Влад Ростовцев - Сходник

Принципиально по-иному обстояло с Ланселотом, бывшим на самом хорошем счету у тех начальствующих и давно уж определенным ими в преемники Артура во главе королевства Логрес.

Сие искажение предначертаний было признано недопустимым наособицу и требовало дисциплинарных кар особливой суровости!

Крепко провинившегося виновника сей череды трагических событий, вследствие коей не осталось даже Круглого стола, пошедшего, сказывают, на дрова в особливо хладную зиму, отстранили от занимаемой должности приказом разгневанного руководства и перевели, в качестве действенной опалы, в режим консервации на последующие пять веков. Одновременно рухнул он в астральной Табели о рангах до мелкого чина внутреннего гласа. И лишь не столь давно приступил, высвобожденный, к должности невидимого консультанта – без права принимать земное обличье, малозаметного доселе, зато перспективного Молчана из славянской глухомани. Се являлось для него условным шансом на реабилитацию и теоретически возможное назначение с повышением – чрез пару столетий, аще случится вакансия…

Хотя ангел-хранитель короля Артура, замаравший себя и бросивший пятно особливой черноты на репутацию всей корпорацию невидимых советников астрального происхождения, внедряемых в черепные коробки их подопечных, якоже чипы, был наказан за свою преступную самоволку куда строже! Ведь привела она к тому, что его подопечный оказался брошенным в час испытаний, уязвимым для оснащенного ядом табельного оружия Мордреда-супостата, и не получил допрежь поединка надлежащих накачки, подпитки и подзарядки направленной эманацией из ближнего космоса.

В личное наказание и для острастки иным, он был навечно отлучен от прежней должности и исключен из Табели о рангах!

А вслед приговорен к бессрочному исполнению ничтожных и зело унизительных для него обязанностей помощника младшего регистратора в подкомитете по пресечению реформ и аналогично ложных новаций с личной ответственностью за уведомление вышестоящих о наиболее прытких и назойливых – с последующим направлением оных на комплексную психологическую коррекцию, начинавшуюся силовым вразумлением…

V

Подготовка к убытию началась еще в начале зимы, еже по первопутку в городище прибыл на двух санях в сопровождении трех конных стражников некий Осьмомысл, видом на пятьдесять с гаком, без видимых изъянов на челе и с тремя перстами на деснице – с вычетом указующего и срединного.

«А Шую повезло на службе куда боле: лишился лишь малого перста на шуйце», – подумалось Молчану на первой конспиративной встрече с оным бывалым оперативником Секретной службы при Высшем совете старейшин Земли вятичей.

Прислан он был Путятой, у коего находился в подчинении, дабы принял Молчана на скрытное попечение. Ибо, в отличие от командировки в Царьград, куда Молчана отправляли курьером для передачи устного сообщения из шестьнадесяти слов, а ничего иного от него и не требовалось, выполнение задания в Тмутаракани требовало основательных умений и особливых навыков.

Приезжий разместился в стоявшем на отшибе доме бобылки Дружины, пособлявшей Секретной службе еще в канун отъезда на охоту за Булгаком, да и позде. Десять лет спустя та, бедовая и шустрая – не смотри, что кривая и скособоченная, все еще оставалась неутомимой труженицей, наделенной от природы мощной энергетикой, а ее рукоделье по-прежнему покупали многие из городищенских. Хотя передвигалась уже с трудом.

На время проживания Осьмомысла, а пробыл сей до весны, Дружину переселили к любезной ее товарке и ровеснице Цветане, бездетной и вдовой.

Обе остались вельми довольными, получив за свое содействие – приварком к совместному столу – осьмину берковца овса, двадесять рыбин, соленых и копченых, да балакирь доброго меда, а раздельно – по отрезу на шитье, в четыре локтя каждый, и новехонькому горшку для варки каш, еще и по резане, оцениваемой в половину серебряного дирхема.

Яснее ясного, что приезд неизвестного мужа о двух груженых санях, да еще в сопровождении охраны, всколыхнул городищенскую общественность, традиционно снижавшую зимой свою социальную активность по зиме!

Ведь даже непременный сбор у старого пепелища бабушек, прабабушек и прапрабабушек, ежедневно перемывавших весной, летом и осенью косточки всем встречным-поперечным, равно и своим соседям, а пуще того греховным соседушкам из молодых – вслед за сиестой по завершении дневной трапезы и до ранних сумерек, становился тогда невозможным из-за снега, заваливавшего места для размещения заслуженных седалищ их.

Да и не в радость пробираться с клюкой чрез сугробы!

Все ж самые настырные из них в неустанной своей любознательности, неподвластной и ветхому возрасту, заковыляли в дом Цветаны – выведывать у Дружины.

Та – по злокозненному сговору с Цветаной, аналогично лживой, уведомляла, что постоялец ее, из-за коего временно съехала к подруге, состоит на доверительной службе у Высшего совета старейшин и послан им для скрытного обследования ближнего и дальнего лесов, дабы определить, каковой из них боле подходит для учреждения заказника, где впредь будет разрешена охота лишь для членов того совета и их родичей, включая ближнее потомство.

А едва ее прыткие ровесницы, давно перешагнувшие пределы пригодности к рождению чад, однако еще не утратившие бойцовских качеств, вознегодовали от сей неправедной привилегии для номенклатуры и мажоров, вознамерившись качать права, лукавая Дружина – уже по личной инициативе, намекала им, что приезжий может и забраковать те леса в докладе наверх, аще поселяне не поскупятся на материальные выражения симпатии к нему.

Выражения же сии надлежит подносить в дом Цветаны – с вручением токмо в руце Дружины, аки приближенного лица, для последующей передачи самому эмиссару старейшин. Оное известие мигом облетело все городище…

Бизнес ушлой Дружины при активном содействии Цветаны уж начинал набирать обороты, когда на корню пресек его Осьмомысл по наводке Молчана. А ему, не придав значения, сболтнула Доброгнева, услышав о сборах в пользу приезжего аудитора ближнего и дальнего лесов от товарки, чья свекровь, радевшая за свободный доступ к местной флоре и фауне, уже снесла по тому адресу подношение брюковкой, полбяной мукичкой, конопляным маслицем, лесными орешками, а и творожком. Кинувшись к очагу коррупции, осознавая, что без принятия срочных мер может запросто организоваться группа кляузников, кои не поленятся дойти с жалобой на поборы до высоких должностных лиц, и тогда вылетит он, безвинный, со службы, не спасут и заслуги в сходничестве, Осьмомысл обнаружил в неотапливаемой клети у Цветаны наличие продуктов и круп, способное прокормить двух пожилых аферисток, прытких, аж до скончания очередной зимы.