Роман Углев - Во власти огненного наследства. Часть 1

Пройдя на камбуз, все еще потирая свое горло, Серт увидел там одного из старших пиратов, которого все звали Крепыш, хотя особой крепостью и силой он не отличался. Видимо прозвище ему дали за какие-то былые заслуги, о которых Серт ничего не знал. Пират был маленького роста, с рыжими, торчащими во все стороны волосами, и такой же рыжей и торчащей во все стороны бородой. Он с удовольствием доедал свой обед, состоящий из кальмара и чего-то еще, и на приветствие вошедшего на камбуз парня только что-то промычал с полным ртом и утвердительно кивнул.

Серт положил себе в тарелку такое же блюдо, сел напротив и спросил:

– Слушай, Крепыш, а ты случайно не помнишь про эту странную историю, которая произошла с экипажем атамана Кратиса лет пятнадцать назад? Я слышал, что они, вроде как, все до одного умерли, и остались в живых только двое.

– Отчего же не помнить? Помню, – дожевывая хриплым голосом ответил пират и, почесав свое немаленькое пузо, уточнил: – только было это не пятнадцать, а, наверное, все двадцать лет назад. На самом деле жуткая история. Я бы ни за что не захотел оказаться на их месте. Думаю, что капитан Анаконда тогда чем-то серьезно прогневал богов, раз с ним такое приключилось. Хотя, не мне судить, конечно. Сейчас скажу точно. Мне тогда было… э-э, как и тебе сейчас, двадцать четыре, а значит, да, точно, это было ровно двадцать лет назад.

– Мне двадцать три.

– Да? А… ну, тогда… девятнадцать.

– Девятнадцать, говоришь? Это значит, что мне всего три года было. И что, тогда так никто и не выжил?

– Если бы никто не выжил, думаю, мы бы так и не узнали, что именно произошло, хотя, история мутная, и разные люди рассказывают разное, и я, честно говоря, не знаю, кому можно верить, а кому нельзя. С Бывалым лично я не разговаривал. Я тогда был еще молод, и меня интересовали совсем другие вещи, поэтому я в подробности особенно не вдавался.

– Я правильно понимаю, это был тот же самый лихой экипаж, который сопровождал атамана Кратиса в течение нескольких лет?

– О! Ты даже об этом слышал! – удивился Крепыш. – Да, это были именно они. Славные были ребята, бесстрашные, как и их капитан. Жалко, что их такое постигло.

– А что, что именно произошло? – продолжал расспрашивать Серт.

– Я точно не помню, сынок, – извиняющимся тоном ответил Пират. – То ли кто-то их заколдовал, то ли, они съели какую-то гадость и отравились, то ли на них напали какие-то чудовища. Тебе лучше спросить напрямую у Бывалого.

– А Бывалый, это кто?

– Как раз-таки тот, кто выжил. Он, и еще этот малец, как его… ну, этот твой друг-то… а Азар, точно, ну, или… как его… Атэс.

– Он тоже был на этом корабле? Так ему же тогда всего два года было отроду.

– Так и есть. Всего два года ему и было. Как там жену-то Анаконды звали…? А, точно, Армиль, во! Она тоже была с мужем на этом корабле, ну, и с мальцом грудным, конечно, тоже. А куда ей было его еще девать? Как этот парнишка выжил, понятия не имею, но факт есть факт.

– Слушай, а Атэс, случайно, не в рейсе родился?

– В рейсе, а как же еще?

– И как же она умудрилась в рейсе родить? – не унимался Серт.

– Да, как-как? Как женщины рожают, так и она. Она такая была. Уговорила мужа все время сопровождать его, и поэтому несмотря на беременность, отправилась с ним в рейс, хотя у нее уже срок подходил рожать. Так что, взошла на борт с брюхом, а сошла с корабля с младенцем на руках. Я этот момент хорошо помню. Сам лично присутствовал как при их отправке, так и при встрече. Ох, как я им тогда завидовал! Так хотелось с ними в рейс!

«Хм, ну, по-моему, очевидно, что он – сын атамана Кратиса», – подумал Серт, но все же спросил:

– А этот Бывалый все еще жив?

– Насколько я знаю, да. Правда, он очень старый стал. Но, думаю, рассудок у него все еще здравый. Ты хочешь с ним встретиться?

Серт с напускным равнодушием пожал плечами:

– Да, нет. Это я так спросил. Просто, полюбопытствовал.

– А, ну, ладно тогда, – ответил Крепыш и, поднявшись из-за стола, вышел с камбуза.

Через пару часов, дождавшись из города последних членов экипажа, Бегемот снялся с якоря и отправился по направлению к «Логову дракона». В тот же вечер к Серту подсел один из молодых пиратов по прозвищу Краб и спросил его, что произошло с Атэсом?

– А что с ним не так? – вопросом на вопрос ответил парень, и в ответ услышал.

– Ну… он какой-то не такой. Будто подменили человека.

– А что именно подменили?

– Не знаю. Взгляд стал другой. Разговаривает как-то странно. В общем, явно, с ним что-то произошло.

Серт пожал плечами и, стараясь не подавать виду, ответил:

– Не знаю. Я ничего такого не заметил.

Но по пути к нему подошли несколько человек из молодых пиратов, и так или иначе, каждый в своей манере, но все спрашивали его об одном и том же, а не знает ли он, что произошло с Атэсом?

Серт отвечал примерно так же, как он ответил Крабу, но его так и подмывало всем рассказать о том, что произошло на рынке и в таверне. Он бы, конечно, разболтал всем и всё, если бы не болезненное воспоминание о ноже у горла. Предупреждение друга было более чем строгим, и парня ужасно раздражало, что он связан словом, и не может ничего и никому рассказать. Однако перемена в Азаре была слишком явной, и поэтому Серт твердо решил для себя, что, как только они пребудут на остров, он обязательно сходит к Бывалому и расспросит его о том, что произошло во время рейса, и еще и о том, что с ними случилось такого жуткого в море девятнадцать лет назад, отчего погиб весь экипаж, и как получилось так, что сам Бывалый остался жив?

В дверь робко постучались.

Дарий поморщился в ответ. Меньше всего ему хотелось сейчас отвечать на этот стук, поскольку как раз в этот момент он внимательно изучал карту Средиземноморья, выписывая на отдельное полотно пергамента название тех мест, где римская власть все еще была под вопросом. Для продолжения своей воинской карьеры Дарий думал о том, как навести порядок вдоль побережья, и поэтому много времени уделял изучению различных стратегий и ведению военных действий на суше и на море. На данный момент его особенно интересовала пиратская активность в этих водах, поскольку своими дерзкими нападениями они наносили серьезный урон стабильности римского правления по всему Финикийскому побережью, и молодой офицер надеялся, что у него получится выследить места их базирования и разработать стратегию для их дальнейшего уничтожения.

Стук в дверь повторился.

– Войдите! – громко и раздраженно ответил он, поворачиваясь ко входу.

В дверях стоял местный слуга, имени которого Дарий не помнил. Не скрывая своего раздражения, офицер спросил:

– Ну… и чего ты хотел?

Низко опустив голову и слегка заикаясь, слуга доложил.