Константин Кураленя - Меч равновесия. Книга вторая

Кстати, исторический факт. С той поры вдоль установившейся хазаро-болгарской границы крупных столкновений больше не было. Отчего? Что так могло напугать воинственное и последовательное в своих поступках племя? Или опять Павел Горюнов? Ещё одна загадка для историков.

– Само, дружище, мы не потеряли ни одного человека. Зато всей их орде устроили погребальный костёр, – восторженно завопил Грут.

Итак, у хазар отбита охота к дальнейшему преследованию, а они, все такие розовые и в шоколаде, победителями возвращаются домой.

Ликованию союзников не было предела. Вернулись войска, ходившие на хазар. Таких побед не одерживал ни один полководец в мире. Все воины живыми вернулись в свои рода. Поражение врагу нанесено невиданное. Правда, чтобы одержать окончательную победу над ордами хазар требуются неисчислимые людские ресурсы. Чем, увы, союзники не располагали. В ближайших планах по-прежнему оставались: тризна по павшим товарищам, свадьба болгарской принцессы и ругского конунга и поход во Фракию.

Приготовления шли полным ходом. Резался скот. Готовились мёды. На месте тризны устанавливались идолы.

«Программа обещает быть не слабой, – подумалось Павлу. – Хоть резать и в огонь кидать никого не будут». Он вместе с Саттабаем и Грутом сидел в шатре у Аспа- руха. Они временно оказались не у дел, и хан пригласил их в гости. Павел переложил на Драгмира все свои дела. Он хотел поразить болгар и устроить парад своих войск. Со строевыми песнями. Чёткими рядами. В общем как полагается.

Хан щёлкнул пальцами и к столу вереницей поплыли полуобнажённые девушки. У каждой в руках поднос с разнообразными яствами, выпивкой… Словом: «…Ешь ананасы, рябчиков жуй. День твой последний приходит буржуй».

«А порядочки-то восточные, – отметил Павел. – Ничего, ославянитесь. Славянство, пользуясь своим многолюдством, столько народов в себя впитало! Сам сомневаюсь: кто я на самом деле?»

Хан начал свою речь:

– Я хочу выпить за своего брата короля Само. Самого удачливого вождя, о подвигах которого много слышал и кого, наконец, встретил в жизни. Вождя, не проигравшего ни одной битвы.

«Суворов тоже ни одного боя не проиграл, – про себя возразил хану. – Хотя, Суворов-то ещё не родился».

Между тем хан продолжал:

–

Я хочу, чтобы дружба между твоим и моим народом продолжалась в веках. Чтобы мы всегда с чистым сердцем могли прийти друг другу на помощь. За нас!

«Так и будет, ещё не раз вам подмогнём, – осушая вместе со всеми свою «черепушку», подумал Павел.

Ну и, как водится, далее тосты посыпались один за другим. В общем, скучно не было. Перед пирующими высыпали молоденькие танцовщицы и стали поражать гостей безупречностью своих стройных фигур и мало-мальским умением танцевать. Движения танца сводились к тому, чтобы разогреть страсть у присутствующих.

«Средневековая «виагра», – пронеслось в полупьяном сознании капитана. – У мужиков, наверное, тоже были проблемы». Будучи верным своей, рождённой ещё с курсантских времён традиции, он встал и произнёс:

– Предлагаю выпить за женщин! Офицерскому составу предлагаю выпить стоя.

– Гусары и мужчины пьют стоя, – уточнил Грут.

Павел восхитился: – «Вот чертяга! Он скоро меня переплюнет».

Гулянке не дали перерасти в гульбище прибывшие посыльные. Они доложили, что к тризне всё готово и воины ждут своих вождей.

Аспарух заговорщицки подмигнул Павлу и прошептал ему на ухо:

– Попозже сбежим.

Павел был не против.

В центре лагеря, рядом с королевским шатром Драг- мир выстроил настоящую трибуну для «высоких гостей». На ней были установлены кресла для короля с королевой и хана с принцессой. И вот началось.

Первой колонной проходила артиллерия. Мощные установки тянули быки. А бойцы браво выводили:

.. Артиллерия – боевая наша жизнь, Артиллерия – веселей в строю держись.

Следом за ними шла конница. Каждая сотня с лихим свистом и джигитовкой распевала свою строевую песню.

Болгары были сражены наповал. Это в начале, а затем всё разномастное многолюдье разразилось криками и одобряющим свистом от увиденного.

– Брат, я всё больше и больше удивляюсь твоим способностям управлять войском и умением поднимать боевой дух даже в мирной обстановке, – обратился к Павлу Аспарух. – То, что я сейчас вижу, это словно из другого мира.

– Заведи такие порядки у себя. Очень дисциплинирует войско. Как говорил мой старшина, что если в туалете порядок, то и в сотне всё будет в порядке. Потому что сержанты, то бишь десятники звери и сотник не дурак. А как говаривал один великий полководец? «Порядок в армии начинается с порядка в казарме». Полезные слова, кстати.

Конечно, не всё из сказанного Аспарух понял. Как-то чудно выражался подвыпивший король. Но суть сказанного уловил.

После парада тризну продолжили военно-спортивные соревнования. Выходили меряться удачей силачи и мастера боевых искусств. Всё это сопровождалось громкими возгласами и обильным возлиянием.

Аспарух и Тина по ходу поединков объясняли Павлу правила борьбы. Всё сводилось к тому, что правил никаких не было. Был лишь один единственный запрет: ниже пояса не бить.

В поединке сошлись два крепких воина. Габариты, что в высоту, что в ширину, одинаковые. У каждого – по сабле и щиту. Несмотря на внушительный вес, передвигались ребята легко и невесомо, словно боксёры на ринге, внимательно следя за малейшим движением противника. По одежде можно было определить, что один воин болгарский, а второй – русс. Болгарин начал первым. Резко ткнул саблей в направлении лица соперника, одновременно покатился ему под ноги, пытаясь подсечь. Но тот, отбив обманный удар щитом, высоко подпрыгнул и в прыжке рубанул подкатившееся под ноги тело. Однако его сабля, выбивая щепу, прошлась по подставленному щиту болгарина. Добрая треть щита отлетела в сторону. Болгарин снова был на ногах. Противники, обмениваясь молниеносными ударами, сошлись почти вплотную. Уследить за их движениями было невозможно. Когда они отскочили друг от друга, от щитов в их руках остались лишь умбоны.

–

Красиво рубятся, – кивнул на воинов Павел.

–

Выматывают друг друга, – наклонился к нему Аспарух. – Владеют саблями на равных. Тот, кто вперёд устанет – тот и проиграет.

–

Так они и до вечера могут скакать. Лбы-то здоровые. Признаков усталости не наблюдается.

–

Бывало и такое. Однажды, вот так же на тризне, бились двое день и ночь, ни в чём не уступая друг другу. А когда мой отец приказал остановить поединок, то оба упали бездыханными.

–

Когда воин упрям и настойчив – это хорошо. Но мне думается, что такие состязания следует как-то ограничивать по времени. Думаю, двух часов будет вполне достаточно, чтобы сильному показать свою силу, а слабому – слабость, – высказал свою мысль Павел.