Николай Черкашин - Бог не играет в кости

Из зала, кто-то не выдержал и задал вопрос, хотя о вопросах договаривались после беседы:

– А почему вы считаете, что сухопутные силы Британии слабее вермахта?

– Во-первых, потому, что вермахт имеет реальный боевой опыт, его солдаты обстрелены и сплочены. И они доказали свою выучку, разбив британский экспедиционный корпус под Дюнкерком.

Во-вторых, на островах сухопутные силы довольно малочисленны, поскольку британская армия разбросана по всему свету – от Индии до Северной Африки.

В-третьих, после Версальского мира Британия решила, что войны, подобной Первой мировой, больше не повторится. Германия была повержена, разбита в пух и прах. И поэтому британский парламент резко снизил расходы на разработку новой военной техники – танков и самолетов. И теперь пожинают то, что посеяли. И теперь очень уповают на нас, что мы вступим в войну с Гитлером и оттянем на себя большую часть вермахта, а это значит, что высадка немцев на острова либо не состоится, либо будет отложена на отдаленное время. А это значит, – еще раз повторил Голубцов, как привык это делать в аудиториях академии, – что Британия может организовать любую провокацию, чтобы столкнуть СССР с Германией. И именно поэтому мы, как призывает нас наша партия, должны быть предельно бдительны и не поддаваться ни на какие провокации.

Дивизионный комиссар Дубровский одобрительно закивал. Доклад состоялся. Он поставил в своем плане большую галку.

Голубцовский доклад продолжился вечером для одного единственного слушателя – Анны Герасимовны. Подавая на стол любимое блюдо мужа – чахохбили, она сказала.

– Слушала сегодня какую-то английскую станцию. И диктор все время говорил, что Германия находится под угрозой нападения СССР. Это возможно?

Голубцов чуть не подавился аппетитным кусочком.

– Что за чушь? Да мне нужно минимум полгода, чтобы пойти на такую авантюру. У меня есть стрелковые дивизии, в которых нет пулеметов, и танковые – в которых нет танков. Они еще только формируются, пополняются, вооружаются.

Анна Герасимовна нечаянно задела больное место, и Константин Дмитриевич уже не мог остановиться:

– Дай Бог нам к ноябрьским праздникам закончить элементарную боевую учебу, боевое сколачивание частей и соединений! Куда там на Германию идти! Уж я то знаю – с вермахтом нам сейчас никак не тягаться… Откуда у тебя такая информация?

– Да из Лондона какая-та станция вещает. Случайно услышала.

– Ну, если из Лондона, то все понятно. Черчилль сейчас спит и видит, чтобы стравить нас с Германией. Им сразу легче дышать станет. И ведь стравят же черти, не зря Альбион коварным прозвали!

– Эх, Костя…

– Что так грустно?

Анна Герасимовна в коротком домашнем халатике присела ему на колени.

– Когда-то ты мне говорил совсем другие слова. А теперь все о дивизиях да корпусах… Об Англии да о Германии…

– Прости, дорогая! Ты абсолютно права… Служба заморочила. Прости! Помнишь, как в Алуште мы ночью на пляж пошли?

– Как такое забыть? Во всех подробностях…

И Голубцов, приобняв Анну покрепче, распахнул незавязанный халатик…

– Подожди, подожди… А еще я помню какими глазами ты смотрел на эту зубную врачиху… Зря я тебя к ней привела.

– Да что ты придумываешь?! Я смотрел на нее сначала со страхом, а потом с благодарностью. Она, действительно, великолепный мастер!

– Ты тоже – великолепный мастер…

Константин Дмитриевич прервал дискуссию долгим поцелуем, и, легко подхватив жену на руки, отнес ее на семейное ложе.

Начальникам служб разрешено было входить в кабинет командарма без предварительного предупреждения адъютанта. Начальник службы связи полковник Хватов так и сделал.

– Товарищ командующий, в ваш адрес – голубеграмма!

– А? Что? Какая такая грамма? Голубеграмма? Давай сюда.

Голубцов распечатал алюминиевую трубочку портдепешника и извлек из нее крохотную записку: «Сердечно благодарю за добрые слова. Галина».

– Согласно вашему распоряжению сборы начальников станций голубиной связи намечены на 3 июня, – напомнил начальник связи.

Голубцов полистал календарь.

– На 3 июня? Вторник… Годится.

Потом разгладил листок письма Григорьева.

– Это ваше? Заберите.

Полковник Хватов, забрал листок.

– Простите, товарищ командующий, не в ту папку вложил.

– Ну и что, изменилось ли после этого письма что-нибудь к лучшему?

– Никак нет, товарищ командующий. Только хуже стало.

– Напиши мне свои соображения. Подумаем вместе, что тут можно сделать.

– Есть!

3 июня, несмотря на обилие дел и поездок, командующий армией нашел время, чтобы посетить сборы начальников станций голубиной связи. Он вошел в актовый зал, и полковник Хватов скомандовал:

– Товарищи командиры!

Пять младших лейтенантов и один лейтенант встали и вытянулись при появлении Голубцова. Он бегло оглядел участников сборов. Галины среди них не было.

– А что же у нас Бельск не представлен? – спросил Голубцов.

– Младший лейтенант Черничкина в госпитале.

– Что за ЧП?

– Никаких ЧП, товарищ командующий, острое респираторное заболевание на почве орнитоза. У нее аллергия на птичий пух, перья и все такое.

– Н-да… Опасная у вас профессия… – Садитесь, товарищи… Непростая у вас профессия, но очень нужная.

Голубцов сказал какие-то общие слова, выразил уверенность в укреплении боевой готовности службы связи. Пожелал связистам успехов в службе, попрощался и направился к выходу. Его догнал полковник Хватов.

– Товарищ командующий, я прошу посмотреть служебную записку от младшего лейтенанта Черничкиной.

Голубцов взял конверт с листком и развернул его в кабинете. Красивым женским почерком были выведены ровные строчки:

«Товарищ командующий! Прошу вашего содействия в получении специального фотоаппарата для разведывательной съемки с воздуха. Такая сверхоблегченная камера прикрепляется на грудь голубя, и он совершает полеты над вражескими позициями или иной закрытой территорией. Такие камеры в нашей Центральной спецшколе были. У меня две птицы, натренированные для таких съемок, но самой камеры нет. Я подавала рапорты в довольствующие органы, однако ответа не получила. Прошу Вас помочь получить такую аппаратуру. Она сослужит хорошую службу нашим разведчикам. Прилагаю рисунок камеры и все ее технические параметры.

С уважением начальник станции голубиной связи № 7 младший лейтенант Черничкина».

– Интересное кино!

Провести скрытую аэрофоторазведку приграничной зоны да еще на низкой высоте да это же просто подарок судьбы! Молодец, Черничкина! По государственному мыслит! Когда у нее звание-то выходит? Через месяц.