверен.

– Но зато у тебя теперь есть конница.

– Что толку от конницы, если она заперта в крепостных стенах?

– Тоже верно.

Здесь, наверху было ветрено. Ветер трепал плащи всадников, волчьи хвосты на шлемах печенегов и знамёна с изображением солнца над крепостными воротами. Но, когда они въехали в ворота, ветер сразу стих.

– Там, в роскошных садах Атиля, они совершенно не понимают, что происходит здесь, на дальнем рубеже, – Борух соскочил с коня и отдал поводья слуге, который возник рядом так, словно вырос из-под земли. – Никто, кроме сборщиков дани, вроде тебя, не появляется в этих местах. Мы здесь предоставлены сами себе, зажатые между лесом и степью. Боюсь, случись что, нам даже на помощь никто не придёт.

– Я буду говорить с правителем, – тоже сойдя с коня, сказал Рафаил, – и доведу до его ведома положение дел.

– А каково оно на самом деле? – Борух усмехнулся. По выражению его лица было видно, что ответ ему заранее известен.

– Мы не контролируем земли за Данапром. Правый берег давно живёт своей жизнью. Немногие, вроде меня, ещё рискуют отправляться туда, но уходить слишком далеко на запад опасно.