Агния Миллерова - И будь что будет! Книга I: Повелитель моря – 1

Двое солдат пытались освободить эту обесформленную массу от верёвок. Анри был потрясён, глядя на кровавое месиво, ещё недавно бывшее живым человеком. Даже в своей безмерной неприязни к морским разбойникам с комиссией и без, он не приемлил жестокости. Анри объявил войну пиратству не ради мести, а торжества справедливости. Но можно ли самосуд считать справедливостью? Мысли неслись, словно необузданные кони, разрывая душу: «Этот негодяй наверняка заслужил такую смерть. Может, это гнев божий настиг его руками толпы?», – нашёптывала одна часть его «я», пока солдаты высвобождали от пут изуродованное народным гневом тело. Однако другая часть возмущалась, считая случившееся беззаконием и желала видеть виновных перед судом. «Кто я такой, чтобы оспаривать волю Господа и сомневаться в правильности Его действий?», – взывала набожность к благоразумию. Но как бы Анри не пытался убедить себя в том, что жизнь каждого человека в руках Всевышнего, и только Он может решить, когда и как забрать её, ему не удавалось заглушить мысль о неправильности произошедшего. Его внутреннее чувство справедливости, сделавшее его уважаемым даже врагами, билось в душе, как пойманная птица, и рвалось наружу.

Когда спустя час Анри входил в резиденцию губернатора, он уже знал, что произошло. Та самая молодая женщина, замызганная кровью, немного успокоившись, рассказала, что, проходя мимо колонны пленных, узнала одного из флибустьеров. По её словам, этот подонок участвовал в набеге на небольшое испанское поселение Нуэво-Каньяда-де-Ломопардо, находившееся к юго-западу от Пуэрто-Кабальос. Ана Паэс Паломино, которая тогда чудом выжила, запомнила этого негодяя на всю жизнь. В тот злосчастный день она отправилась в пальмовую рощу за кокосами. Будучи беременной, Ана утомилась и, присев отдохнуть в тени пальм, уснула. Разбудили её крики, доносившиеся со стороны поселения. Испугавшись, она кинулась в сторону реки, берега которой поросли высокой травой и густым кустарником. Спрятавшись в зарослях, затаилась, боясь больше рыскавших в траве людей, чем ядовитых змей. Один из бандитов прошёл совсем близко и остановился в нескольких шагах от Аны справить нужду. При этом он высматривал в зарослях попрятавшихся женщин и детей. Если бы его не отвлёк донёсшийся издали приглушенный плач младенца, то вряд ли сеньора Паэс смогла рассказать Анри о том, что эти нелюди сделали с небольшим поселением.

Несколько дней пираты грабили, насиловали и убивали. Уходя, сожгли деревню. Детей и молодых женщин забрали с собой. Всё это время Ана пролежала в зарослях, боясь пошевелиться. И только когда установившуюся тишину нарушали лишь редкие крики птиц, она отважилась подобраться ближе к тому месту, где был посёлок…

Её и спасшихся двух женщин и мальчика доставили в Пуэрто-Кабальос солдаты, присланные губернатором после того, как видевшие издалека дым рыбаки сообщили о нападении на Нуэво-Каньяда-де-Ломопардо. А затем на торговом флейте Ана попала в Белисе, пытаясь забыть место, где она потеряла не только мужа, но и родившегося преждевременно ребёнка. Встретившись чуть ли не лицом к лицу с убийцей, она буквально потеряла рассудок от мгновенно вспыхнувшего горя, страха и ненависти. Несчастная кинулась к пленному, выкрикивая проклятья, и стала царапать ему лицо, рвать волосы и кричать, кричать, кричать от переполнявших её чувств, загнанных вглубь изболевшейся души. Когда опешившие солдаты и офицер пришли в себя, озверевшая толпа, в которой наверняка было немало тех, на чьих судьбах так или иначе кровавые пиратские лапы оставили свои оттиски, ринулась на пленных…

Анри хорошо помнил, какой шквал тогда бушевал в его сердце. Одна часть его «я» с новой силой убеждала вторую, что руками этой несчастной свершилось Высшее правосудие, но другая сопротивлялась и, в свою очередь, требовала наказания тем, кто совершил и допустил произвол. Тогда Анри не пришлось в споре с самим собой принимать одну из сторон и делать выбор между верой и совестью. Сеньору Альваресу уже докладывали о случившемся. Когда сеньор Рикардо договорил, лицо графа Альменара стало хмурым, как грозовая туча. Некоторое время он молчал, поджав губы. Наконец, взглянув на учтиво склонившего голову Анри, сдержанно произнёс:

– Сеньор Анри, обещаю вам, что офицер, не справившийся со своими обязанностями, будет наказан вместе с конвоирами. В случае каких-либо претензий со стороны Франции я лично позабочусь, чтобы ваша репутация не пострадала…

Анри так глубоко погрузился в воспоминания, что вновь ощутил в груди то облегчение, какое испытал тогда, когда после слов губернатора чувство справедливости, трепетавшее в душе пойманной птицей, вырвалось наружу.

Однако благочестивое состояние, охватившее его, сменилось тревогой. Слишком уж много было воспоминаний за последние две недели. Вот и сейчас это нахлынуло так неожиданно, словно кто-то, ухватив за краешек спрятанное в глубинах памяти событие, вытянул оное на свет божий помимо его воли.

Анри бросил быстрый взгляд на команданте, но вид задумавшегося Эль Альмиранте вернул дона Себастьяна в тот весенний день 1658 года, когда он впервые услышал о частном адмирале Анри Верне. Гранд тогда только прибыл в Гавану из Севильи и в поисках службы обратился к генерал-капитану Кубы и губернатору Гаваны сеньору Диего Ранхелю. Во время обмена новостями сеньор Диего, кроме иного, поведал новоприбывшему аристократу о молодом торговце, подписавшем ещё в 1655 году фрахтовый договор, согласно которому для ведения военных действий против англичан он обязался предоставить свои хорошо вооружённые корабли в распоряжение генерал-капитана. За желание самолично командовать своей небольшой армадой сеньор Анри Верн получил почётное звание «частный адмирал» и с тех пор наносил противнику всё более ощутимый урон.

В то время дон Кристобаль Арнальдо Исаси – бывший губернатор Ямайки, опять готовился к встрече с полковником Эдвардом Дойли и набирал новое войско. Однажды он уже безуспешно пытался отобрать у англичан оккупированный в 1655 году остров, но после почти трёх лет партизанской войны проиграл битву в Лас-Чоррерос. По совету сеньора Диего к бывшему губернатору Ямайки и отправился дон Себастьян, жаждавший добыть славы и показать свою доблесть и воинское искусство, добросовестно вбиваемое в него славными учителями во дворце отца. Дон Кристобаль с удовольствием принял молодого аристократа и предложил ему должность капитана небольшого отряда ополченцев.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.