Тамим Ансари - Разрушенная судьба. История мира глазами мусульман

Со временем новая волна грабителей-кочевников спустилась с нагорий и завоевала Аккад; их завоевали другие, а тех третьи – гутии, касситы, хурриты, амореи – снова и снова повторялся всё тот же паттерн. Присмотревшись внимательно, мы видим, как новые правители сменяют один другого практически на одной и той же территории – и все же эта территория постоянно расширяется.

Амореи совершили в этом цикле решающий шаг: выстроили знаменитый город Вавилон и из этой столицы стали править (первой) Вавилонской империей. Вавилоняне уступили ассирийцам, которые правили из еще более крупного и величественного города Ниневии. Их империя простиралась от Ирака до Египта: представьте себе, какой огромной казалась эта территория во времена, когда у людей не было транспорта быстрее лошади! Ассирийцы получили в истории дурную репутацию безжалостных тиранов. Трудно сказать, действительно ли они были хуже прочих, однако они начали практиковать стратегию, в XX веке печально прославленную Сталиным: срывали с места целые народы и переселяли их на чужие земли, исходя из мысли, что люди, потерявшие свои дома, отрезанные от привычных ресурсов, живущие среди чужеземцев, будут в таком смятении и так несчастны, что не смогут поднять восстание.

Это сработало на некоторое время, но не навсегда. Наконец ассирийцы пали под ударами одного из завоеванных народов, халдеев; те заново отстроили Вавилон и обеспечили себе почетное место в истории своими интеллектуальными достижениями в астрономии, медицине и математике. Они использовали двенадцатеричную систему счисления (в отличие от нашей десятеричной) и стали первопроходцами в измерении и делении времени: поэтому в нашем году двенадцать месяцев, в часе – шестьдесят (пять раз по двенадцать) минут, а в минуте шестьдесят секунд. Они также были прекрасными планировщиками городов и архитекторами: халдейский царь построил в Вавилоне Висячие сады, которые древние называли одним из семи чудес света.

Однако халдеи следовали ассирийской традиции – переселяли целые народы, чтобы удобнее было разделять и властвовать. Их царь Навуходоносор первым разрушил Иерусалим и увел в плен евреев. А еще один халдейский царь Вавилонии, Валтасар, пируя однажды вечером у себя во дворце, увидел руку без тела, пишущую на стене огненные слова: «Мене мене текел упарсин».

Прихлебатели царя не смогли разобрать в этой странной надписи ни слова – быть может, потому, что напились до умопомрачения, но еще и потому, что надпись была сделана на незнакомом языке (как выяснилось после, на арамейском). Послали за еврейским пленником Даниилом, и он объяснил, что эти слова означают: «Дни твои исчислены; ты взвешен и найден очень легким; царство твое будет разделено». По крайней мере, так рассказывает ветхозаветная Книга Даниила.

Валтасар не успел даже поразмыслить над этим пророчеством – оно исполнилось почти немедленно. Новая банда с нагорий, союз персов и мидийцев, обрушилась на Вавилон и устроила ему кровавую баню. Эти два индоевропейских племени положили конец Второму Вавилонскому царству и заменили его Персидской империей.

К этому моменту постоянный паттерн всё увеличивающихся империй в сердце Месопотамии подошел к концу или, по крайней мере, оказался поставлен на долгую паузу. Для начала, к тому времени, когда пришли персы, завоевывать оказалось почти и нечего. Обе «колыбели цивилизации», Египет и Месопотамия, как отдельные страны подошли к концу своего существования. Их власть распространилась на запад в Малую Азию, на юг к верховьям Нила, на восток через Иранское нагорье и Афганистан к долине Инда. Утонченные надушенные персы, возможно, не видели смысла в дальнейших завоеваниях: к югу от Инда лежали жаркие и влажные джунгли, к северу от Афганистана – бесплодные степи, продуваемые всеми ветрами, по которым бродили кочевники-тюрки, кое-как живущие разведением скота. Кто захочет править такими местами? Так что персы удовольствовались тем, что выстроили по границам своей империи цепочку крепостей для обороны от варваров – чтобы приличные люди могли упражняться в цивилизованной жизни по благоустроенную сторону забора.

Около 550 года до н. э., когда Междуречьем овладели персы, большая часть работы по консолидации была уже проделана: в каждом регионе более ранние завоеватели свели различные местные племена и города в единые государственные системы, которыми правил один монарх из центральной столицы: Элама, Ура, Ниневии или Вавилона. Персы воспользовались трудами (и кровопролитиями) своих предшественников.

Однако Персидская империя непохожа на прочие по нескольким причинам. Во-первых, персы были, так сказать, антиассирийцами. Они развили совершенно противоположное представление о том, как править огромной территорией. Вместо того чтобы переселять целые народы, их вернули на законные места. Так, персы освободили из плена евреев и помогли им вернуться в Ханаан. Персидские цари использовали стратегию мультикультурализма, мирного сосуществования множества народов под одной крышей. Свою огромную территорию они контролировали, позволяя различным населяющим ее народам жить по-своему, в соответствии со своими нравами и обычаями, под властью собственных вождей, с тем лишь, чтобы они платили налоги в казну и подчинялись немногочисленным указам и декретам правителя. Позже эту идею переняли мусульмане, и она действовала всю эпоху Османской империи.

Во-вторых, ключом к объединению, а следовательно, и к контролю своих территорий персы считали коммуникации. Они выпустили набор взаимосвязанных и согласованных друг с другом законов о налогообложении и ввели на всей своей территории единую валюту – средство коммуникации в торговле. Выстроили огромную сеть дорог и снабдили их постоялыми дворами, чтобы облегчить путешествия. Создали эффективную почтовую систему. Цитата, которую часто связывают с Почтовой службой США: «Ни снег, ни дождь, ни жара, ни мрак ночной не помешают посыльным доставить письмо адресату» – происходит из древней Персии.

Кроме того, персы активно пользовались услугами переводчиков. «Послушайте, офицер, я не знал, что нарушаю закон – я ведь не говорю по-персидски!» – такое объяснение у них бы не прокатило. Переводчики давали царям возможность распространять хвалы своему блеску и величию на разных языках, чтобы ими восхищались все их подданные. Дарий Великий, при котором Персидская империя достигла одной из вершин своего могущества, приказал выбить историю своей жизни на скале в месте под названием Бехистун. Эта надпись была сделана на трех языках: древнеперсидском, эламском и аккадском (ассиро-вавилонском). В пятнадцати тысячах знаков описывала она деяния и победы Дария, рассказывала о мятежниках, которые пытались свергнуть его, но терпели неудачи, и о том, какие казни он на них обрушил, передавая простую мысль: с этим императором связываться не стоит, он тебе запросто отрубит нос или что-нибудь еще похуже! Однако граждане империи в целом не считали персидское правление жестоким. Хорошо смазанная имперская машина поддерживала порядок и позволяла обычным людям жить обычной жизнью: растить детей, возделывать поля, производить товары.