Александр Боханов - Романовы. Пленники судьбы

Брак был по любви, но счастья не принёс; наоборот, пришлось Царю плакать неутешно, так как молодая Царица через пять месяцев умерла, страдая весь срок супружества от тяжёлого и непонятного недуга.

«Новый летописец» сообщал: «Грехов же ради наших, от начала враг наш дьявол не хочет добра роду человеческому, научил враг человека своим дьявольским ухищрением, и испортили Царицу Марию Владимировну. И была Государыня больна от свадьбы и до Крещения Господня. В том же году, в самое Крещение, предала свою праведную душу Богу, и погребена была в Вознесенском монастыре (в Кремле . – А.Б. ) с благочестивыми царицами».

Второй раз, в феврале 1626 года, двадцатидевятилетний Царь женился на юной девице Евдокии Лукьяновне Стрешневой (1608–1645), бедной сироте, дочери мелкопоместного калужского дворянина Лукьяна Степановича Стрешнева и княжны Анны Волконской.

Будущая Царица Евдокия рано потеряла мать, а отец ушёл на несколько лет в ополчение, так что фактически она «осиротела ещё в пелёнках» и воспитывалась у родственников по материнской линии, где её никто не любил. С дочерью дальней родственницы Евдокия и приезжала в Москву в качестве её «подружки».

Евдокия Лукьяновна была выбрана овдовевшим Царём Михаилом Фёдоровичем на смотре невест, устроенном в январе 1626 года. Она не входила в число отобранных красавиц, а прибыла с одной из них, дочерью окольничего Григория Волконского, в качестве наперсницы.

Михаилу не приглянулась ни одна из двухсот девиц, прибывших на смотрины, но по просьбе родителей он осмотрел всех ещё раз, и именно Евдокия тронула его душу «красотой, обходительностью и кротким нравом». Родители Царя были разочарованы этим выбором; род Стрешневых ведь был «неказистым». Однако Михаил остался непреклонен. Государь ссылался не только на возникшее у него чувство, но и на свой христианский долг помочь благородной не по крови, а по существу девице покинуть дом притеснявших её родственников.

В браке Михаила Фёдоровича и Евдокии Лукьяновны родились 10 детей, семь дочерей и три сына. Ирина (1627–1679), Пелагея (1628–1629), Алексей (1629–1676), Анна (1630–1692), Марфа (1631–1632), Иоанн (1633–1639), Софья (1634–1636), Татьяна (1636–1706), Евдокия (1637–1637), Василий (1639, умер вскоре после рождения).

Только один из сыновей – Алексей – дожил до зрелых лет, и именно ему пришлось воспринять Корону Русского Царства.

Волей всей Русской земли – Земским Собором – была призвана на Царство новая Династия – Романовы.

За всю многовековую историю на Руси правили три династии: Рюриковичи (862-1598), Годуновы (1598–1605) и Романовы (1613–1917). Правда, в 1605–1606 годах на престоле Государства Российского пребывал самозванец под именем Царя Дмитрия Ивановича, прозванный Лжедмитрием, а в 1606–1610 года престол занимал В.И. Шуйский. Однако оба этих правителя назывались «Рюриковичами», а потому и не могут представлять отдельные династии.

В 1613 году начался долгий и трудный процесс национально-государственного возрождения и нового русского исторического самоявления. Закончился тот век утверждением у кормила единоличного правления в 1696 году Царя Петра Алексеевича (1672–1725), получившего в истории прозвание Петра Великого.

В центре же того судьбоносного века находится фигура Царя Алексея Михайловича – отца Петра Первого; родился он 9 марта 1629 года, а вступил на Престол Государства Российского в июле 1645 года. Он получил ещё при жизни в народе прозвание Тишайшего, что очень точно отражало нравственно-психологический портрет второго Царя из Династии Романовых.

Алексей был порфиророждённым, то есть происходившим от отца, носившего Царский венец. О рождении престолонаследника как о важнейшем государственном событии летописец сообщал: «В лето 7137 (1629) году, марта в 17-й день, родился у Государя Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Русии благочестивый Царевич князь Алексей Михайлович всея Русии, и крещен был в Чудовом монастыре, а крестил его, Государя, сам святейший Патриарх Филарет Никитич Московский и всея Русии, а отец крестный [был] Троицкий келарь Александр».

О детских и отроческих годах Царя Алексея Михайловича известно чрезвычайно мало. Семейный уклад Царской Семьи был делом заповедным; в этот мир мало кто был допущен, а кто и имел доступ хранил всегда молчание. Никаких личных «дневников» на Руси тогда никто не вел; не существовало традиции, да и «мемуаров» никто писал. Их эпоха наступит только в следующем, XVIII веке. Потому и свидетельств о воспитании, образовании, времяпрепровождении юного Алексея Михайловича, да и вообще о внутреннем укладе жизни Царского Дома сохранилось чрезвычайно мало.

Известно только, что Алексея Михайловича, еще не достигнувшего пятилетнего возраста, начали учить грамоте. С малолетства, кроме разных игрушек и музыкальных инструментов, дедушка его, Патриарх Филарет, начал дарить ему книги. В десять лет у Царевича уже была своя «библиотека», состоявшая главным образом из книг Священного Писания и богослужебников.

В учителя к нему определили дьяка Василия Прокофьева, считавшегося «великим грамотеем». В свои зрелые лета Алексей Михайлович приятно удивлял «гостей из Европы» своей образованностью и кругозором. Один из иностранцев, имевших возможность общаться с Царём, потом написал, что «посвящая немало времени на чтение книг, он приобрел основательные познания в науках естественных и политических».

Исключительное место в жизни молодого Алексея Михайловича принадлежало боярину Борису Ивановичу Морозову (1590–1661), которого Царь Алексей глубоко чтил до самой кончины последнего и даже счёл необходимым присутствовать на погребении боярина, что являлось случаем из ряда вон выходящим.

Борис Морозов оставил заметный след на страницах истории в первую очередь потому, что Царь Михаил Фёдорович в 1634 году назначил его «дядькой» к своему сыну Алексею, одновременно присвоив воспитателю боярское звание.

В компетенцию боярина Морозова входила вся система жизнеобеспечения и обучения будущего наследника Престола. Он, ставший позже одним из крупнейших земельных магнатов на Руси, был «своим» в Царском дворце, куда он был взят «на жительство» еще в 1615 году. Прослыл умным и чрезвычайно образованным человеком, за что его ценили и Царь Михаил, и, что особенно показательно, Патриарх Филарет, мало к кому имевший личное расположение.

Под попечительством боярина Морозова Алексей Михайлович рос тихим, образованным юношей; владел в совершенстве чтением и письмом (самостоятельно читал Псалтырь уже в семилетнем возрасте), знал назубок множество молитв и весь церковный богослужебный чинопорядок. Он всегда неукоснительно соблюдал посты, к чему его по требованию деда – Патриарха Филарета – начали приучать с двухлетнего возраста.